В тот же день король Фридрих Вильгельм IV выпустил прокламацию с обещаниями своим подданным конституции:
«Пруссаки! Я еще раз твердо заверяю вас в том, что ваши конституционные права не будут ущемлены. Я все сделаю для того, чтобы у вас был хороший конституционный король, и мы вместе построим прочное и стабильное здание, под крышей которого наши потомки будут жить веками гармонично и свободно во благо нашего прусского и германского отечества. Да благословит вас Господь!»93
16 ноября Бисмарк написал Иоганне94:
«Вчера я был приглашен на обед королем. Королева была по-английски любезна. Я подобрал с ее швейного стола лоскуток и посылаю тебе, чтобы ты не ревновала… Потом король позвал меня на аудиенцию, длившуюся около часа в его кабинете или, вернее, спальне, которая едва больше нашей маленькой комнаты. Венценосцы живут вместе в городском дворце в довольно стесненных условиях. Среди всего прочего он инструктировал меня доводить до сведения всех значимых персон то, что он будет придерживаться данных им обещаний, и разумных и неразумных, без лишних вопросов и задних мыслей, но намерен скрупулезно отстаивать права короны, пока у него есть хоть один солдат и опора в Пруссии»95.
Через много лет Бисмарк, характеризуя короля Люциусу фон Балльхаузену, отозвался о нем весьма нелестно: «Человек ненадежный… если его схватить, то в руке останется одна слизь»96.
5 декабря 1848 года Прусское национальное собрание было распущено, и Фридрих Вильгельм IV исполнил обещание: дал стране конституцию. Хотя это и была oktroyiert, октроированная, то есть дарованная сверху, конституция (король заявил, что сложившиеся обстоятельства не позволили действовать согласно запланированной процедуре)97, ее никак не назовешь уж совсем реакционной. Она гарантировала: равенство всех пруссаков перед законом (статья 4); личные свободы (статья 5); неприкосновенность жилища и собственности (статьи 6 и 8); свободу вероисповедания (статья 11); беспрепятственность обучения и исследований (статья 17). Каждый гражданин мужского пола старше 24 лет, проживавший в своей общине не менее шести месяцев и не подвергающийся судебному преследованию, имел право голоса (статья 67). Согласно конституции, в нижнюю палату избирались 350 депутатов сроком на три года (статьи 66 и 70). 250 человек, имеющих право голоса, избирали одного выборщика (статья 68), а выборщики избирали депутатов по районам, организованным таким образом, чтобы один район представляли по крайней мере два депутата (статья 69). В верхнюю палату избирались 180 представителей провинций, графств и округов сроком на шесть лет (статьи 62–65).
С другой стороны, дарованная конституция совершенно не затрагивала государственное устройство Пруссии. Четыре статьи закрепляли его в прежнем состоянии «железного королевства», которое сохранилось до 1918 года. Король оставался верховным командующим армией (статья 44). Он занимал и прежние гражданские посты, если закон не предписывал иное (статья 45). Король по-прежнему имел исключительное право объявлять войну, заключать мир и подписывать договоры с иностранными державами (статья 46). Мало того, ему предоставлялось право распускать любую из палат (статья 49)98. Таким образом, монарх удерживал за собой привилегию управлять стержнем государства – армией и основными государственными службами, по своему усмотрению назначать и снимать с должности министров и армейских чинов. Основной закон, поправленный конституцией 1850 года, исключившей равный избирательный ценз и связавшей его с состоятельностью избирателя, просуществовал до 11 ноября 1918 года, когда монархию заменила республика.
