— Я проверила все, — негромко начала Белинда. — В этом районе два банка. Оба американские. Отделение «Чейз Манхэттен бэнк» и «Стернер иншуренз бэнк». Я думаю, наш объект — последний.
— Почему ты так думаешь, девочка? — ласково спросил Долгопольский и погладил Белинду по руке.
— «Стернер иншуренз» — в тридцати метрах, по другую сторону улицы, — ЗАУЧЕННО отвечая на ласку многообещающей улыбкой, отрапортовала женщина. — «Чейз Манхэттен» расположен в двухстах пятидесяти метрах, за углом, напротив отеля «Резиденс-сквер». Макс отхронометрировал: выйти из машины, дойти до банка, обратиться в отдел абонированных сейфов, положить документы, выполнить все процедуры с подписями, вернуться — и сделать все это за десять минут можно только, если объект был в «Стернер иншуренз».
— Значит, «Чейз Манхэттен» отпадает?
— Теоретически.
— То есть?
— Ну, если он все делал бегом, если в «Чейз Манхэттен» были заранее предупреждены о его визите, если процедура там была сокращена до двух — максимум трех минут, тогда возможен и этот вариант. Но, подчеркиваю, это сугубо теоретически…
— И ты решила идти в «Стернер иншуренз»?
— Да. Я связалась со Вторым и он санкционировал.
Долгопольский поморщился:
— Кто пошел? Оба?
— Нет. Только я.
— Документы?
— Третий вариант. Очки, парик, ну и так далее…
— Где был Макс?
— В операционном зале. На подстраховке. Тоже по третьему варианту.
— Рассказывай дальше.
— Я сразу же направилась к администратору, сказала, что хочу абонировать сейф для драгоценностей. Он переправил меня к начальнику отдела, ведающего этими операциями…
— Тоже в зале?
— Нет, меня провели в отдельный кабинет на втором этаже.
— Его имя?
— Он представился как Эверт. Роберт Эверт.
— Опиши его, — коротко приказал Долгопольский. — Ничего не пропускай.
— Мужчина средних лет. Где-то между тридцатью пятью и сорока. Очень высокий. Рост, примерно, 193–195 сантиметров. Волосы светлые, с заметной сединой на висках. Цвет кожи желтоватый, нездоровый. По-видимому, почечник или что-то в этом роде. Очки в тяжелой роговой оправе с дымчатыми стеклами. Глаза, скорее всего, светло-карие. Американец — и по выговору, и по манерам. Зубы нормальные, между двумя передними верхними — незначительное диастимическое расстояние. Миллиметра два-три, не больше. Руки ухоженные, на правом пальце перстень выпускника Йельского университета. Одет в темный костюм, белую сорочку, темно-бордовый галстук. Одним словом, типичный клерк…
Белинда потянулась к висевшей на спинке стула сумке и вытащила оттуда длинную пачку «Саратоги» и изящную газовую зажигалку в форме подковы.
— Потерпи, девочка! — Долгопольский прижал руку Белинды с зажатыми в ней сигаретами и зажигалкой к столу. — Мне уже поздно привыкать к никотину. Да и незачем. Продолжай…
— Я представилась, сказала, что хочу абонировать сейф для драгоценностей, которые я оцениваю примерно в два миллиона долларов…
— Как он отреагировал на сумму?
— Спокойно: улыбнулся, что-то пробубнил о чести для банка и поинтересовался, почему я обратилась именно в «Стернер иншуренз».
— То есть сразу же тебе подыграл? — резидент хитро прищурился.
— Почему же «подыграл»? — Белинда пожала плечами. — Такова форма. Мы изучали процедуру, вы же знаете!..
— Да-да, — пробормотал Долгопольский. — Конечно. Продолжай, девочка.
— Я сказала ему, что обратиться в «Стернер иншуренз» мне порекомендовал приятель моей близкой подруги, оставшийся очень довольным качеством обслуживания в этом банке.
— Эверт поинтересовался у тебя именем этого приятеля?
— Не сразу… — Белинда забрала со стола сигареты и зажигалку, положила их обратно в сумку и внимательно посмотрела на Долгопольского. — Простите, но вы спрашиваете меня таким тоном, словно я все сделала не так…
— Ты не ответила на мой вопрос, девочка, — мягко напомнил резидент.
