Он покрывал ее лицо поцелуями. Он целовал ее снова и снова. Она была такая женственная и такая очаровательная… Совсем как маленький пушистый котенок.

Потом его руки обвили ее тонкую талию, и их губы слились в поцелуе. Он целовал Робин как бесценное сокровище, он наслаждался вкусом ее губ. И она, отвечая на его поцелуй, все крепче к нему прижималась.

Неожиданно он подхватил ее на руки и подошел к кушетке. Усевшись, пристроил девушку у себя на коленях.

— Я скоро отвезу тебя домой, детка.

Приятная дрожь охватила Робин. Она принялась целовать его, и после каждого поцелуя душа ее трепетала, точно крылышки бабочки под весенним ветерком. Она всем сердцем стремилась к Майклу.

Очарованная этими мгновениями, Робин покачивалась на коленях у Майкла и, поглядывая на него, улыбалась. Склонившись над ней, он снова ее поцеловал, а потом его язык скользнул меж ее губ. Она ответила ему тем же и тотчас почувствовала, как он вздрогнул.

— Господи, — пробормотал Майкл, — где ты этому научилась?

— У тебя, — прошептала она. — Только что.

Чуть отстранившись, он заглянул в ее темные глаза — она смотрела на него с любовью и нежностью. Он застонал и уткнулся лицом в ее плечо. Вдыхая знакомый сладковатый запах, Майкл все крепче прижимал к себе Робин. Он чувствовал: если она его отвергнет, от этого удара ему уже не оправиться. А ведь он так спокойно жил в коконе одиночества — жил все эти годы.

— Пора. — Майкл наконец поднял голову. — Я отвезу тебя домой. У тебя завтра трудный день.

— М-м… — Она прикрыла глаза.

Он усмехнулся и поднялся с кушетки, все еще держа Робин на руках. Когда же ноги девушки коснулись пола, она повисла на плечах Майкла.

— Робин, проснись. — Он стиснул зубы.

Она подняла на него заспанные глаза.

«Нет, хватит страстных объятий и жарких поцелуев…» Стараясь стряхнуть с себя наваждение, Майкл осторожно подталкивал девушку к двери.

Он усадил Робин в машину и пять минут спустя остановился у ее дома. Фонарь над парадной дверью казался огнем маяка. Нет-нет, и речи быть не может о том, чтобы провожать ее дальше. И уж конечно, никаких поцелуев, не то его интерес к ней станет очевидным. Он повернулся и увидел, что Робин тянется к нему.

— Спасибо, Майкл. — Она улыбнулась. — Это был чудесный вечер. — Легкий поцелуй служил тому подтверждением.

«О Боже, как трудно с ней расстаться!» Майкл осторожно обнял ее и тотчас же отстранился.

— Спокойной ночи, Робин. Приятных сновидений.

Он смотрел, как Робин поднимается по лестнице и проходит по узкой террасе. Наконец она скрылась за дверью, и Майкл тяжко вздохнул. Мать наверняка отчитала бы его, если бы узнала, что он не проводил девушку до двери. Но в этом случае он все-таки прав. Лучше показаться невоспитанным, чем оказаться в квартире у Робин и…

Вернувшись домой, Майкл позвонил матери.

— Привет, мама!

— Майкл?! Как я рада тебя слышать. Что-нибудь случилось?

В глубине души он иногда упрекал мать, привившую ему строгие моральные принципы. Но повинна в его бедах была не мать, а другая женщина, над этими принципами посмеявшаяся.

— Все в порядке, мама. Просто я хотел сказать, что очень люблю тебя.

— И наконец, последний. Но последний — не значит худший…

— Послушай, Сэл…

— Спокойно, Фил, все будет замечательно.

— Сэл!

— Так о чем это я? Ах да!.. Подлинная драгоценность «Сателлитов», настоящий бриллиант…

— Сэл!!!

— Ну что, Фил, правильно я выразился?

Фил застонал.

— Настоящий бриллиант… — Сэл машинально взглянул на лежавший перед ним лист бумаги. — Перри Смит! Перри Смит? А где же Робин?

Болельщики захохотали. Засмеялись и выстроившиеся на поле игроки. Перри вышел из строя, но тут же замялся и вернулся обратно. И вдруг снова выступил вперед и раскланялся перед публикой.

— Черт! Где Робин?! — гремел над стадионом усиленный динамиками голос Сэла.

