Вот оно. Она наконец использовала это слово по отношению к нему. Пенис, пенис, пенис. Радость маленькой победы вытеснилась желанием. Во рту у нее пересохло.

- Ты любишь лазанью? - выдавила она из себя.

- Я люблю все, что ты приготовишь.

Непослушное полотенце немного разошлось в стороны, когда он сел на стул.

Не смотри, Джулия! Нет, наслаждайся видом! Проклятие, не смотри! В коне концов она отвела взгляд.

- Может, тебе стоит одеться, перед тем как мы начнем есть?

В ожидании его ответа она крутила в руках конец свой блузки. Ее ноги обернулись вокруг ножки стола, когда она подавила желание обернуть их вокруг талии Тристана.

- Нет, - ответил он, не посмотрев на нее. - Дома так ходить можно, разве нет?

- Думаю, да.

Но как она сможет сконцентрироваться на еде, когда она только и представляет его на столе, и все его тело в ее полном распоряжении? Она не сможет так есть. Ее аппетит перешел от еды - она опять украдкой посмотрела на его сексуальное тело - к нему.

А он напротив, совсем не выглядел так, будто у него пропал аппетит к еде. Насвистывая себе под нос, Тристан доверху заполнил свою тарелку салатом, хлебными палочками и пастой. Черты его лица были так расслаблены, что Джулия подумала, он может уснуть прямо за столом.

В течение ужина непрошенный взгляд Джулии то и дело перебегал от сосков Тристана, которые от холода сморщились, до его и живота и ниже. И задержался там. Она хотела, чтобы его полотенце растаяло, и на его месте оказались ее руки, ласкающие его живот - и что-нибудь еще, с чем бы столкнулись. Она даже захотела, чтобы его пальцы были на ее теле, может, даже расстегивали ее джинсы,

стягивали их с ног и пробрались в ее трусики. Как же прекрасно будет чувствовать такую мощь и жар на своем теле!

Их колени соприкоснулись.

Невинное прикосновение заставило волну жара пронестись по ее телу. Джулия резко втянула в себя воздух.

- Мои извинения, - пробормотал Тристан, не смотря на нее.

- Никаких проблем, - ответила она.

Когда он коснулся ее снова, и снова, и снова, Джулия бросила вилку. Она с трудом могла дышать. Вдох. Выдох. Ее же тело продолжало напевать свою мантру: "Секс. Секс. Секс". Каждый нерв внезапно разразился криком, и когда Джулия обнаружила, что ласкает хлебную палочку, и Тристан наблюдает за ней, она вспыхнула.

- У тебя нет аппетита? - спросил он невинным голосом.

- Да. То есть нет. Все в порядке.

Знал ли он, что делает с ней? "Нет, не знал", - подумала Джулия. Он был слишком занят поеданием целого противня лазаньи. Джулия, сконцентрируйся. Ты не нимфоманка, по крайней мере не больше, чем желаешь быть. Ее руки дрожали, когда она пододвинула к себе тарелку и притворилась, что хочет есть.

Ей дважды удалось бросить короткие взгляды на него, и в двое больше раз он небрежно дотрагивался до ее ноги. Он все еще выглядел расслабленным, непринужденным, когда внутри нее разгоралось желание. Его влажная кожа так и напрашивалась на прикосновение, чтобы ее нежные руки вытерли смахнули все капельки на его теле. Его губы молили о горячем, влажном поцелуе.

Она хотела его и была уже готова залезть на стол и сорвать полотенце с его бедер - когда в дверь кто-то позвонил. "Спасена!" - мысленно возликовала Джулия и встала из-за стола.

- Я сейчас вернусь, - сказала она. - У нас гость.

Когда она открывала дверь, ее сердце, как бешеное, стучало в груди. Безумное сердцебиение начало замедляться, и она уже могла спокойно вздохнуть. Питер улыбнулся, когда увидел Джулию.

- Привет, Джулия! - сказал он неуверенным и смущенным голосом, а в глазах промелькнул огонек паники. - Твой брат не дома, да?

- Он на кухне. Полностью увлечен едой, - добавила она, когда Питер нервно шагнул назад.

Он расслабился, засунул руки в карманы штанов и позвенел мелочью.

- Я заметил твою машину на подъездной дорожке и подумал, не хотела бы ты...

Тристан, который внезапно оказался позади Джулии, рявкнул:

- Мы заняты.

И хлопнул дверью перед носом Питера, напугав его этим еще больше.

Состроив гримасу, Джулия облокотилась о дверь с триумфом.

- Это было невероятно грубо.

- А отрывать нас от еду не грубо? А теперь пойдем.

Они пошли на кухню. Воцарилось молчание, означавшее, что они не будут обсуждать соседа Джулии.

Она вздохнула и уселась на стул. И как это объяснить Питеру? Как ему объяснить, что именно его она хочет? "Лгунья, лгунья, лгунья", - пропел ее внутренний голос, до того как все мысли и вопросы потонули в тишине: Тристан снова дотронулся до ее колена, задержавшись немного дольше, чем в прошлые разы, и Джулия до сих пор никак не могла понять, специально он это делал или нарочно. Хотя ей было все равно. Снова и снова одна часть его тела контактировала с ее, посылая волны эротической дрожи по ее спине.

Когда кончики его пальцев прошлись по обратной стороне икры Джулии, горячее желание зажглось в ней, словно вспышки света. Она услышала свое собственное затрудненное дыхание, отдававшееся в ушах. Бисеринки пота покрыли ее лоб. Если бы он только забыл о пасте перед ним и попировал бы на ней... Боже, и когда она стала такой сексозависимой, думающей только об удовольствии? Еще один толчок потряс ее, легкий и сладко неприличный.

- Маленький дракончик, - позвал Тристан томно.

- Да, - выдохнула она. Да, да, да!

- Возможно, есть что-то, чего ты желаешь?

- Да. - Она заставила себя сконцентрироваться и сказать что-то правдоподобное. - Ты взял мою хлебную палочку. Верни мне ее.

В его глазах замерцал огонек, который она никак не могла распознать. Смех? Страсть? Озорство?

- Ты не съела еще ту, которая лежит перед тобой.

- Да? - Она посмотрела вниз, на тарелку, доверху наполненную едой. - Я не настолько голодна.

На его губах медленно появилась чувственная улыбка, обещающая, порочная, очаровательная.

- Может, я смогу заинтересовать чем-то еще, более аппетитным кусочком, чем хлебная палочка?

- Не уверена, что сможешь, но в любом случае тебе стоит попытаться, - сказала Джулия, боясь - молясь, - что что он может предложить что-нибудь неприличное.

Затянувшаяся пауза заставила ее замереть на краешке стула.

- Может, я смогу заинтересовать тебя... собой.

В комнате внезапно стало жарко? Светлее? Она теребила краешек футболки, заставляя себя сидеть на месте, иначе она просто накинется на него.

- Я приготовила десерт, - предложила она неубедительно. - Хотя я не приготовила его. Я просто выложила шоколадные конфеты из коробки на тарелку.

- Принеси их мне, - попросил он мягким, бархатным голосом.

Отвлекаясь на подачу десерта, Джулия встала на дрожащие ноги, схватила тарелку с мороженым и поставила ее на стол. Чуть успокоившись, она села на свое место. Тристан уставился на шоколадное угощение с плохо скрываемым удовольствием, и Джулия внезапно захотела, чтобы все ее голое тело было покрыто мороженым.

Для него я просто хозяйка, напомнила она себе. Единственная цель в его жизни - соблазнение. Для него Джулия не была ни особенной, ни милой и даже не по-настоящему желанной. Какой она будет жалкой, если она примет от него такое безразличие и не потребует ничего больше для нее... или для него.

Больше ни разу не встретившись с ним глазами, она зачерпнула ложкой мороженое и облизала ее.

- Позволь мне накормить тебя десертом, - сказал он таким нежным голосом, что она заставила себя проглотить мечтательный вздох.

Будь непреклонной. Сосредоточься.

- Не уверена, что это мудрое решение, Тристан.

- Меня не волнует, мудро ли будет потакать твоим желаниям. Единственное, что важно, - желание. - Из-под полуприктрытых век он оглядел ее, мысленно раздевая и облизывая каждый сантиметр ее кожи. - Если ты не можешь принять еду из моих рук, сможешь ли ты хотя бы принять мой поцелуй?

Сердце подпрыгнуло в волнении, огонь разлился в груди, и мурашки предвкушения покрыли все ее тело. И правда, ну что может случится из-за одного поцелуя? Одного невинного поцелуя? "Ничего!" - прокричал ее внутренний голос.