Эвелин не обратила внимания на слова подруги.

– Но этого для тебя достаточно?

– Ты всегда можешь платить мне больше, если хочешь.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Я же сказала, пока мне этого достаточно. – Селеста пожала плечами. – Но никаких обещаний на будущее я давать не буду.

– Хорошо, а я не стану извиняться за эгоизм. – Селеста была близка Эвелин, как сестра. Эвелин всерьез считала ее членом своей семьи. Они даже были немного похожи, словно настоящие сестры, – имели одинаковый рост и фигуры, только волосы у Селесты были почти черными, а у Эвелин – насыщенного каштанового цвета. Глаза у Селесты были синими с лиловым оттенком, а у Эвелин – карими. Эвелин считала, что подруга красивее, чем она, и это ее нисколько не беспокоило. Даже возраст их был примерно одинаковым. Селесте несколько месяцев назад исполнилось тридцать, а тридцатилетие Эвелин должно было отмечаться через пару недель. – Мне бы не хотелось тебя потерять.

– Не сомневайся, ты меня не потеряешь, – улыбнулась Селеста. – Даже если в один прекрасный день я решу, что хотела бы провести остаток жизни не так, мы всегда останемся близкими друзьями.

Однако сама идея о том, что может настать день, когда Селесты не окажется рядом, расстроила Эвелин. Она искренне любила семью Эдриена, но Селеста тоже была ее семьей, единственным по-настоящему близким ей человеком. Стараясь никак не выдать своей заинтересованности, она безразличным тоном проговорила:

– Ты же знаешь, у Эдриена есть неженатый брат.

– Барристер?

Эвелин кивнула.

– Да. Он хороший человек и весьма недурен собой.

Селеста рассмеялась.

– Ты решила поработать свахой?

– Вовсе нет. – Эвелин сделала паузу и, не выдержав, тоже улыбнулась. – Но, согласись, идея неплохая. Есть разные способы прожить остаток жизни, и стать женой доброго симпатичного и честолюбивого барристера – не самый плохой из них. Когда-нибудь он непременно станет судьей.

– И ему понадобится супруга, – задумчиво пробормотала Селеста.

– Сейчас ему не нужна супруга, но подходящая жена – незаменимая помощница для любого мужчины с амбициями.

– Ты думаешь, я смогу стать подходящей женой?

– Ты сможешь стать всем, чем захочешь, – уверенно заявила Эвелин.

– Эту роль я еще не играла. – Селеста явно обдумывала перспективу.

– Ты рождена для этой роли.

– Сомневаюсь, но все равно… – Селеста покачала головой. – Правда, твой деверь ни разу не проявил ни намека на интерес.

– Возможно, потому, что он никогда не видел тебя настоящей.

– Может быть. А возможно, когда я встречу мужчину, с которым мне захочется быть прямой, откровенной и все такое, тогда я действительно покажусь ему настоящей и выйду замуж. – Селеста усмехнулась и посмотрела в глаза подруге. – Ты предлагаешь мне своего родственника, как жертвенного агнца. Чтобы я вышла за него замуж и мы стали настоящей семьей.

Эвелин изобразила возмущение.

– Я бы никогда не стала подталкивать тебя к замужеству ради собственных целей. Это было бы слишком эгоистично. – Потом она весело засмеялась. – Но идея мне все равно нравится.

– Пока это всего лишь идея, – серьезно сказала Селеста. – Насколько она хороша, покажет жизнь. Но ты сменила тему, дорогая.

– Просто мне не хочется говорить о предстоящей миссии. И даже думать о ней.

– Ничего не поделаешь. Ты же сама сказала, что выбора нет. – Селеста нахмурилась. – Что будет дальше?

– Макс сказал, что у него есть идеи относительно местонахождения папки. На днях он должен связаться со мной. – Эвелин снова забегала по комнате.

– Значит, пока суд да дело, ты ждешь?

– Похоже, что так.

– Понимаю. – Селеста несколько мгновений следила за мечущейся по комнате подругой. – Терпение никогда не входило в число твоих достоинств.

– Теперь, когда я согласилась выполнить задание… Нет, пожалуй, согласилась – не то слово. Когда меня вынудили дать свое согласие… – Эвелин возмущенно фыркнула.

– Ты хочешь поскорее покончить с этим.

– Совершенно верно. – Эвелин кивнула. – Выйдя из кабинета Макса, я почувствовала, что моя жизнь мне не принадлежит. Как будто я – осенний листок, который ветер гонит по водной глади пруда. Он слишком мокрый, чтобы его унесло ветром на сушу, но все же недостаточно пропитался влагой, чтобы утонуть. Вот он и завис на поверхности воды, ожидая, что будет.

– Сколько драматизма!

– Зато точно.

– Чепуха! – усмехнулась Селеста. – Сейчас ты просто жалеешь себя.

– Не знаю. Может быть.

– Надо сказать, ожидание всегда давалось тебе с трудом, но я никогда не видела, чтобы ты себя жалела. Как ты докатилась до такого?

Эвелин прищурилась.

– Ты должна обдумать еще кое-что, – сказала Селеста. – Прежде всего, сэр Максвелл не попросил бы тебя о помощи…

– Попросил? – возмутилась Эвелин.

– Если бы у него был другой выход, – невозмутимо продолжила Селеста. – Но вообще-то он – странное и очень независимое создание. Не исключено, что он вернет свою папку и без твоей помощи.

– Тогда почему…

– Исходя из собственного опыта общения с ним, могу сказать, что у него всегда есть несколько запасных планов, на случай если основной план не сработает.

– Да, пожалуй.

– И потом, вспомни: он работал с тобой и со мной, только если Сэр считал это необходимым. Судя по моим наблюдениям, сэр Максвелл никогда не любил иметь дело с агентами-женщинами. Он принадлежит к мужчинам, которые считают, что у женщины есть свое, строго определенное место в мире: не рядом с ним, а в его постели.

Эвелин усмехнулась.

– Учитывая все сказанное, есть основания полагать, что ты для него всего лишь запасной план.

Лицо Эвелин прояснилось.

– Было бы здорово!

– Это вполне возможно.

– Тогда зачем он связывался со мной?

– Он же сказал, что никому, кроме тебя, не может доверять. Подозреваю, он хотел, чтобы ты была готова, если в тебе появится необходимость. – Селеста покачала головой. – Тем более что ему пришлось тебе пригрозить – иначе ты не соглашалась на сотрудничество.

Эвелин стиснула зубы.

– Как ты думаешь, он может рассказать Эдриену о моем прошлом?

– Чтобы добиться необходимого? Даже не сомневайся. – Селеста уверенно кивнула. – Ты лучше подумай, как отреагирует лорд У., когда все узнает – а когда-нибудь это обязательно произойдет. Ведь получается, что ты два года лгала ему.

– Я не лгала! – Негодованию Эвелин не было предела. – Я просто недоговаривала… не говорила всей правды.

– Ложь недомолвок…

– На самом деле и не ложь вовсе, – твердо сообщила Эвелин. – Ведь он никогда не спрашивал меня: «Эви, детка, ты никогда не была шпионкой?»

– Насколько мне известно, в департаменте предпочитают слово агент.

Эвелин всплеснула руками.

– Шпион, агент… Какая разница?

– Может быть, и никакой. Но ты думала о возможной реакции лорда У., когда он все узнает? А он безусловно рано или поздно узнает, такие секреты долго не хранятся.

– Я намерена когда-нибудь сама ему все рассказать, – быстро проговорила Эвелин. – Я много об этом думала, и самым подходящим временем мне представляется то, когда я буду пребывать на смертном одре.

– Трусишь?

– Пусть так, но это ничего не меняет.

– А если он умрет раньше?

– Тогда он отправится в лучший мир, зная, что у него была верная и преданная жена, которая любила его больше жизни, – вдохновенно проговорила Эвелин.

Селеста наблюдала за ней с откровенным любопытством.

– Тебе не кажется странным, что муж никогда не спрашивал тебя о твоем прошлом? – спросила она.

– Вовсе нет. Он уважает мое право на личную жизнь, как и я его, – ответила Эвелин. – Он знает о моих родителях, об опекуне. Ему известно, что я получила хорошее образование, после чего несколько лет путешествовала… и делала все то, чем обычно занимаются юные наследницы.

– Которых финансирует департамент.

– У меня не было ничего, кроме имени и происхождения. Трудно, знаешь ли, представляться в обществе наследницей, если нет средств.