2 мая состоялся концерт в Монтевидео (Уругвай), а 5-го группа уже выступала в бразильском Сан-Паулу. Сыграв шесть концертов в Бразилии, три — в Аргентине (Буэнос-Айрес) и два — в Венесуэле, 23 мая музыканты приехали в Мексику. Мехико, Пуэбла, Гвадалахара, Монтеррей — везде зрители восторженно рукоплескали кумиру. Мексиканцы были верными поклонниками DEEP PURPLE, альбомы и синглы этой группы здесь всегда стабильно продавались, так что успех концертов экс-вокалиста DP был закономерен. Затем группа вернулась в южное полушарие — 3 и 4 июня сыграли два концерта в Чили, и по одному — в Колумбии и Эквадоре (6 и 7 июня).

10 июня Иен вместе с Брон прилетел в Афины. Тогда мало кто знал цель их визита в греческую столицу. Супруги поселились в «Hilton», а на следующий день перебрались в «Grand Chalet Hotel». Иена пригласили в Афины для знакомства с греческим певцом Михалисом Ракинтцисом (Michalis Rakintzis). Идея сделать совместную запись двух исполнителей принадлежала греческому подразделению «ЕМI», у которого был контракт с Михалисом. Гиллан же был свободен, как птица, — «Teldec/East West» разорвала с ним контракт, ссылаясь на плохую продажу дисков. В студии «Sierra» Иен записал с Ракинтцисом три песни: «Getaway», «Му Heart Of Stone» и «I Think I Know». Эти композиции были помещены на альбом Gillan/Rakintzis — Etzi M’Aresei. В том же 1992 году вышел и сингл «Getaway//Make A Wish» (песню с второй стороны Ракинтцис записал без Иена). 13 июня Гиллан посетил афинский концерт NAZARETH, в конце которого поднялся на сцену, исполнив с шотландской группой «Smoke On The Water» и «Tush» (из репертуара ZZ TOP). 19 июня Иен (уже со своим коллективом) выступил на рок-фестивале в Хельсинки, а 25-го — в Берне. Интересно, что, несмотря на плотный гастрольный график, музыканты умудрились написать 4 новые песни. По этому случаю решили придумать группе название. Одним из вариантов было вернуть старое — GILLAN, но однажды кто-то обратил внимание на место возле сарая, в котором репетировали музыканты: куча сломанных барабанных палочек, пустых пивных банок, бракованных проводов и другого хлама. Ленни произнес: «Господи Иисусе! Это место выглядит как repo depo». Словосочетание понравилось, и вскоре группа выступала под таким названием (reposession depot — свалка имущества, отнятого кредиторами за невыплаченные долги, по сути, куча хлама). Точно известно, что на Фарерские острова музыканты уже ехали как REPO DEPO.

С большой степенью вероятности можно предположить, что это была первая рок-группа, появившаяся в этом Богом забытом месте. На один из островов музыканты перебирались на катере, люди сгрудились на палубе, там же была размешена аппаратура. Неожиданно начался сильный ливень. Запаниковав, Ленни Хэйз принялся воевать с некой бабулькой, одной из пассажирок катера, за место в кабине. Еще один случай, хорошо запомнившийся Гиллану: он проснулся утром в комнате гостиницы, а возле его кровати стояла… овца. Группа дала на Фарерах два концерта, 26 и 27 июня.

23 августа на концерте в швейцарском Гампеле REPO DEPO впервые представили публике 4 новые композиции, после чего было решено приступить к работе над альбомом. Иен воспользовался приглашением братьев Болландов. Загрузив «Volvo» и «Ford» аппаратурой, музыканты сели на паром. Не успели они поселиться в отеле, как над Амстердамом произошло крушение «Боинга-747». Обломки самолета упали на ближайшие дома, а один из двигателей приземлился рядом с отелем.

