Велик соблазн объяснить сей немыслимый плюрализм долгожданной свободой мнений. Но любой человек, хоть изредка заглядывающий в «ящик», понимает: тут без высочайшего соизволения и муха не пролетит. Так отчего же нас все-таки постоянно шарахает из стороны в сторону? И почему мы постоянно должны разгадывать на манер кроссворда действия властей, транслируемые через ТВ? Чем больше вопросов, тем меньше ответов. Ясно только одно: историческое сознание в нашей стране не присуще ни пастырям, ни пастве. Оно, сознание, архаично, как у древних греков, – все, что было до нас, сливается в одно аморфное гигантское пятно. У нас до сих пор актуально определение истории как политики, опрокинутой в прошлое, данное марксистским ученым Михаилом Покровским в 1928 году (его любит цитировать Радзинский, телевизионный Геродот, – разумеется, без упоминания источника). В числе информационных войн, которые ведет пропагандистский аппарат великой державы, одно из самых заметных мест занимает война с собственным прошлым. Сегодня мы славим Пивоварова, но ведь еще вчера на том же канале НТВ блистал Григорий Любомиров со своим сочинением «Сталин. Live».

К счастью, автора заинтересовал краткий период жизни героя, с 1 по 28 февраля 1953 года, когда его стукнул инсульт (иначе мы бы имели не 40, а 140 серий). Сталин у Любомирова – герой шекспировского размаха. Главный художественный прием сериала – его внутренний монолог. Речь от первого лица, даже когда она написана языком передовиц газеты «Правда», – всегда род самооправданья. Представляя лишь одну точку зрения, лишая Сталина оппонентов, автор вольно или невольно реабилитирует его по всем статьям, включая душевные болезни. Оказывается, Сосо никакой не параноик – ведь его боязнь заговоров, плетущихся вокруг него всеми, от ЦРУ до Берии, абсолютно мотивирована. Оказывается, он действительно выиграл войну и вон как ловко обошел всех с атомной бомбой. Оказывается, он до последних дней был верующим человеком и чистил себя под Иисусом. У любомировского Сталина одна проблема – полнейшая амнезия; он начисто запамятовал, как залил кровью страну, сколько людей уничтожил, включая священников…

Вот и получается, что наша историческая память – субстанция весьма пластическая, ее можно повернуть так, а можно эдак. Сталин – не человек, а знак и символ, которым поверяется каждая новая эпоха, начинающаяся в нашем отечестве с очередными президентскими выборами. Когда перед Путиным встала задача модернизации страны, над Иосифом Виссарионовичем срочно воссиял нимб великого государственника. Когда Медведеву пришлось в связи с кризисом временно забыть о модернизации, нимб решено отложить, и эффективный менеджер обернулся бездарным руководителем, что наглядно продемонстрировала Ржевская битва.

Пока верхи жонглируют идеологемами, низы пребывают в растерянности. Тут уж необходимы психологи, которые разъясняли бы зрителям, как в их бедных головах должны сочетаться Пивоваров с Любомировым в рамках одного канала. Наверняка у пивоваровского фильма будет гораздо больше противников, чем у его предшественника: из числа участников войны, из числа историков, специализирующихся на поисках ляпов, из числа профессиональных патриотов. Это нормально. Главное, чтобы ему и подобным ему авторам разрешали хоть изредка делать то, что они считают нужным. «Ржев» совпал по времени с заявлением Сергея Шойгу, который предлагает ввести уголовную ответственность за отрицание победы СССР в Великой Отечественной войне. Хочется верить, что наш чрезвычайный министр не намерен наказывать тех, кто имеет смелость анализировать цену победы.

Несколько лет назад Парфенов готовил новый проект «Дежа вю». У него не получилось. Может, получится у Пивоварова? Лучшего названия для аналитической программы не придумаешь. Над страной невыученных уроков еще долго будет витать терпкий привкус дежа вю.

