Зачатие у эльфов происходило не так быстро и просто, как у людей, но король не сомневался, что как он сам пьёт эликсир, не дающий семени дать жизнь, так все его наложницы наперегонки пьют снадобья, дарящие женщине плодовитость.

***

Когда Сури проснулся рано утром, завтрак уже ждал его. Он съел только кусочек сыра и выпил того самого отвара из трав, который приносила ему вчера госпожа Миэль, и опять лёг в постель. Он так никому и не рассказал, что случилось в Круглой башне.

Турин делал это с ним месяцами, и он был в какой-то мере привычен. Но то, что происходило в Рингерайке, не ранило так больно. Он не ощущал себя до такой степени униженным и преданным.

Дверь в комнату открылась и с лёгким стуком захлопнулась. Сури поднял голову с подушки, подумав, что это опять Ардат, со вчерашнего дня не оставлявший его в покое: в дальнем конце комнаты возле дверей стоял король.

Принц хотел вскочить с кровати, но Инген жестом остановил его:

— Нет, лежи. Я пришёл…

Он запнулся, сам не зная, что за демон принёс его сюда спозаранку. Он не собирался извиняться перед мальчишкой, так как был в своём праве: супруг принадлежал ему, и он волен был делать с ним всё что душе угодно.

— Я пришёл сказать, что не хотел напугать тебя вчера. Я думал, что ты подчинишься.

Сури глядел на него с болью и затаённым ужасом. Королю показалось, что мальчик сейчас заплачет, но он лишь чуть заметно качнул головой и сказал:

— Простите меня за неповиновение, ваше величество.

Что за рабская покорность?! Ответ, предписанный придворным протоколом, вместо подлинных мыслей и чувств. Инген сделал несколько шагов к кровати, не почувствовав особой разницы: видимо, он находился так близко к младшему принцу, что уже был опустошён до самого дна.

— Наверное, я слишком многого прошу от тебя, принц, — произнёс король, подходя ещё ближе. — Но мне нужно знать… нужно понять, как это происходит. Пока я не знаю иного способа.

Он опустился на край кровати мальчика и теперь смог хорошо рассмотреть его: глаза были покрасневшими и пустыми; волосы, отросшие уже ниже пояса, спутались; в уголках рта краснели ссадины от жгута, которым закрепляли кляп; тонкое личико осунулось. Запястий не было видно из-под длинных рукавов ночной рубашки.

— Если бы вы пришли… Если бы вы сами сказали, — запинаясь проговорил Сури, — я бы никогда… Я сделаю всё, что вы попросите… что вы прикажете…

Инген легонько провёл рукой по его волосам: красивое существо, красивое и опасное, как ядовитые цветы, что растут в южных лесах. Не надо забывать об этом. Не зря же в соседних комнатах ждёт целый отряд из людей и эльфов, готовый защищать своего господина, лишённого сейчас магии.

— Не держи на меня зла, — сказал король. — У меня нет выбора.

Его рука коснулась головы, маленького заостренного ушка. Сури смотрел на него не дыша.

— Мы можем поехать в Верхний замок, в горы. Там сейчас лежит снег. Ты видел снег раньше?

— Нет, — прошептал изумлённый принц.

— Если хочешь, мы съездим туда на несколько дней.

— Я могу поехать один, — мальчик предлагал ему путь к отступлению, зная, как тяжело супругу выносить его общество.

— Нет, мне лучше быть рядом.

Отложив присланные из столицы письма, король тёмных эльфов подошёл к окну. В этот раз пришло много новостей из края светлых: совет старейшин, пользуясь тем, что возникла странная ситуация с престолонаследием и никто по праву не мог занять трон, возвращал многие древние традиции и законы, которые были в ходу у эльфов до того, как появились первые короли. Ингена это не сильно тревожило: пусть развлекаются! Когда он, наконец, завладеет страной, то быстро разберётся со всеми этими нововведениями. А если не сможет завладеть по закону, то завоевать государство без короля будет гораздо легче. Он прекрасно себе представлял, как совет вместо того, чтобы отвечать на действия врага быстро и решительно, будет терять время в долгих спорах и пересудах, а несвязанные клятвой королю правители городов и областей начнут сами решать, каким приказам из столицы подчиняться, а каким нет. История знала тому немало примеров. Так что, возможно, ему придётся завоевать королевство светлых ещё раз — теперь уже кровью.

Принц Фианн, старший из сыновей последнего короля, пытался добиться звания временного правителя, но не находил большой поддержки у глав родов. Принц Ниам, бывший жених Ингена Чернокрылого, был вынужден покинуть столицу и поселиться в одном из удалённых замков, так как был всеми ненавидим и презираем как предатель. Инген подозревал, что он что-то замышляет, и уже приказал послать к нему соглядатаев, но сколько-нибудь важных вестей от них не поступало.

В засыпанном снегом дворе замка бегали человеческие фигурки, и среди них — одна эльфийская, маленькая, лёгкая, с прыгающей по спине золотой косой. Уже второй день после приезда в Верхний замок младший принц развлекался на улице с людьми из своей охраны. В Верхний замок они уехали почти без сопровождения, взяв лишь семерых людей принца и двенадцать гвардейцев короля: единственная дорога туда вела по узкому ущелью, вход в которое перекрывал и защищал Ислинг, поэтому основной отряд остался там.

Младшему принцу отвели участок двора, где он мог находиться, не тревожа эльфов, обитавших в замке, и он с людьми с утра до вечера возился там: они строили драконов и великанов из снежных шаров, кидались снежками, протаптывали в сугробах лабиринты и просто валяли друг друга в снегу. Вчера они все, за исключением эльфа, полдня сгребали снег с другой части двора, чтобы построить большую горку. Сегодня они её закончили, залили водой и ждали, когда образуется лёд, играя в догонялки.

Ингена всегда удивляла ребячливость людей: как могли эти взрослые мужчины заниматься какими-то смешными детскими играми? Да и принц был не лучше… Король не мог представить себе эльфа десяти-двенадцати лет за такими развлечениями, не говоря уже о девятнадцатилетнем, как его супруг. Так резвиться на улице могли только совсем крошечные малыши, лет до восьми, потом же они приобретали свойственные эльфам достоинство и сдержанность. Младший принц, лишённый магии, видимо, был в чём-то подобен людям, к тому же он был воспитан ими и мог перенять многие их привычки.

Хорошо, что он привёз мальчика сюда. После того, что произошло в Круглой башне, такие беззаботные развлечения должны пойти принцу-консорту на пользу… Хотя с какой стати ему заботиться о мальчишке? Он бы и так оправился. Вон, недели не прошло, а уже прыгает по сугробам, как белка…

Король всегда думал, что младший принц страдает от того, что отделён от своих соплеменников. Теперь ему казалось, что нет: мальчик был вполне счастлив и в человеческом окружении. Инген смотрел на то, как он резвился во дворе с людьми, и думал, что на самом деле это он отделён от них, от их игр и забав, беззаботного веселья, когда можно забыть о грузе забот и недавно перенесённых страданиях и вот так запросто валяться в снегу.

Было время обеда, и король направился в столовую. На лестнице, ведущей на первый этаж в обеденный зал, он почувствовал приближение супруга. Верхний замок был небольшим, и им приходилось постоянно не то чтобы сталкиваться вплотную, но оказываться друг от друга в ощущаемой близости. Инген перестал реагировать на неё так остро, но внезапное исчезновение магии почти каждый раз вызывало в нём страх.

С верхней площадки лестницы Инген увидел, как мальчик в сопровождении людей прошёл по главному залу замка в сторону своих комнат, видимо, тоже спеша на обед. Он был укутан в толстые меховые одеяния, которые явно были ему велики, чёрные глаза светились, грудь часто вздымалась, а коса была вся мокрой и покрытой белыми шариками льда и снега. Короля и его свиту он даже не заметил.

Вечером, впервые со дня их отбытия из столицы, король и его консорт должны были ужинать вместе, но незадолго до ужина к Ингену прислали слугу сообщить, что принц болен. У мальчика был сильный жар. Король, кивнув, отправился в обеденный зал, подумав про себя, что принц сам виноват: нечего было кувыркаться по сугробам, подобно простолюдинам. К тому же эльфы, особенно светлые, не созданы для снега и холода.