3.11.65. Ходила на выставку детской книги — Кузнецкий мост, 11. Насладилась коллегами всякими. Подробно на каталоге. Испакостила [впечатление] выставка напротив. Живопись!!! Давно не видала. Стало скучно и неуютно жить. Стряхнула бы с себя все и начать как прежде маслом. Истошни Сковороду с его афоризмами и молчи.

5.11.65. Обалделая. Не знаю, что и делать. Сочувствия нет и ждать неоткуда. Н. В. сам болен. Только не поймешь чем. Писала поздравления, обдумываю подарки. Торгуют барахлом, а всем интересно заграничное.

6.11.65. Образ не реальный (абстрактный) — реальные подробности для иллюстрации, пожалуй. Хорошо, а может, и не очень. Надо обдумать. А вот реальный образ, или, вернее, конкретный, виденный, с подробностью формулы — это лучше.

На улице попался пьяный столяр-богатырь Анатолий Ильич, тащил другого пьяницу — «А сестра его залилась в Тимирязевском пруду; а сам каждый день пьян». «Девки-зажигалки, девки-шилохвостки». Если изложить складно, то получится: столяр Анатолий Ильич тащил пьяного товарища. «Единственный сын у матери, пьет каждый день, рядом с нами живут. А сестра его залилась в Тимирязевском пруду. Вот 6 недель недавно справили. Припадки у нее. По-русски, порченая. Как увидит воду…» Залилась. Из просто точно записанного разговора можно делать очерки-зарисовки. Тоже может быть увлекательным занятием, если делать нечего. Ради одного слова «залилась». Почему-то простая баба всегда наговорит интересно. Или это такой уж вкус сейчас?

7.11.65. Рыбка спряталась под лед. Бойся садизма и не ищи справедливости.

1.1.1966. 1-го декабря сломала правую руку совсем по-глупому[11].

И гололеда настоящего не было. Около дома, по диагонали. Для сокращения пути. 8-го Елена Владимировна Бонч-Бруевич переделала гипс на круговой, и начались мои мучения, скорая помощь, масло, вода, ложки, дырки-пролежни. Не знаю, как прожила месяц. Ежедневно купаюсь в ванне, одеваюсь-причесываюсь с помощью Анимаисы и Н. В. И гуляю каждый день. Читаю массу книг и срисовываю нужную старину. 18-го декабря прошел юбилей Н. В. Мимо. Все это время появлялась Лариса Морозова. Сегодня написала белые цикламены, что подарила Тамара Вебер на юбилей, но не вышло. В левой руке таланту мало.

Не от одной головы зависит удача, а еще как рука взяла.

Как еще протерплю месяц — не знаю. Живу в аду и мучаюсь. Жестокая христианская религия со своими вечными адскими муками и вообще со своей вечностью. Мои сравнительно небольшие муки — но если они вечны?

Катерина отошла далеко, но она есть и плачет.

2.1.66.

8.1.66. Вчера было Рождество. Случайно — гости. Дорош, Овсянников и Шура. Будто все нереально, во сне что-ли, или из рассказа. Пять дней и пять ночей Катерина плачет.

10.1.66. Звонила Надя Комарова из Детгиза:

— С какого года Вы в МОСХе?

— С 1938-го.

— Ваша общественная работа?

— Участвую в организации выставок для пропаганды народного искусства.

— Для пропаганды! А от кого же Вы действуете?

— От МОСХа.

Коричневая лошадь гуляла по территории пруда, не выходя за снежную черту. Я тоже так гуляю.

13.1.66. Счастливое число 13. Мне заменили страшный гипс на легкий, и я могу писать правой рукой. Особенно приятно круглить и делать росчерки. Этого левая рука делать не может. Вот счастье!

17.1.66. Я читала стихи Ахматовой с текучим абрисом ее же на обложке (Модильяни). Писала стихи она, по-видимому, легко, два раза об этом говорит «без помарок». Счастливая женщина, ароматные у нее стихи.

27.1.66. Вроде сняли гипс, но все же должна одевать его на улицу и на ночь. Рука тощая. Были с Анимаисой и Н. В. на выставке Горьковской области. Афиша очень хорошая, и глядеть на нее на улице приятно. Выставка очень маленькая, какая-то провинциальная. Встречали нас как генералов, усадили на такси, надавали афиш. Кое-что срисовала.