— Вначале Эверт сказал, что всегда приятно слышать добрые слова о своем банке, а потом спросил, как зовут приятеля моей подруги. Как и было условлено, я сказала, что точно не помню, — то ли Гарри, то ли Харви, по профессии он адвокат, а фамилию его я просто не знаю — моя подруга так часто меняет приятелей!.. И уже потом показала Эверту фотографию Мишина с моей мнимой подругой…
— Эта фотография с тобой, девочка?
— Да.
— Покажи мне ее.
Белинда вновь потянулась к сумке, достала оттуда солидный блокнот для записей и кредитных карточек в переплете из натуральной телячьей кожи и извлекла одну из нескольких десятков фотографий из личного архива подполковника КГБ Виктора Мишина, переданных Цвигуном генералу Никифорову. На фото Мишин был изображен в обнимку с молоденькой, коротко остриженной белокурой девушкой в спортивной майке и белых шортах. На втором плане была отчетливо видна узорчатая арка железнодорожного вокзала в Гамбурге.
— Это ведь не монтаж, — хмыкнул Долгопольский.
— Оригинал.
— Когда снято?
— В прошлом году. Конец августа.
— Что за девушка с ним?
— Это Рената Инцикер из ближневосточного отдела Штази. Погибла в ходе операции «Черного сентября» в Западном Берлине, в октябре прошлого года. Не идентифицирована.
— Дальше, — кивнул Долгопольский и жестом приказал Белинде убрать фотографию.
— Эверт посмотрел на фото и тут же воскликнул: «О, я знаю приятеля вашей подруги! Это господин Штреммер. Он, кстати, был у нас в прошлом месяце. Во всех отношениях приятный мужчина. И богат, судя по всему…»
— Из чего он сделал такой вывод?
— Я не спрашивала.
— Что было потом?
— Как и было условлено, я не стала акцентировать его внимание на фотографии, спрятала ее в сумку и попросила Эверта оформить все необходимые документы для абонирования личного сейфа, сказав, что приеду в банк уже с драгоценностями в ближайшие два-три дня. Мы мило распрощались. Эверт дал мне свою визитную карточку и попросил предварительно позвонить, чтобы он был на месте и процедура оформления не затянулась. Вот, собственно, и все…
— Твои выводы?
— Мишин был именно в этом банке.
— Ты уверена, девочка?
— А вы — нет?
— Поговорим лучше о твоих впечатлениях, — стекла очков Долгопольского сверкнули.
— Эверт сразу же узнал Мишина. Все совпадает: показания Мальцевой, приблизительное время, когда Мишин находился в этом районе, хронометраж… Не пойму, что вас смущает?
— Не люблю, когда все так быстро сходится, — одними губами улыбнулся резидент ГРУ и допил остывший кофе. — А если это ловушка? Если кто-то очень ловко подстроил все именно с той целью, чтобы мы сунулись в этот самый банк и вместе с крючком заглотнули, как глупая плотва, симпатичную на вид наживку? Что скажешь, девочка?
— Решать не мне, — пожала плечами Белинда. — Вам виднее.
— И даже не мне! — вздохнул резидент и погладил под столом колено женщины. — Подождем решения Центра. А до тех пор, пока не получим ответ, ничего не предпринимать. Ясно?
Белинда кивнула.
— Куда ты пошла после встречи с этим… Эвертом?
— В «Мэриотт»… — Белинда подняла на резидента свои персидские глаза, в которых застыл немой вопрос. — Почему вы спрашиваете?
— Пешком или на машине?
— На машине.
— Хвоста не было?
— Да нет, вроде…
— Не было или «вроде»?..
— Не было! — Белинда решительно мотнула головой, но тут же как-то неуверенно улыбнулась. — Во всяком случае, я ничего не заметила…
— Сделаешь так, девочка… — Долгопольский пожевал губами и мечтательно взглянул на мглисто-серый пейзаж за окном. — К банку до моего особого распоряжения не приближаться на пушечный выстрел. Максу велишь установить наблюдение за этим Эвертом. Дистанция средняя. И без гусарства! Кто такой, адрес, увлечения, короче, он сам знает. Пусть возьмет на замену Роя. Если выяснится что-то интересное — сразу же ко мне. Выход на связь — в обычном порядке. Ты меня поняла?
Белинда молча кивнула.
— Вопросы есть, девочка?