Параграфом 3 указа от 12 октября 1854 года было утверждено неограниченное право короны назначать членов палаты лордов или господ в знак «особого высочайшего доверия»99. По сведениям Хартвина Шпенкуха, приведенным им в историческом описании прусской палаты господ, в период между 1854 и 1918 годами монархи ввели в ее состав 325 избранных лиц. Членство в палате господ возвышало всякого рода простолюдинов до уровня служивого дворянства нового конституционного королевства, но и вознаграждало дворян, отличившихся на гражданской или военной службе королю. Прусская палата господ напоминала современную британскую версию в гораздо большей степени, чем можно было бы предположить, а по своему составу даже превосходила ее. В период между 1854 и 1918 годами университеты представили королю сорок профессоров для назначения пэрами, а еще двадцать одного профессора кайзер назначил персонально. Конечно, прусское академическое пэрство несопоставимо с пожизненным пэрством ученых, определяемым британским премьер-министром; важное отличие состояло в том, что две трети кандидатов номинировались университетами. В числе шестидесяти одного профессора-пэра были такие известные имена, как теоретик христианского государства Ф.Ю. Шталь (1802–1861), экономисты так называемой новой исторической школы политэкономии Адольф Вагнер (1835–1917) и Густав Шмоллер (1838–1917), историк Ульрих фон Виламовиц-Мёллендорф (1848–1931)100.
После 5 декабря 1848 года политическая ситуация в Пруссии начала развиваться в пользу Бисмарка. Он стал нужен своим патронам-консерваторам в большей мере, чем когда-либо прежде, и ему самому надо было непременно попасть в новую нижнюю палату – ландтаг. Времени оставалось очень мало. Выборщиков предстояло избрать 22 января 1849 года, а они должны были избирать депутатов 5 февраля. Спустя четыре дня после обнародования конституции Бисмарк писал брату:
«Начиная с сентября, сную как челнок отсюда то в Берлин, то в Потсдам, то в Бранденбург… Я обольщаюсь тем, что посыпаю перцем хвосты трусливым собакам и с удовлетворением отмечаю сделанное за день»101.
«Общество за короля и отечество» сформировало предвыборный комитет, и Бисмарк вошел в его состав наряду с Юлиусом Шталем, Морицем Августом фон Бетманом-Гольвегом, Германом Вагенером и университетским другом Карлом фон Савиньи. Их манифест гласил: «Политическое кредо нашего комитета яснее и острее концепций других фракций консерваторов. Оно заключается в полном отказе от переговоров с революцией»102. Бисмарк с присущей ему энергией включился в предвыборную кампанию. Он так объяснял свою программу брату:
«На предвыборных собраниях я выступаю против анархии, за признание конституции и равенство всех перед законом (но против упразднения дворянства), за справедливое налогообложение в соответствии с доходами, за выборы согласно интересам, но против упразднения материальных прав без компенсации, за ответственную прессу и корпоративные законы. Это мои главные приоритеты в ландтаге»103.
5 февраля 1849 года Отто фон Бисмарк был избран в прусский ландтаг от Тельтова в Бранденбурге. Хайнц фон Клейст прошел в ландтаг от Бельгарда. Генерал Леопольд фон Герлах отметил в дневнике: «Из числа надежных людей, на которых мы можем положиться, в ландтаг избраны Бисмарк, Клейст и, полагаю, профессор Келлер. Очень важно организовать их в ударную силу, противостоящую оппозиции»104.
28 марта 1848 года Франкфуртское национальное собрание одобрило конституцию, предусматривающую всеобщее тайное голосование лиц мужского пола, а также резолюцию, предлагавшую Фридриху Вильгельму IV корону Германской империи. 3 апреля король принял делегацию во главе с президентом Франкфуртского парламента, прусским либералом Эдуардом фон Симсоном. Встреча получилась безрадостная. Фридрих Вильгельм IV выслушал посланцев из Франкфурта, которых Леопольд фон Герлах презрительно назвал «таскунами корон», в Рыцарском зале королевского дворца и великодушно сказал им: хотя он и польщен оказанной ему честью, вначале надо выяснить, как отнесутся к их конституции германские государства. Вечером на приеме во дворце раздосадованный Симсон пожаловался, что король «наплевал» на Франкфуртское собрание, на что Леопольд фон Герлах с удовлетворением ответил: «Это совершенно правильный вывод»105. Король писал потом своей сестре Шарлотте, жене царя, звавшейся царицей Александрой Федоровной и ставшей со временем большим другом Бисмарка:
