Но одно дело рассуждать перед журналистом о межличностных взаимоотношениях, другое — реальная жизнь. Гиллана очень задело, что уже на первой встрече Блэкмор, войдя в комнату, даже не поздоровался, а сразу перешел к разговору о новом альбоме. «Ритчи пои фал немного в футбол, покрутился, а потом исчез где-то в Америке», — вспоминает Иен.
Так как альбом почти полностью был записан, Гловер стер все вокальные партии Тернера, предоставив Гиллану для работы инструментальную подкладку. Работа по написанию текстов и записи вокальных партий заняла 7 недель. Результат получился вполне удовлетворительным. На альбоме The Battle Rages On хватает качественного материала. Конечно, Гиллан далек от своей лучшей формы, годы взяли свое, но поет он вполне достойно. Альбом вышел в июле 1993 года, а в конце августа Гиллан отправился в Грецию. Там он дал три концерта с Михалисом Ракинтцисом: 28 августа — в Салониках, 30-го — в г. Патры и 1 сентября — в Афинах. Иен пел «Getaway», «Smoke On The Water», «When A Blind Man Cries», «Black Night», «My Heart Remains The Same», «I Think I Know», «Woman From Tokyo». Во время выступления в толпу бросали пинг-понговые шарики с именами музыкантов.
Михалис и Иен также снялись в видеоклипе к песне «Getaway», для чего их вывезли на один из греческих островов. По сценарию, события в клипе должны были разворачиваться на крыше дома. Можно себе представить, как весело было Михалису и Иену торчать под жарким солнцем, делая очередной дубль. По глубокому убеждению Гиллана, режиссер страдал манией величия, он помыкал музыкантами как хотел: «Встань тут, пойди туда, отойди в сторону!» В перерыве между съемками Иен пошел в магазин и купил точную копию «Кольта» 38 калибра (пистолет даже стрелял бутафорскими пулями), намереваясь «убить» этого парня.
В конце сентября 1993 года DEEP PURPLE отправились в тур, посвященный 25-летию группы. События, происходившие во время этих гастролей, подробно описаны в предыдущих томах серии «Пурпурная семейка». Напомню, что конфликт между Гилланом и Блэкмором привел к уходу гитариста из DEEP PURPLE. Основной причиной этого шага Ритчи назвал нежелание выступать в одной группе с певцом, который регулярно теряет голос и забывает с_лова песен. И хотя Блэкмор перестал разговаривать с Иеном сразу после начала тура, он не раз высказывал свое недовольство менеджерам и музыкантам. Гиллан же, отвечая на вопрос журналиста о причинах yxoдa Блэкмора из группы, сказал: «На самом деле никто точно не знает, почему он ушел. Это было как в цирковом номере: вспышка, клубы дыма — и его нет. Ясно только одно: он был не в восторге от моего возвращения в группу».
Иен рисует картину последних месяцев DEEP PURPLE Марк 2 исключительно в черных тонах: «Ситуация напоминала ту, когда жена и муж не могут больше жить вместе, когда пропадает волшебство. Ну и как вы поступите, будете жить дальше вместе ради детей? Это мы и делали. Но рано или поздно дети вырастают и покидают дом. Таково было положениe вещей, когда ушел Ритчи. Голая правда заключалась в том, что группа умирала, у нее не было будущего, мы пикировали с предельной скоростью. Мы плохо играли, Ритчи повсюду устраивал скандалы, что было забавно раз или два, но в результате нам не удавалось доиграть до конца ни одного концерта. Это просто утомляло, знаете ли. Злились все. PURPLE, в конце концов, превратились в группу аккомпаниаторов Ритчи. Свой потенциал мы и близко не использовали».
Отыграв два тура с Джо Сатриани (Joe Satriani), DEEP PURPLE взяли гитариста Стива Морса (Steve Morse). Приход виртуоза-американца Гиллан называет «подарком для всех членов группы, которые были в состоянии вернуть потерянное доверие и двигаться в новом направлении». Иен знал творчество Стива не понаслышке: «У меня были в коллекции диски DIXIE DREGS Бог весть с каких времен (DIXIE DREGS — одна из групп Морса, — прим. автора). Думаю, он не только очень «вкусный» гитарист, но и прекрасный парень».
Первый альбом, записанный с новым гитаристом, получился просто безупречным: «Впервые за многие годы мы снова стали людьми, которые выражают себя в музыке. И если бы не вмешался наш менеджмент, прекратив эту идиллию, то мы бы записали материал не на один, а на два альбома. В последний раз группа была так счастлива в 1969-70 годах, то есть 25 лет назад», — говорил Гиллан в 1996 году.
