В понедельник, 10 апреля, Жданько должен был играть спектакль в Театре Моссовета. Но ехать туда он не хотел из-за скверного настроения. Ему казалось, что все у него идет кувырком: в театре он играет проходные роли, в кино сниматься не дают (как мы помним, фильм «Ошибки юности», где Жданько сыграл главную роль, собираются положить на полку). Видя его грусть-тоску, Малявина перед спектаклем пригласила Жданько пообедать к своей маме. Она же вызвалась проводить его до театра. По дороге, видя, что он никак не может отвлечься от грустных мыслей, предложила: «Давай после спектакля сходим в ресторан ВТО, посидим там в веселой компании». Только после этого Жданько повеселел. Малявина проводила его до гримерной, а когда уходила, оставила у дежурной записку: «Ты живешь в Москве! (Жданько был родом из Сибири. — Ф. Р.). В самом центре ее! В знаменитом доме, где жили великие люди! Работаешь в лучшем театре нашей страны! Играешь хорошие роли! Тебе симпатизируют замечательные актеры нашего времени! И тебя любит, очень любит Валя М. Ты не должен грустить. У тебя все хорошо!..»

Пока Жданько играл в спектакле, Малявина находилась в учебном театре, где смотрела спектакль студентов-щукинцев по пьесе В. Шукшина «А поутру они проснулись». После его окончания поспешила назад к возлюбленному. Но едва с ним не разминулась, поскольку спектакль в Театре Моссовета закончился раньше обычного. Жданько уже заскочил в троллейбус и собирался ехать к учебному театру, как вдруг увидел в окне Малявину. Он тут же выскочил обратно. По пути в ВТО, на углу улицы Горького и Пушкинской площади, Жданько купил своей возлюбленной букет цветов. Однако вручив его актрисе, внезапно попросил: «Давай не пойдем в ресторан. Поедем лучше домой». Малявина согласилась.

Они успели пройти всего лишь несколько шагов, как вдруг встретили своих знакомых: бывшего однокурсника Жданько Попкова и его девушку. Увидев друга, Жданько обрадовался и стал рассказывать ему о своей недавней встрече с писателями-«деревенщиками» Василием Беловым и Валентином Распутиным. На что Попков насмешливо сказал: «И, конечно, ты был среди них главным?» Хорошее настроение у Жданько сразу улетучилось. Хотя он-то прекрасно знал, почему Попков его недолюбливал. Это была давняя история. Когда Жданько и Попков учились на первом курсе Школы-студии МХАТа, они внезапно увлеклись национал-социалистической идеей. Причем так серьезно, что повесили в своей общежитской комнате на Трифоновской флаг со свастикой (и это в Москве в начале 70-х!). В итоге разразился грандиозный скандал. Однако в этой истории все шишки достались одному человеку — Попкову, которого в результате выгнали из Школы-студии. А Жданько остался как бы в стороне. С тех пор их отношения и испортились. Жданько клял себя за трусость и при каждой встрече с другом (а их теперь было не так много) пытался загладить свою вину. Но у него это плохо получалось.

Вечером того же понедельника в Москве случилась драка: толпа подростков избила дружинников. Да так сильно, что те угодили в больницу. Произошло это возле бара на Вешняковской улице. Там практически каждый вечер собиралась местная шпана, которая считала себя полноправной хозяйкой близлежащих кварталов. Шпана вела себя вызывающе. К примеру, в тот вечер группа из пяти человек во главе с парнем по прозвищу Зеленый распивала в баре спиртное, ругалась. Администрация заведения вызвала дружинников. Последних было двое, поэтому их появление абсолютно не напугало хулиганов. Тогда дружинники вызвали подкрепление: наряд милиции из 82-го отделения. Но те повели себя более чем странно: мирно переговорили с Зеленым и его компанией, после чего удалились. А хулиганы продолжили свои художества. Они распоясались настолько, что Зеленый прилюдно отхлестал по щекам сидящую рядом с ним девушку. В конфликт вновь вмешались дружинники. И тут хулиганы предложили блюстителям порядка выйти на улицу и там переговорить. Предложение звучало угрожающе, но иного пути у дружинников не было: ведь за конфликтом наблюдали десятки глаз.

То, что произошло на улице, дракой назвать было трудно — это было форменное избиение. Пятеро хулиганов, среди которых один был мастером спорта по борьбе, напали на двух дружинников и принялись избивать их всем, чем только можно: руками, ногами, бляхами от брючных ремней. Когда один из дружинников попытался убежать, его догнали, свалили на землю и продолжили избиение. Били и приговаривали: «Будешь еще легавых вызывать?! Будешь?!» Избиение прекратилось только после того, как к месту драки вновь прибыл наряд милиции из 82-го отделения милиции. Только на этот раз хулиганов задержали (за содеянное их потом осудят). Что касается дружинников, то они больше месяца проваляются на больничной койке.

