– Расскажи нам.

– Я смотрел на тучи и понял, что трава смотрит на них тоже. Как будто ждет и удивляется, что должен пойти дождь.

Лейя сказала:

– Я уверена, что трава осведомлена насчет дождя. Но удивляться могут только сознательные существа. Это их благословение.

Хэн добавил:

– Или проклятие.

Джесин дал подзатыльник сестре и, увернувшись от ответного удара, сказал:

– Я понял, что трава думает, что от Джайны плохо пахнет. Можно нам идти в бассейн, мама?

– Да.

Дети вскочили с травы и побежали во внутренний двор. Хэн поднялся.

– Я могу последить за ними.

Лейя закрыла глаза.

– Останься. У них будет все в порядке. Чуи, ты выглядишь более худым, чем обычно. Я надеюсь, твоя супруга больше меня? Ты тоже волнуешься вместе с моим дорогим мужем, когда кто-то чужой ковыряется в вашей лоханке?

Чубакка присел на корточки и гордо зарычал. Хэн сморщился.

– Ну да, конечно, ты у нас такой практичный, а я слишком горячий.

Чубакка, качая головой, издал долгое рычание и пару раз хрюкнул. Хэн уставился на него.

– Идти домой?

Лейя улыбнулась Чубакке.

– Конечно, у тебя есть своя семья, жена и ребенок. Твоя ответственность за них не менее важна, чем твои обязательства по отношению к нам. Правда, Хэн?

– Хм… Но кто мне поможет привести в порядок «Сокол»?

Лейя ткнула его под ребра.

– Ох! Ну, я думаю, это займет много времени, приятель. Семья может не узнать тебя, если ты не вернешься домой достаточно быстро.

Чубакка встряхнул головой и зарычал. Лейя сказала:

– Конечно, мы понимаем. Ты здесь помогаешь воспитывать наших детей вместо того, чтобы на Каш-йиике воспитывать собственных. Ты обязательно должен быть там, когда Лумпаваруу достигнет совершеннолетия. Мы настаиваем, чтобы ты полетел домой. Я чувствую себя плохо от того, что мы с Хэном так эгоистичны.

Вуки ответил неопределенным ворчаньем. Лейя продолжала его убеждать.

– Не беспокойся, у нас будет все в порядке. Дети здесь в безопасности, и мы не собираемся носиться по Галактике. И Люк на Корусканте…

– Лейя…

– …и он поможет нам с детьми. Ты должен встретиться со своей семьей. Скажи ему, Хэн.

Хэн кивнул.

– Приятель, Лейя права. Сейчас самое время отдохнуть в кругу семьи. В Галактике пока все спокойно.

Чубакка издал вопросительное ворчание. Хэн улыбнулся.

– Все нормально, Чуи.

Но когда Чубакка спросил о своей второй любви, Хэн побледнел и страдальчески сморщился.

– О, нет! Не надо было меня об этом спрашивать! Мне теперь придется самому возиться с ним ситхову кучу времени.

Чубакка коротко хрюкнул. Лейя спросила:

– Вы о чем говорите?

– А, он напоминает мне, что я должен быть последовательным.

С обиженным рычанием Чубакка отвернулся.

– Хэн! Ты должен одолжить ему «Сокола».

– Я не хочу, чтобы он летел без меня. Здесь, по крайней мере, я знаю, что худшее, что может случиться с моим кораблем – это чересчур рьяный механик. И ты же знаешь, как летают вуки.

Чубакка жалобно заскулил, обращаясь к Лейе.

– Ты слышишь? Хэн, дорогой – сколько лет еще жизнь Чуи будет принадлежать тебе? Сколько ты будешь удерживать его вдали от Каш-йиика?

– Я?! Никого я не удерживаю. Это все сумасшедший вуки и его клятва.

– Меньшее, что ты для него можешь сделать, это позволить вернуться ему домой героем, на корабле, который благодаря вам с ним стал знаменитым. Подумай, что это может значить для сына Чуи, для его жены.

Хэн сомневающимся тоном произнес:

– Я подумаю.

– И он твой друг. Вспомни, ты ведь одалживал «Сокола» этому проходимцу Ландо.

Хэн предостерегающе поднял руку.

– Это совсем другое. Тогда была война. И я еще не так любил моего «Сокола».

– Ты был готов проиграть «Сокола» в сабакк, а теперь не хочешь одолжить его Чуи, чтобы он смог с честью вернуться домой?