У Гиллана все еще не было контракта на выпуск альбома, да и с деньгами не сложилось. Тем не менее, музыканты записали 5 песен: «А Day Late ‘N’ A Dollar Short», «Sugar Plum», «Hard On You», «High Ground» и «Ticket To Your Heart» (три первых позже войдут в сольний альбом Гиллана, Dreamcatcher). Ленту с записью отправили в Англию, но Фил отнесся к новым песням достаточно прохладно. Через пару дней Бэнфилд позвонил Иену, сообщив, что его хотят видеть в составе DEEP PURPLE. Гиллан утверждает, что ответил отказом — свою будущую карьеру он связывал только с REPO DEPO. Тем более, что Манджит Кангура (Manjeet KJiangura) из дизайнерской фирмы «Electric Echo» (он оформлял обложку Toolbox) уже разработал по просьбе Иена лого REPO DEPO, дизайн афиш и тому подобное. Бэнфилд тут же сбросил по факсу в Амстердам сообщение, что он увольняется. «С пепельным лицом я зашел на кухню студии Болландов, — вспоминает Гиллан, — где сидел Ал, спокойно попивая пивко. Я опять прочел факс и, со слезами на глазах, посмотрел на Ала, который догадывался, что происходит.

— Я сделаю это, — произнес я, а потом вышел и позвонил Филу, все еще рыдая взахлеб. Было слышно, что он делает то же самое на другом конце провода. Я решил вернуться в DEEP PURPLE».

Группа REPO DEPO сыграла еще 4 концерта — в немецком Плауэне (5 сентября), Софии (8 сентября), Варне (10 сентября) и на фестивале в Бухаресте (13 сентября). Музыканты, конечно же, были разочарованы решением Иена. Дин вылетел домой сразу же, а Бретт и Ленни задержались у Гиллана на несколько дней. Этого времени хватило, чтобы Хэйз, видимо с расстройства, разбил машину Иена…

ДИП ПУРПЛЕ еще с Лордом, но уже с Морсом

Гиллан играет на конгах

Итак, Гиллан собирался в очередной раз приступить к работе в составе DEEP PURPLE, но его ждало разочарование. Оказалось, что место ему отнюдь не гарантировано: «Меня пригласили не вернуться в группу, а всего лишь на прослушивание! Я сделал глубокий вздох, сконцентрировался, и сказал себе: Боже мой! Меня прослушивают DEEP PURPLE, любовь всей моей жизни! Им хочется посмотреть, как я справлюсь с сочинением песен и вокальными партиями! Они попросту откомандировали Роджера на два дня в студию, чтоб проверить меня! Я думал, что вернулся в группу, но это было не так! Я постарался выбросить эту мысль из головы, выпил с Роджером немного вина и быстро пришел к выводу, что Ритчи не хотел, чтобы я вернулся, но звукозаписывающая компания «BMG» — хотела».

Хотели этого и другие музыканты. Джон Лорд: «Я должен признать: мы были дураками, идя на уступки Блэкмору, который требовал увольнения Иена Гиллана и замены его другим вокалистом. Это было явной глупостью. Нам нужно было противостоять Ритчи, невзирая на последствия. Вместо этого, по тем или иным причинам, Роджер Гловер, Иен Пэйс и я позволили делать Блэкмору все, что он хотел. Сразу после этого оказалось, что он собирается взять в группу Джо Линна Тернера. Я был в ужасе, считая это фатальной ошибкой. Замечу, что не имею ничего личного против Джо. Это очаровательный и милый человек, но он не тот певец, который подходит DEEP PURPLE. Если посмотреть на ту ситуацию с позиции сегодняшнего дня, становится ясно — взять в группу Тернера было грубой ошибкой, ее нельзя было допускать. Это означало одно — Ритчи хотел превратить DEEP PURPLE в RAINBOW. До нас это дошло, когда мы начали работать над материалом для альбома The Battle Rages On. Когда во время гастролей у Джо начались проблемы с голосом, Гловер, Пэйс и я использовали первую же возможность, чтоб заявить Ритчи: “Так больше не может продолжаться! Или мы распускаем группу, или берем назад Гиллана”».

Блэкмор: «Остальные музыканты не хотели видеть в группе никого, кроме Гиллана, и мне ничего не оставалось, как согласиться. Я не знал, как Иен будет петь или как будет себя вести. Я слышал несколько его поздних альбомов, и они не произвели на меня впечатления: Единственное, что трудно отрицать — его голос легко узнается. Я не люблю Иена, хотя уважаю его профессионализм и музыкальность. Точно так же относится ко мне и Иен. Несмотря на натянутые отношения, взаимное уважение позволяет нам достигать высоких результатов. Когда я предлагаю ему новую мелодию, он не подсовывает мне туфтовый стих. И наоборот, когда у него есть готовый текст, я работаю с ним, как со своим материалом».