– Они указывают, где находился Ацтлан?

– Где-то на юге.

Майор Гэнт наконец облачился в спецкостюм и уже направился было к двери, собравшись вести группу вниз, в главную исследовательскую лабораторию, однако приостановился.

– Так, ради интереса, – сказал он. – Вы знаете, как обозначают солнце китайцы?

– Этот иероглиф был первым из появившихся во времена династии Шан, – ответил Скотт, рисуя символ. – Позднее он превратился в квадрат, почему – знают только китайцы. Как видите, в общую картину не вписывается. Креста здесь нет.

Все посмотрели на знак.

– Любопытно, – произнес Хаккетт. – Только этот иероглиф перекликается с наукой.

Скотт насупился.

– Вы о чем?

– Положительный заряд и отрицательный, – пояснил Хаккетт, – основы магнетизма, о которых рассказывают в школе. Север положительный, обозначается крестиком. Юг отрицательный, его знак – минус. Атлантида расположена на Южном полюсе. Китайцы не просто говорят, мол, нельзя забывать о солнце, – они указывают, где кроется разгадка.

Все в белых спецодеждах, они вышли за Гэнтом из кабинета и вскоре очутились на металлической платформе, с которой можно было наблюдать, как внизу, в огромной лаборатории проводят исследования. Тут и там над перекрестьем охладительных труб висели связки проводов, повсюду стояли компьютеры.

Пахло пластиком и металлом – научными исследованиями, разработкой новых технологий. Команда спустилась вниз по железным ступеням и подошла к длинному столу, буквально заваленному голубыми кристаллами – осколками С-60, привезенными из Антарктики.

– Вот и ваша работа, доктор Скотт! – воскликнул Гэнт.

Скотт, расширив глаза, осмотрел камни. Он хотел было задать кое-какие вопросы, но в эту минуту к Хоутону торопливо подошел и протянул ему лист бумаги человек в таком же спецкостюме.

– Вам только что пришел факс. Невероятно!

Хоутон прочел, что было написано на бумаге, и передал ее товарищам.

Волнение, охватившее всех без исключения, можно было сравнить разве что с высоковольтным напряжением электроэнергии, циркулировавшей по лаборатории.

– Ялла! Ялла! – слышались пронзительные крики. – Скорее! Скорее!

Сухой воздух пронзил сопровождавший вопли свист.

Очевидно, опять что-нибудь случилось.

Сара и Эрик переглянулись и сорвались с места.

Дно и стенки колодца укрепили металлической решеткой, чтобы они не обвалились людям на головы. Обойдя поддоны, нагруженные упакованными в мешки артефактами, Сара присела на краю колодца.

Из него аккуратно передали еще несколько глиняных сосудов и ведра с песком. Двое полицейских из Департамента тоже подошли ближе. Один с кем-то разговаривал по рации. На плечах обоих поблескивали черные «Калашниковы».

Профессор Де ла Хой, главный археолог египетского Департамента древностей, покачал головой, явно сильно волнуясь. Он все что-то бормотал о раскопках 1893 года, когда великий Флиндерс Петри работал в Нагаде, что на триста миль южнее Каира. Тогда нашли точно такие же сосуды – определить дату их создания Де ла Хой никак не мог. По его словам, тридцать тысяч похожих изделий были обнаружены под ступенчатой пирамидой в Саккаре. Сара чувствовала, что не столько находки язвили профессорскую душу, сколько осознание того, что науке несовершенной и зачастую бессильной он подарил целых тридцать лет своей жизни.

Пыль оседала. Одежда египтянина, который работал на дне колодца, промокла от пота и пожелтела от песка. Но выражение его горящих, широко раскрытых глаз говорило само за себя – слов, которые он произносил, Сара в любом случае не понимала.

Расстояние от поверхности до дна колодца не превышало двадцати пяти – тридцати футов. Углерод-60 определенно лежал глубже. Рабочий взял щетку, сделанную из метлы, и принялся расчищать песок у самой стенки колодца. Торопливо справившись с задачей, не обращая внимания на острые углы камней, врезавшиеся в колени, он с гордостью провел по ровной поверхности голыми пальцами, расчистил соседний участок, посмотрел наверх и попытался жестами и просто интонацией объяснить, что он нашел.

Руки подняты, хлопок в ладоши – один. Один камень. Руки наклонно опускаются, еще хлопок. Под первым камнем второй. Ниже – третий, четвертый…

– Лестница, – догадалась Сара. – Там лестница.

Клемменс кивнул на ступень.

– Такое впечатление, что они с обеих сторон уходят в стены еще на фут-два.

– Теперь совершенно ясно, – прошептала Сара так, чтобы только он мог ее слышать, – церемониальные туннели создал человек. Назвать и их природным феноменом – просто нелепость.

Клемменс усмехнулся.

– Если об этом узнают репортеры, Дуглас взвоет.

Сара вопросительно взглянула на остальных археологов.

– Может, кто-нибудь спустится туда? И начнет раскапывать ступени?

Египтяне засуетились, один из них, невысокий, полез в колодец. Рабочий, который обнаружил лестницу, явно нуждался в отдыхе. Сара вспомнила о знаменитых раскопках Говарда Картера – в 1922 году он отыскал гробницу Тутанхамона. Говорили, она была проклята, как и прочие египетские хранилища мертвецов-фараонов. Кое-кто из команды Картера во время тех раскопок погиб.

Прижав к уху палец и поднеся к губам рацию, Клемменс связался с Дугласом и рассказал ему о находке.

– Потребуется нечто вроде палатки. Приличных размеров. Надо разместить в ней довольно много оборудования. Так, чтобы оно не привлекало внимание любопытных. Нам нужны генераторы, дуговые лампы, побольше помощников. Да, сэр. Помоему, мы почти у цели. Если оплата увеличится, работа пойдет быстрее.

Де ла Хой обозлился. На английском с сильным египетским акцентом он холодно произнес:

– Что, черт побери, вы задумали?

Клемменс даже не взглянул на него.

– Да, и еще, сэр. Можно очистить место от археологов? Они точно кость в горле. – Он улыбнулся. – Профессор, будьте так добры, свалите отсюда! Давайте, давайте, старина.

Когда Де ла Хой в сопровождении свиты удалился, у Сары на поясе затрещала рация.

– Сара, мы на участке опробования, приступили к повторному анализу. Конец связи.

Команда геофизиков зондировала почву при помощи нового, более точного георадара.

Сара нажала кнопку рации и ответила:

– Удачной охоты. Конец связи.

Шум помех, затем краткое:

– Спасибо.

Она будто общалась с работавшими на Луне космонавтами.