В чем же причина успеха Purpendicular? «Несколько лет назад мы с Роджером задумались, почему молодым группам удается создавать такую интересную музыку, и пришли к выводу, что ответ находится в слове «наивность». Наивность — очень важный фактор. Когда ты молод, то не имеешь понятия о правилах игры, о законах музыкального бизнеса, а так как об этом не думаешь, то реализуешь любую пришедшую в голову идею. Проходят годы, и ты начинаешь слишком много задумываться, чересчур комбинируешь, вкладываешь в работу слишком много усердия. Вступает в силу еще один фактор — ожидания со стороны публики. Люди ждут, что ты будешь играть в определенном стиле. Размышляя обо всем этом, мы поняли, что снова можем сочинять музыку с большой долей наивности и невинности. Как будто за плечами нет 50-ти лет, и это для нас действительно новая ситуация. Изменился и наш взгляд на мир — он стал свеж и наивен. Скептики усомнятся: что это за наивность у 50-летних пердунов? Ясное дело, мы уже не будем писать песен о быстрых машинах и грудастых девушках…» — смеется Гиллан.
Очевидно, применить «принцип наивности» Иен пытался и во время работы над двумя альбомами, записанными вне DEEP PURPLE.
15 ноября 1993 года, после концерта DEEP PURPLE в г. Осло (предпоследнего в составе с Ритчи Блэкмором), к Гиллану подошел человек и вручил визитку: «Гордон Феамайнер, архитектор». Да, это был старый приятель Иена, коллега по THE JAVELINS. Гордон уже давно жил в Норвегии с женой и двумя детьми. Во время разговора возникла идея собраться старым составом и записать те песни, которые THE JAVELINS играли в начале 60-х. Позже Иен позвонил Тони Тэкону, и тот организовал опрос среди бывших членов группы на предмет того, какие веши они хотели бы записать. Таким образом, отобрали 14 песен. Названия этих композиций Гиллан сообщил Стиву Моррису, попросив его сделать инструментальную подкладку. Моррис выслал цифровую кассету с готовой записью Иену в Орландо (штат Флорида, США). При помощи Гловера, в его домашней студии «Ваrесаmр Studio» (штат Коннектикут), Иен записал вокальные партии, а Роджер «разложил» звук на 24-дорожечную двухдюймовую аналоговую ленту. Потом эта запись была скопирована на кассеты и разослана остальным членам THE JAVELINS, чтоб они могли репетировать.
Одну кассету Гиллан отправил Саймону Робинсону (Simon Robinson, руководитель международного фэн-клуба Deep Purple Appreciated Society; в то время он был совладельцем фирмы грамзаписи «RPM»). Саймон, прослушав кассету, выразил желание выпустить эту музыку на компакт-диске (сначала музыканты хотели сделать запись только для себя — ведь 30 лет назад группе не удалось зафиксировать на пленку свой репертуар). Из-за того, что Тони Тэкон сломал палец, работу начали только 14 января 1994 года в ливерпульской «Раrr Street Studio». Тони Тэкон (ритм-ги-тара), Гордон Феамайнер (соло-гитара), Кит Роуч (барабаны), Тони Уитфилд (бас-гитара) и Иен Гиллан (вокал) собрались вместе впервые за 30 лет. «Среди нас были представители разных профессий: работник типографии, руководитель проекта, архитектор, водитель такси и певец, но сейчас, на несколько дней, мы опять стали THE JAVELINS», — говорил Гиллан. Иен сравнил свои ощущения с теми, когда больному после операции на глазах снимают повязку, и тот все отчетливо видит. Так и тут — ребята сразу включились в работу, как будто не было перерыва в три десятилетия. Запись чередовали с походами в бар. Работу, начатую в пятницу вечером, закончили во вторник. В результате получился заводной рок-н-ролльный альбом Sole Agency And Representation.
Открывает этот диск «Too Much Monkey Business» Чака Берри. Эта версия отличается от оригинала прежде всего тем, что Иен применяет свой голос как еще один инструмент: наряду с исполнением текста, он импровизирует без слов. В «It’ll Be Ме» Гиллан поет неторопливо и взвешенно, остальные точно так же размеренно ему аккомпанируют. В «You Really Got A Hold On Me» Иену подпевают инструменталисты. В «It’s Only Make Believe» Иен строго придерживается манеры пения 50-х годов. «I Can Get A Witness» еще раз демонстрирует стройные голоса коллег Гиллана. «Poison Ivy» оживляет слайд-гитара, «Rave Оn» — симпатичное гитарное соло, a «Blue Monday» — эффект эха. «You Better Move On» и «Somethin’ Else» звучат традиционно. В «Money» задает тон электрическое пианино. Еще одна песня Лейбера-Столлера, «Love Potion No. 9» звучит так, будто в студии Гиллану аккомпанируют THE SHADOWS. «Let’s Dance» с архаичными клавишными и глухим звуком барабанов — очередная хорошая стилизация под 50-е. Завершает альбом «Roll Over Beethoven» Чака Берри — и только в этой песне Иен позволяет себе несмелый крик, как бы давая понять, что с голосом ничего не произошло, просто все должно быть аутентично.