Трибуны приутихли, все прислушивались к диалогу комментаторов.

— Она не играет. У нее день отдыха… или что-то в этом роде, — бормотал Фил.

Фанаты засвистели, потом начали скандировать:

— Хотим Робин! Хотим Робин!

Робин сидела на скамейке запасных и не сводила глаз с Майкла. Она говорила с ним перед игрой, и он заявил, что ей следует отдохнуть. Такие они, мужчины! Он пригласил ее вчера поужинать, и теперь она, видите ли, устала. Но сейчас уже пять часов пополудни. И она прекрасно выспалась. Робин, конечно же, понимала, что Майкл заботится о ней, но сейчас его заботы представлялись излишними.

— Она что, больна? — вопрошал Фил.

— Да выключи ты микрофон! — взорвался Сэл.

Фил щелкнул тумблерами, огоньки на табло погасли, но громкость не намного уменьшилась.

— Наверное, обычные женские штучки, Фил. Раз в месяц это с ними случается. Ты ведь не хочешь поставить ее в неловкое положение? Так что давай начинать игру.

— Да, это запретная тема. Ты неплохо соображаешь, Сэл.

Табло снова вспыхнуло. Ошеломленные зрители зашумели. Робин же съежилась на своей скамейке. Лицо Майкла пылало. Вся команда не сводила глаз с дрожащего подбородка Робин. Зазвучал национальный гимн, но она не могла присоединиться к поющим.

До третьего иннинга Робин воодушевляла и поддерживала команду. Она вскакивала с места, металась вдоль кромки поля, кричала и подбадривала парней. «Какой смысл не ставить ее в игру? — размышлял Майкл. — Ведь она на скамейке запасных тратит почти столько же сил…» Он вздохнул и прикрыл глаза. Он знал, что совершил ошибку.

Майкл постоянно ловил себя на том, что во время игры и даже на тренировках наблюдает только за Робин. Он стремился опекать и оберегать ее и теперь гораздо меньше времени уделял всем остальным игрокам, то есть пренебрегал обязанностями тренера. Он уже свыкся с отсутствием женщины в его жизни и ничего не хотел менять. Но вот появилась эта девушка, и все в его жизни изменилось.

Робин услышала его вздох и опустила ресницы. Покосившись на сидевшего рядом Майкла, она тоже невольно вздохнула. Майкл повернулся к ней, нахмурился. Она взглянула ему в глаза и тотчас же в смущении отвернулась — было очевидно, что Майкла мучают угрызения совести.

Робин закусила губу. Какого черта? Неужели он мучается из-за вчерашних поцелуев? Еще не хватало, чтобы он чувствовал себя виноватым перед ней. Она совсем не хочет, чтобы Майкл относился к ней… как к хрустальной вазе. Если сегодня он не поставит ее на вторую игру, ей придется проявить характер.

Робин по-прежнему следила за игрой. То и дело поглядывая на Рика Сэмюэла, игравшего на второй базе, она вспоминала о своем первом появлении в команде. Рик сразу же ее невзлюбил. Но ведь она не виновата в том, что заняла его место на поле…

— Что же делать?! — Майкл бросил на Рика убийственный взгляд.

— Он еще молод, — заметила Робин. — Ему не хватает опыта.

— Вот и отправлялся бы в колледж набираться опыта!

— Ты ведь тоже начал сразу после школы.

— Да, но я не мог жить без бейсбола. А он, как я вижу, думает только о карьере. Я никогда не стремился к деньгам и славе. — Майкл покачал головой. — Возможно, я ошибаюсь.

Но Робин знала: Майкл не ошибается. Она видела Рика во многих играх. На поле он пытался во что бы то ни стало выполнить эффектный трюк и привлечь к себе внимание публики, но почти всегда при этом упускал мяч. Ему еще предстояло понять, что бейсбол — игра командная. Если уж ты бьешь по мячу или подставляешь себя под удар, то исходишь из интересов команды, пытаешься добиться победы.

«Сателлиты» уступили в первой игре с разницей в одно очко. Команда все еще занимала четвертое место, но теперь положение осложнилось. «Сателлиты» возлагали надежду на вторую игру, она должна была состояться в тот же день.

— И последний, последний, но не худший шорт-стоп… — Сэл сделал паузу, и Робин затаила дыхание… Только бы комментатор не заговорил о ее самочувствии. — Черт побери, Фил, я в первой игре исчерпал все свое красноречие.