Эльф перестал понимать, чего от него хочет этот явно рассорившийся с головой маг. Но покорно слушал, не перебивая. А Альтис меж тем продолжал:

– Капитан не знал, что маги почти закончили одно страшное заклятие. Первый выстрел сотряс горы. Заготовка расплелась и едва не убила своим откатом волшебников!

Риноиль вздрогнул.

– Но это было еще не все. Капитану фрегата мало было отправить магов на край могилы. Он продолжал палить по нимадоргцам. Понятия не имея о том, что среди них рассредоточились десять сильенских боевых мастеров. Они должны были ударить отряд с тыла и взять в плен вражеского генерала! Из тех десяти выжил лишь один, которого командир вытащил из огня, едва не погибнув сам. А генералу удалось уйти не только от смерти, но и из тщательно спланированной ловушки.

Молодой капитан с трудом сумел удержать на лице маску бесстрастия.

– Но не это главное, – продолжал Альтис. – Главным было то, что выстрелы повредили опоры подземного тоннеля, о котором капитан знать не мог. А через десять дней там шел отряд. Путники несли раненых, с ними шли целые семьи… Больше половины отряда составляли женщины и дети, бежавшие из Нимадорга в Сильену. – Пламенный помолчал, прикрыв глаза и вновь переживая свой сегодняшний сон. – Их вел один маг. Когда своды обвалились, из почти двухсот путников чудом столь невероятным, что ты даже вообразить не можешь, выжил один маг. И его мучают кошмары. А название фрегата «Дитя бури» вызывает у мага желание прирезать сопляка-капитана. Так что, сосунок, прежде чем пытаться говорить со мной так, как ты хочешь, – оботри молоко с губ и вдосталь напейся крови своих ошибок.

Сочтя разговор оконченным, Альтис ушел обратно в каюту. Эльф глядел ему вслед. Из гордого капитана он снова превратился в испуганного растерянного мальчишку. Риноиль понятия не имел о том, что сейчас рассказал ему Пламенный!

Следующие три дня маг не показывался.

Лисёнок с утра до вечера обивал порог у его двери, взяв под покровительство Эрхана: тот признался, что мечтает тоже стать учеником демона. Но Альтис, пару раз полив матом обоих ребят, просто перестал отвечать. Парнишки посменно дежурили под дверью, но демон так и не вышел.

Алина, обязанностью которой стала теперь забота о къяре и пегасе, тщательно чистила черного Калигула.

«До дыр протрешь», – решил нарушить молчание къяр. Шкуру уже просто жгло от стараний воительницы.

«Пожалуй, только до плешей, – хмыкнула девушка, убирая щетку. – А что, будет даже пикантно – плешивый конь!»

Ловко щелкнув трехсекционным копытом, Калигул отобрал у Алины щетку для чистки и бросил в ведро. Воительница, ничуть не смутившись таким поведением, спокойно начала расчесывать роскошную серебристую гриву.

«Я тоже беспокоюсь, – шумно фыркнул слуга демона. – Высшему плохо. Он не может контролировать свою ярость и уже три дня пьет отвар какой-то травы для успокоения. Но в таких дозах, что все время спит. И ему все равно очень плохо».

«А ты откуда знаешь?» – удивилась Пламенная.

«Я же къяр, – повернувшись к девушке, пояснил ей конь, как умственно отсталой. – Пока я служу хозяину, я чувствую его».

Алина стукнула себя по лбу, забыв о зажатой в руке расческе. Ойкнув, потерла набитую шишку. Къяр – это нечто среднее между высшим и низшим обитателем подматерии. В отличие от большинства низших къяры обладают хорошо развитым интеллектом и часто служат демонам на взаимовыгодных условиях.

– А что за трава, не знаешь? – поинтересовалась девушка.

«Название мне неизвестно. Это цветок, похожий на обычный придорожный вьюнок, но только красный, почти черный, с колючками. Растет на болотах, – решил объяснить Калигул. – А еще он ядовитый. В чем дело?»

Алина побледнела и стиснула зубы, чтобы не застонать в голос.

– У нас проблемы, – коротко объявила она и бегом бросилась к стоящему на носу богу-ветру: – Стрим, Стрим, у нас проблемы!

Тот обернулся и попытался уловить смысл сбивчивых, захлебывающихся объяснений.