Подобного бенефиса давно не случалось на ТВ. Возвращение Кашпировского в родные палестины обставлено с большой пышностью. Только на минувшей неделе его персоне были посвящены три внушительные передачи. Трудно сказать, что так возбудило телевизионный народ – то ли весть о новой программе с покорителем энуреза в главной роли на канале НТВ, то ли антикризисная потребность в чуде. Ясно только одно: он снова с нами.

История, описав круг, вернулась на исходные позиции. В эти дни исполняется двадцать лет триумфу Кашпировского. Тогда он с помощью телемоста из Киева руководил одновременно двумя операциями, проводившимися в Тбилиси. Скромный психиатр из Винницкой психбольницы вмиг стал главным медийным лицом – пациентки, вдохновленные силой его пронзительного взгляда, обошлись без дополнительной анестезии. Триумф, впрочем, длился недолго. После краткой серии массовых телевизионных сеансов Кашпировский как-то тихо истаял в раскаленном перестроечном воздухе. И вот на днях медиапространство облетела жизнеутверждающая новость – он уже стучится в наши двери. Кашпировский намерен вести на НТВ новую программу в формате душеспасительных бесед со звездами – Лолита, Михаил Пореченков, Борис Моисеев…

Впрочем, справедливости ради следует заметить, что запросы нового времени на чудеса первыми уловили не большие каналы. Младшие братья гигантов давно окучивают данную ниву. На ТНТ уже несколько сезонов идет «Битва экстрасенсов», хорошо замысленная и толково исполненная программа; канал ТВ3 целиком переориентирован на тайны; на РЕН ТВ успехом пользуется цикл «Фантастические истории». Летом пала и «Россия», назначив мистику трендом сезона. Премьера рядового, казалось бы, шоу «Феномен» с участием Ури Геллера была объявлена его куратором Александром Любимовым бомбой российского ТВ. Бомба, однако, не взорвалась. Сам Ури оказался на редкость невыразительным шоуменом.

Но он выступил в роли декабристов, разбудивших Герцена. Мысль о спасительном чудотворце, который и рейтинг бы двигал вперед, и отвлекал электорат от грустных раздумий о дне насущном, забурлила в креативных умах НТВ. Обычно желчный Глеб Пьяных захлебывается от восторга в своей «Программе Максимум», рассказывая об А. К. Экстрасенс растопил сердце не только Пьяных, но и двух заядлых скептиков, Губина и Диброва. Став героем программы «Временно доступен», он легко уложил ведущих на лопатки – цитировал Пушкина, Баратынского, Гете; дирижировал вопросами; едва ли не вызвал на дуэль Диброва, привычно изрекающего максимы (в одной из них он сравнил Кашпировского с Распутиным).

Как же долго мы его ждали! Вот она, наша единственная надежда и опора. Включаешь телевизор, а там Кашпировский, устремив напряженный взор в вечность, уверенно, как и двадцать лет назад, вещает: «Даю установку, чтобы чудо случилось для всех».

За последние десятилетия выработан канон женского дня на ТВ. С одной стороны, экран подергивается салом концертных шуточек на дамскую тему, с другой – публичная свобода телесного низа сочетается с ностальгическими всхлипами об утерянном советском рае. В начале марта по эфиру резво бегают «Девчата», носится «Девушка с гитарой», степенно, как в хороводе, плывут «Женщины», а все вместе они регулярно предаются любимому занятию – «Любить по-русски».

Нынешний праздник, сохранив канон, обогатился свежими мотивами. В духе новой искренности на первый план выходят судьбы известных женщин. С удовлетворением можно отметить: прежний известный рекорд легко преодолен. Принадлежал он, напомню, фильму «Личная жизнь королевы». Сочинение Романа Газенко представляло по сути обвинительный приговор Наталье Гундаревой. Одна из магистральных тем фильма – ее аборты; другая – многочисленные мужчины. Остальные затронутые проблемы столь же актуальны: врожденный ревматизм сердца, боязнь старости и невостребованности, пластическая операция, резкое снижение веса. Перефразируя Бродского, «ее упрекали во всем, окромя погоды».