Хэн переводил взгляд с Лейи на Чубакку и обратно. Он хмурился, моргал, тряс головой, и что-то беззвучно шептал.

– Что ты там бормочешь?

– Ладно уж, пусть берет.

Чубакка завизжал от радости и кинулся обнимать Хэна.

– Но ты должен быть с ним очень осторожен. Я хочу получить назад моего «Сокола» без единой царапины, понял?

В ответ Чубакка только радостно похрюкивал и улыбался во весь зубастый рот. Когда он наконец ушел, Лейя обняла Хэна.

– Я горжусь тобой, Хэн. И знаешь, похоже, Чубакка до сих пор боится, что наших детей могут снова похитить и страдает от этого.

Хэн не стал спрашивать, откуда Лейя знает о тайном страхе Чубакки.

– Это не его вина.

– Но ты никогда не говорил ему, что это не его вина. И он чувствует вину перед нами за то, что не смог тогда уберечь детей. Ему действительно необходимо увидеться с семьей. И, как я поняла, присматривать за детьми вуки – это хорошая практика, чтобы потом присматривать за детьми джедаев.

– Может быть, я должен полететь с ним, поучиться.

Она поцеловала его.

– Ты и так хорошо справляешься.

Секретный офис адмирала Дрейсона находился глубоко под землей, внутри пяти линий охраны и не был отмечен на строительных планах. Его окружала завеса строгой секретности.

Отдел, которым руководил Дрейсон, не имел широко известного имени. Его кодовое обозначение – Альфа-Синий – было известно лишь немногим официальным лицам высочайшей благонадежности и никогда не появлялось в прессе или военных сводках. Те, которыми командовал Дрейсон, не имели специальных ID-карт и носили знаки различия разных непримечательных подразделений, или – как сам Дрейсон – не носили никаких знаков различия.

Дрейсон был весьма удивлен, когда, войдя в свой офис, он обнаружил там незваного гостя, который еще и был достаточно наглым, чтобы усесться в кресло Дрейсона, положив ноги на стол.

– Так-так, Ландо Калриссиан… Тебе везет, что я до сих пор не пристрелил тебя.

Ландо усмехнулся.

– Ты слишком любопытен, чтобы пристрелить меня прямо сейчас, не узнав, зачем я пришел.

– Да, но я буду удовлетворен, если отстрелю тебе хотя бы ногу. Будь любезен, убери свою задницу из моего кресла.

Ландо встал с кресла.

– Ладно, если ты настаиваешь. Я просто последовал совету моей мамы.

– Какому совету? Вламываться в чужой кабинет без приглашения?

– Нет, избегать стрессов. Никогда не стой, если можешь сесть, и никогда не сиди, если можешь лечь.

Дрейсон уселся в кресло.

– Что-то я давно ничего не слышал о тебе, с тех пор как Мара Джейд оказала неожиданное сопротивление твоим чарам.

– Как любезно с твоей стороны напомнить.

Дрейсон сцепил пальцы.

– Я думаю, ты утешился, потратив награду, полученную от герцогини Мистелль в сабакк-холлах и публичных домах. Что-то от нее еще осталось?

Ландо улыбнулся и присел на край стола.

– Похоже, ты никогда не простишь мне тот факт, что ты и твои болваны не смогли поймать меня и «Сокол». Или то, что, пока ты гонялся за контрабандистами, я успел так разбогатеть? Я должен дать тебе долю за помощь в борьбе с конкурентами.

Дрейсон откинулся на стуле.

– Ты никак не расстанешься с мыслью о том, что возить контрабанду – почетная работа? Почему ты думаешь, что я возьму твои грязные деньги?

– Потому что я знаю, что возьмешь. Каждый хороший контрабандист знает истину: не подмажешь – не поедешь.

Дрейсон улыбнулся.

– Знаешь, барон, не хочу признавать этот факт, но ты мне нравишься.

Ландо засмеялся.

– Я знаю. У меня та же проблема. Никогда не думал, что смогу сотрудничать с кем-то столь законопослушным.

– Да, жизнь полна сюрпризов. Но увидеть здесь тебя – это не такой уж и сюрприз. Я ожидал, что ты появишься, хотя не думал, что будешь столь любезен и водрузишь свои копыта на стол. Короче – что я могу для тебя сделать?

Ландо улыбнулся еще шире.

– А я как раз хотел спросить, что я могу для тебя сделать?