В космическом центре «Барнаул-3» отмечали присвоение очередного звания начальнику. Весь немногочисленный офицерский состав собрался за длинной батареей столов в кабинете новоявленного полковника и щедро заливал желудки различными напитками. В основном, конечно, бийской водкой. Лишь оператор Гена и инженер по гражданским навигационным системам Толик сидели за мониторами слежения в нижних техпомещениях и угрюмо проклинали про себя всю нашу планету и ближнее Приземелье.

Почему так несправедливо бывает? За какие прегрешения дежурство выпадает именно на тот вечер, когда начальнику накрутили звезду?!

Гена тупо таращился на передвижения светлых точек по монитору и покручивал ус. Наконец он не вынес удручающего молчания и предложил:

— Может, вмажем по маленькой? У нас с админами в систблоке сервака заначка всегда имеется. Там же кулеров полным-полно — бутылочка перманентно прохладненькая…

Толик отмахнулся и резонно заметил:

— Фигли пить, если все равно не напьёшься? Нет, бывает, бесспорно, что хочется выпить рюмашечку какой-нибудь благородной хренотени, посидеть на террасе в военном городке, на алтайский пейзаж поглядеть. Именно выпить для расслабления, а не нализываться в винторезный болид. Но сейчас явно не тот случай… Погодь-ка… Какая ещё заначка в серваке?

— М-да, — согласился усатый оператор, уходя от щекотливой темы. — Случай препоганый. Это ж надо было на смену попасть в такой день. Полкана дали. Они там все уже, наверное…

Его печальную речь прервал зуммер вызова из ЦУПа. Красная лампочка на завешанном непристойными фотографиями маршрутюзаторном рэке упрямо заморгала в такт жужжанию.

Толик с Геной удивлённо переглянулись.

Обычно из Управления звонили только в случае Учебной тревоги, если нужно было задействовать какие-нибудь системы наблюдения оборонных спутников. Но о таких мероприятиях личный состав оповещался заранее, и дежурный был готов отрапортовать по давно заученной наизусть формуле. Да и вахту несли в такие дни не эксперты по гражданским системам, военные операторы и инженеры. Ничего не поделаешь: в «Барнауле-3» приходилось уживаться и тем, и другим. Звания, кстати говоря, тоже были у обеих категорий специалистов. Чему удивляться — русские ведь и за космосом следят по очереди, то и дело пихаясь и переругиваясь возле окуляров телескопов…

Гена хмыкнул, пожал плечами и надавил кнопку громкой связи. Казённым голосом выдал:

— Дежурный оператор навигационных…

— Слышь, дежурный оператор, замолчи и слушай! — нагло перебил громкоговоритель, не заботясь о режущей ухо тавтологии. — Генерал Янулин говорит, говорю! Где подполковник Левинков?

— Уже полковник, товарищ генерал… — машинально поправил Гена, неестественно вывернув глаз на одеревеневшее лицо Толика. Было, между прочим, отчего деревенеть: сам Янулин! Директор ЦУПа.

— Да по мне — хоть прапор! — рявкнул генерал. От его голоса чуть не вылетела мембрана динамика. — Соедини-ка с ним, говорю!

Гена аж прикрыл ладонью рот, словно боялся ляпнуть чего-нибудь лишнего. Нужно было отмазывать старика Левинкова — если он сейчас спьяну перекинется парой слов с Янулиным, тогда не то что третьей звезды не видать, ещё и оставшиеся две снимут. Наконец оператор решительно крутанул ус и ответил:

— Товарищ генерал, соединить с товарищем полковником никак не могу по причине выхода из строя рации.

От такой беспомощной, нелепой лжи генерал даже на миг растерялся, и из динамика в течение нескольких каучуковых секунд раздавалось только лёгкое потрескивание помех. Потом Янулин опомнился и разразился такой тирадой, что Гена продемонстрировал на лице смену времён года. Правда, весна и лето ему откровенно не удались…

— Так, — успокоившись, сказал генерал. — С вашей алтайской шарагой я разберусь потом, говорю! А сейчас мне нужны картинки со спутников, говорю! Слышь? Вот координаты.

По монитору шустро пробежали строчки:

Lon 73.9824 W

Lat 40.7661 N

Lon 139.7796 Е

Lat 35.6961 N

Lon 37.6300 E

Lat 55.7525 N

— Дежурный, слышь?

— Так точно. Подтверждаю получение координат.

— Возьми изображения с тех спутников, что ближе к перигею орбиты находятся. Увеличение — один три. Картинку передавай в динамическом режиме вот по этому адресу…

На экране мелькнули ещё несколько строк.

— Вас понял, — быстро колотя пальцами по клавишам, отчеканил Гена. — Адрес получил. Через минуту изображения будут в ЦУПе.

— Под трибунал всех отдам, мать вашу! Ясно говорю?.. — пообещал Янулин напоследок, и связь прервалась.

Не переставая долбить по клавишам, приятели коротко переговаривались:

— Космос 1151 эр бэ. Да уж… ясней некуда.

— Да. Вижу. Поворачивай на семь с половиной…

— Думаешь, снимут с нас погоны?

— Канал глючит. Проверь третий шлюз… Как бы погоны за шкуру не зацепились и не потянули за собой! Ладно хоть не выпили-таки!..

— Пакеты идут нормально. И трассировка обычная… Вот старику нашему точно пипец! Жалко, мужик неплохой, хоть и суровый… Через четвёртый надо пускать.

— Подожди! Выровнялся вроде. Но резервный держи на всякий случай. Интересно, зачем они у нас запрашивают эти картинки? Ведь могут же сами.

— Черт знает… Вдруг аппаратура полетела какая-нибудь? Контур спёкся, а запасный не успели пустить… Думаешь, в Главке одни гении башконогие сидят? Такие же люди, только с протекцией чьей-нибудь. А может, проверка сверху нагрянула — вот нас и дёрнули… Выведи на монитор.

— Ну-ка, что тут у нас?..

На экране замерцали очертания улиц, перпендикулярных друг другу.

— Смотри сюда. Двинь картинку чуть на северо-запад.

— Господи, что это за чертовщина?!

Оба уставились на монитор. После минуты молчаливого наблюдения Толик непонимающе посмотрел на Гену. Тихо почему-то спросил:

— Не пойму… Движется, что ли?

— Кажется, да.

— А скорость постоянная?

Гена подвёл курсор мышки к кромке перепада яркостей, щёлкнул. Потом нажал пару клавиш.

— Вроде постоянная. Низкая: примерно — один — полтора. Масштаб-то прикидываешь?