– Так, погоди, погоди! – Стримбор поднял руку, призывая девушку к молчанию. – Теперь по порядку, а то я ничего не понимаю. Что случилось с Альтисом?

– А с ним что-то случилось? – Арох подошел незаметно. – Почему я не знаю? Я-то думал, он отсыпается.

Подбежавший Жулька услышал последние слова Волка и удивленно взрыкнул.

Траэллита встал между Стримбором и Арохом, а Коган приобнял взволнованную воительницу:

– Рассказывай.

– Он уже три дня пьет одну настойку. В небольших дозах, я имею в виду несколько капель, – это успокоительное. Побольше – уже не совсем успокоительное, но для простых смертных. Когда-то давно мы подбирали способ держать Зверя в узде и нашли багряный вьюнок. Для Альтиса эта дрянь – единственная возможность справиться со Зверем, когда тот выходит из-под контроля. Но, судя по тому, что Ал постоянно спит, он совсем не способен совладать со Зверем. А это значит, его постоянно что-то злит и мучает! – Алина старалась держать себя в руках. Она действительно очень боялась за своего демона. – У этой гадости есть побочный эффект – если слишком много принять, может остановиться сердце. Арох, ты же знаешь, как он наплевательски к себе относится. А у него в этом теле сердце слабое, больное…

Побратимы переглянулись.

– Что будем делать, братья? – спросил Стримбор, нервным движением отбросив полы плаща за спину.

– Сунемся – он нас пошлет, – мрачно ответил Арох.

– А если он сдохнет… – начал было Коган, но Алина перебила:

– …то проснется Зверь и сдохнем все мы.

Траэллита подозвал своего ученика и попросил принести запасной ключ от каюты Альтиса.

– Для начала проверим, как он, а потом будем думать, что делать дальше, – решил он.

Риноиль лично передал богу ключ. Он развернулся, чтобы уйти, как вдруг остановился и внимательно посмотрел на Алину. После памятного разговора капитан был сам не свой: почти ничего не замечал вокруг и все пытался осознать, что же тогда натворил у Великой Гряды. Только сейчас он отметил странное сходство девушки и командора. В первый день, к своему стыду, капитан принял Пламенную за мальчишку.

– Это ведь Белые клинки, – отстраненно сказал эльф.

– Не надо на меня так смотреть, я не Белый командор, – открестилась Алина, поправив оружейный пояс. – Белый Грифон – мой брат, он и подарил мне клинки.

– Ясно, – все так же безразлично кивнул Риноиль и вернулся к своим обязанностям.

Никто не спешил говорить ему о том, кто на самом деле Белый командор, но Риноиль догадывался, что все очень непросто… Нимадоргцы между собой называли его сыном Огня, император пару раз упомянул это имя, принцесса же звала его хранителем.

Боги отогнали от двери каюты демона Лисёнка и минут сорок вскрывали сотню щитов и ловушек, навешанных на дверь. Оставив Жульку сторожить, тихо вошли внутрь.

– Грань!.. – изумленно прошептал Арох.

– Купол великий… – эхом ответил Траэллита.

Альтис действительно спал. Осунувшийся, мертвенно-бледный, с искусанными в кровь губами, он разметался по изрезанным клинками простыням. Руки были крепко прикручены узкими ремнями к спинке койки. Затягивал петли он, судя по всему, зубами. Развязать узлы можно было, только пребывая в полном сознании, – если просто дергаться и вырываться, то ничего не получится. Рядом, чтобы можно было дотянуться, не отвязывая рук, и сделать несколько глотков, стояла полупустая бутыль с непрозрачной жидкостью.

Алина осторожно забрала бутыль, откупорила пробку, понюхала и кивнула:

– Да, это оно.

В приоткрытую дверь просунул голову Лёнька:

– Учитель!.. Что с ним?!..

– Не ори! И убирайся отсюда! – рыкнула Пламенная.

Но было поздно. Альтис проснулся. Рванувшись, забился в путах. Он рвался молча, без единого звука, не отрывая взгляда ярко-желтых глаз от своих непрошеных гостей. В лице читалось одно – дикая жажда убивать. Поняв, что все равно не освободится, он откинулся на подушки и зашарил рукой подле себя. Не нашел искомого, остановил пугающий взгляд желтых глаз на Алине и хрипло прорычал: