Гюльджан (отстраняясь) Полегче, уважаемый, полегче!.. Не трогай там, где ничего не клал! Начальник стражи (продолжает исследовать анатомию Гюльджан) Смягчись, не будь со мною так сурова! Какие бедра, талия, живот! Гюльджан (зло) Не трогай, говорят тебе, чужого! Придет хозяин – руки оторвет!.. Начальник стражи (насторожившись) И кто же он, счастливый тот мужчина? Скажи, его зовут не Насреддин? Гюльджан (испуганно) Не знаю никакого Насреддина! Начальник стражи Гюльджан (уклончиво) Начальник стражи С тобой поладить – проще удавиться! Гюльджан (одобрительно) Хвала Аллаху, понял наконец! Начальник стражи (стражникам) Ведите эту чёртову девицу К пресветлому Эмиру во дворец! Стражники берут Гюльджан в кольцо и выводят со двора. Нияз рыдает. Начальник стражи следует за солдатами, но по дороге раздраженно оборачивается к плачущему старику. Чего ты носом хлюпаешь уныло? Отныне будет дочь твоя Гюльджан Наложницей бухарского Эмира!.. Соображаешь, старый баклажан?! И для тебя не будет в том обиды!.. Ведь если у Эмира дочь в чести, То у тебя, о сын клопа и гниды, Есть шанс в достатке старость провести! Начальник стражи уходит. Некоторое время слышны только всхлипывания Нияза, затем слышится какой-то шорох, и с дувала спрыгивает Насреддин. Насреддин (садится рядом с Ниязом) Нияз (с горьким упреком) …И мог сидеть в овраге, Ничем покой их наглый не смутив?! Насреддин (грустно) Ты думаешь, я одолел бы в драке Весь этот многолюдный коллектив? Эпизод девятый Двор уже знакомой нам чайханы. Здесь на редкость спокойно, посетителей почти нет. Разве что Насреддин, как всегда, незаметно пристроился с пиалой чая в уголке, да у коновязи мирно пасется ишак. Изредка из-за служебной занавески появляется Чайханщик – не по необходимости, а так, для поддержания беседы: он всё ещё чувствует свою вину перед Насреддином. А за низким дувалом чайханы, на улице творится что-то невообразимое: крики, стоны, проклятия… В воздухе мелькают палки, сабли, камни. Насреддин (задумчиво) Чем нравилась всегда мне Бухара — Что здесь покой, безветрие, жара… А нынче вдруг такая суматоха — Бухарцы как взбесились в семь утра! Чайханщик
(с тревогой) Да, нынче здесь Гоморра и Содом! Солдаты обыскали каждый дом! Всё утро стража ловит Насреддина… (хихикнув) А он, как видно, ловится с трудом! Насреддин Ловить меня сегодня не резон: Сейчас на насреддинов не сезон! А коль меня случайно и поймают, Я тут же докажу, что я не он!.. Неожиданно во двор вваливается новый Гость. Одет он богато, даже роскошно, но видно, что уличная перепалка не прошла для него даром. Гость (отдуваясь) Я просто выть от ярости готов!.. Я ожидал улыбок и цветов, А получил мильёна три проклятий Из искаженных ненавистью ртов! Гость проходит через весь двор и плюхается на коврик рядом с Насреддином. Насреддин (сочувственно) Но кто ты, друг?.. Представься наконец! Гость Я звездочёт, философ и мудрец!.. По приглашенью вашего Эмира К нему я направлялся во дворец. Я ехал из Багдада много дней, Менял в пути верблюдов и коней… И ожидал, что здесь я буду встречен Каскадами приветственных огней. Но по пути к эмирскому дворцу Солдат скопилось – точно на плацу, И каждый норовил недружелюбно Хлестнуть меня камчою по лицу! И все орали хором как один: «Держи мерзавца!.. Это Насреддин!» Да, судя по моим рубцам и шишкам, Он крепко чем-то им не угодил! В какие бы дикарские края Судьбою ни бывал заброшен я — Нигде таких я горьких унижений Не знал, не будь Гуссейн я Гуслия. Насреддин Хоть ты мудрец, послушай дурака: К Эмиру в гости не спеши пока… Не во дворце, а у подножья плахи Твоя, дружок, окажется башка! Ты долго был в пути, а между тем Эмир издал указ, известный всем: Казнить тебя за то, что ты грозился Эмиру обесчестить весь гарем!.. Гуссейн Гуслия (в ужасе) Я немощен и болен… Как и чем Я мог бы обесчестить весь гарем?.. Я б мог их – в лучшем случае! – потрогать, И то, боюсь, досталось бы не всем! Насреддин (решительно) Твоею озабоченный судьбой, Я должен во дворец идти с тобой! Я громко заявлю, что ты не бабник, А даже и напротив… голубой! |