Во Львове, где продолжаются съемки фильма «Д’Артаньян и три мушкетера», грянул первый скандал — взбунтовались актеры. Причем по делу. Дело в том, что директор картины Михаил Бялый решил сэкономить на них и поселил в гостинице «Колхозная». А сервис в ней соответствовал названию — то есть его там вообще не было. Прожив там пару дней, артисты решили, что с них хватит, и в знак протеста… завалились спать в номер «люкс» в другой гостинице, где жил режиссер Юнгвальд-Хилькевич. Послушаем его рассказ:

«Я прихожу к себе в номер после съемки, открываю двери и вижу: все артисты — у меня. На моей кровати торчат ноги в чулках — спит Рита Терехова. Ноги запачканы, потому что она туфли сняла и ходила босиком. На другой кровати спит Смехов, на третьей — Смирнитский. У меня был двухкомнатный номер с кучей кроватей и диванов. Я жил с женой Татьяной. Она у меня вторым режиссером была на картине.

Я захожу. Они проснулись. Смотрят на меня зло и молчат.

Я говорю:

— Понял. Сейчас директора приглашу. Набираю телефон Бялого и говорю: «Михаил Абрамович, зайдите, пожалуйста».

Пришел Бялый. Я улыбаюсь ему и приглашаю войти. А сам вышел в коридор. Слышу за дверью дикий мат…

Через минуту выходит Бялый красный, как свекла:

— Ну что? — спрашиваю.

— Вы были правы, Георгий Эмильевич. Это очень хорошие актеры, им нужно сделать номера лучшие во Львове.

Ушел и расселил их тут же…» (Актеров поселили в одной из лучших львовских гостиниц, принадлежавших обкому, — «Ульяновск». — Ф. Р.).

В ночь на 12 апреля дерзкое преступление было совершено в городе Нижневартовске: там была ограблена касса Управления технологического транспорта № 1. Касса охранялась двумя сторожами, но ни один из них не смог защитить казенные деньги, поскольку нападение оказалось внезапным. Нападающих было двое: как описывали их сами сторожа, это были молодые люди лет 25–30, в масках и с металлическими прутьями от арматуры в руках. А проникли преступники в помещение УТТ-1 следующим образом. В 3.20 утра они отжали ригель замка в двери столовой, которая была расположена на первом этаже. Оттуда они поднялись на второй этаж, где находились касса и бухгалтерия. В последней в тот момент находился сторож Барышев, а его напарник Краюхин отдыхал на раскладушке в коридоре перед холлом (Краюхин в ОВО не работал, а служил в УТТ-1 слесарем, а на дежурство его отрядили всего лишь на одну ночь). Барышева налетчики вырубили практически с первого удара, после чего один из них бросился на Краюхина, но тот стал защищаться — схватил стул и выставил его впереди себя. Однако спустя несколько секунд под ударами стального прута стул разлетелся вдребезги, и сторож упал, сраженный ударом по голове. Пока один из преступников связывал сторожей капроновой веревкой, другой вывел из строя внутреннюю сигнализацию. И только после этого грабители вошли в помещение кассы. Их целью был массивный сейф, в котором находилась крупная сумма денег — 75 тысяч рублей. Вскрывать стальной ящик на месте грабители не стали, предпочтя более изобретательный способ: они дотащили сейф до окна и сбросили его вниз. Затем тем же путем, которым пришли, выбежали на улицу и, подогнав к лежащему на земле сейфу автомобиль «ГАЗ-66», погрузили в него вожделенную добычу и укатили восвояси. В 4.05 утра к зданию УТТ-1 подкатил автобус, из которого вышла вольнонаемная отделения вневедомственной охраны. Женщина поднялась на крыльцо и принялась энергично стучать кулаком в дверь. Однако на ее стук никто не отозвался. Тогда женщина повернулась к двери спиной и принялась стучать по ней каблуком. Но и тут никто не отозвался. Женщина вернулась в автобус. «Не пойму, спят они, что ли?» — обратилась она к водителю. «Да наверно, — ответил тот. — Мы же их сегодня в час ночи проверяли. Вот они и решили, что больше не заявимся, и завалились спать. Сторожа ведь тоже люди». «Я им покажу, как спать на дежурстве, — выругалась проверяющая. — Сегодня же напишу рапорт».