30.01.66. Первая картинка сломанной рукой. Пятницкое шоссе. Ездили не очень далеко. Мороз -14. Кое-где снег на деревьях и иней. Снег — вперемежку куски голубого — куски желтого — уже было. Елки: по темному белый узор и по светлому темный рисунок — уже было. Сосны точками по той же системе — уже было. Солнце малиновое в желтом ореоле — было. Обведено, как пуговица, белым — не было. Небо бирюзовое, чтобы ушло дальше леса, прочертила черными колышками — не было. Склероз в глазах. Даль фиолетовая с узором елей в два цвета и кустов в инее светло-коричневым — было, пожалуй. Дорога охра — была. Фигура с ношей — «выхожу один я на дорогу», «неси крест свой». Тема дороги — уже была. Что же нового, кроме неба? Пейзаж, первое тепло от солнца. Зима. Ее можно писать много раз, и даже не столь реально повторяя и разрабатывая найденные формулировки. Хорошо бы еще написать за зиму штук пять.

4.02.66. «Лес, лес, возьми мою плоть!» Та же поездка по Пятницкому шоссе. Седой лес разделан белилами по той же системе ритма. Лыжня в небо, черное — только надпись. Без людей с одной птицей. Белое: белая бумага, гуашь серебристая и титановая темпера. На темных мелких соснах белые кресты. Это надо где-нибудь повторить с большей выразительностью и сделать верхушки, чтобы были юбочки, а на верхних ветках — шарики.

Заговор на больную руку, которая сейчас уже прилично пишет и мажет за эти 5 дней. Наверное, лес помог.

5.3.66. Приехала Лена с новым мужем Юрой, ходили на выставку в Музей Восточной культуры. Индийская и Иранская, довольно жалкие, новых форм не нашла почти совсем. Недавно с Н. В. были на выставке прибалтов в Манеже. Кроме 3-х лубков XVIII века: «Георгий Победоносец» — первый сорт, «Адам и Ева» — не очень хороший, «Сердце Иисуса» еще слабее, потом еще две деревянные скульптуры Георгия Победоносца с драконом в виде собаки — очень хороши, и кое-какая бытовая и религиозная мелочь. Все же остальное современное их искусство не вызвало ни восторга, ни интереса. Но они меня хорошо приняли на книжном жюри. «Звери» — первая премия.

6.3.66. Выставка Тышлера в Музее им. А. С. Пушкина в трех больших залах. Прелестно! Народу интересного было много.

Много таланта. Много времени. Мало мысли, а руки чешутся. Волшебно и хорошо.

4.3.66. Поехали во Псков. Чуть весна, чуть почки, вода и еще кое-где снег. Ездили 5 дней и 5 ночей. Особенно хорош Печерский монастырь. Упадок сил. Потом делала «Царя Салтана». Рука все лучше и лучше. Почти совсем хорошо.

7.5.66. Поехала в Нижний Новгород, 9.05 вернулась в Москву. Очень жарко. Неделю потом не могла отделаться от дурной головы. Потом кое-как выправилась.

Показывала «Царя Салтана» Татьяне Григорьевне. Почему-то восторгов не вызвала, хоть рисунки намного лучше «Мертвой царевны», которой она так восхищалась. Я даже затревожилась и отложила сдачу до осени. Работа еще не кончена.

28.05.66. Абрамцево. Букет белой сирени. Подарила Мар. Евгеньевна. От запаха заболела голова, я ее спрятала в мастерскую. Первый раз ничего не вышло, наляпала туда красок. Второй раз получилось складно. Цветы — крестиками в ритмичной пестроте. Белое на белом. Белый фон справа сделала по черному титановой темперой.

29.05.66. Восхитилась букетом в сумерки в саду, над бочкой с водой, где отражался месяц. Пел соловей. Все сиреневое. Букет в моей руке. Белый цвет получился хорошо, нежно.

30.05.66. Начала писать путешествие во Псков 7–11.04.66. «Продмаг в воде». Река Шоша, грачи, деревья без листьев, большая вода.

За тридевять земель. За тридевять весенних морей.

31.5.66. 24-го переехали на дачу. Так рано — от жары. С неделю и здесь стояла жара, а сейчас несколько дней все дождь и серые дни. Начинаю дела с Госзнаком. Азбуку. На даче написала уже 5 картинок. Вот прорва! Если мне не мешать, так заполоню. От перелома выправилась и физически и душевно. Письмо от Катерины. Опять. Тревожно.