Семь часов кортеж добирался до здания Венесуэльской военной академии. Люди стекались туда через проспект ЛосПросерес. «Ощущение всеобщего народного горя, — отмечали в репортажах корреспонденты, не забывая упомянуть, что речь идёт о венесуэльцах невысокого социального положения. — Несколько миллионов граждан хотят проститься со своим вождём, своим бесстрашным Команданте, Команданте надежды, который подарил им веру в справедливость, лучшую жизнь для них и их детей». Впервые за многие годы опустели карибские пляжи. Почти вся Венесуэла погрузилась в траур, за исключением тех привилегированных районов, особенно на востоке Каракаса, где живут состоятельные люди. Они не смогли примириться с Чавесом даже после его ухода. Откровенно праздничные настроения царили в Майами, где в основном сосредоточена враждебная Боливарианской республике эмиграция.

Гроб с телом Чавеса установили в Зале славы Венесуэльской военной академии. Члены 55 иностранных делегаций участвовали в церемонии прощания. Представительные делегации прибыли из Китая и России. Министр иностранных дел Сергей Лавров перед отъездом из Москвы в Каракас посетил 469 посольство Венесуэлы и написал в Книге скорби: «От имени руководства РФ и лично президента Владимира Путина выражаю глубокие соболезнования в связи с кончиной президента Венесуэлы Уго Чавеса — великого сына своего народа и всей Латинской Америки, выдающегося государственного деятеля современности, большого друга нашей страны. Уверен, что народ Венесуэлы сможет в эти тяжёлые дни отстоять завоевания Боливарианской революции. Россия с вами».

В Каракас съехались все латиноамериканские президенты. Среди тех, которых относят к «левым», — Кристина Фернандес, Дилма Руссефф, Рафаэль Корреа, Хосе Мухика, Даниель Ортега, Рауль Кастро. Прилетел Инасио Лула да Силва — экспрезидент. Проводить Чавеса в последний путь приехали те президенты, которых называют «правыми» или «правоцентристами» — мексиканец Пенья Нето, гватемалец Перес Молина, костариканка Чинчилья Миранда, чилиец Себастьян Пиньера, колумбиец Хуан Мануэль Сантос, Рикардо Мартинелли из Панамы… У смерти нет политических предпочтений и разногласий…

Церемония началась с государственного гимна Боливарианской Республики Венесуэлы. С речью выступил Николас Мадуро. Он выразил благодарность всем, кто приехал в Каракас, переступив через политические и идеологические границы, «следуя импульсу самой чистой любви к Чавесу, человеку, который как никто другой на земле подвергался оскорблениям и клевете». «Его душа была такой огромной, что тело не смогло удержать её, и теперь она кружится по всему миру, расширяясь и наполняя нас благословением и любовью, — говорил он. — У него была самая мощная защита, которую может иметь истинный сын Христа, — это его чистота, его правда, которые спасали его от потока оскорблений и подлости. Вот он — непобеждённый, чистый, открытый, единственный, настоящий, живой навсегда: и сейчас, и для всех других времён. Команданте, они не смогли тебя победить, они не смогут справиться и с нами, никогда не смогут!» Мадуро достал из пиджака синий миниатюрный томик и продемонстрировал его присутствующим так, как раньше это делал Чавес: «Его завещание — это Конституция, верховный устав для отечества, устав мира для всех [венесуэльцев]… Есть у нас и программа действий, подготовленная Чавесом, это “Второй социалистический план развития нации на 2013–2019 годы”». «Борьба продолжается, команданте президент Чавес! — воскликнул Мадуро. — Мы продолжим дело защиты обездоленных, мы накормим нуждающихся, мы будем создавать Великую Родину!» Николас Мадуро и министр обороны Диего Молеро возложили на гроб Чавеса копию золотой сабли героя национальной освободительной борьбы Симона Боливара. Это одна из высших государственных наград. Копии сабли Чавес вручал тем иностранным политикам, которых считал друзьями Венесуэлы. Среди них — Владимир Путин, Рафаэль Корреа, Рауль Кастро, Эво Моралес, Муаммар Каддафи, Роберт Мугабе, Башар Ассад, Хосе Мухика, Ольянта Умала и другие.

У гроба Чавеса сменяли друг друга в почётном карауле главы государств и правительств, входящих в Сообщество латиноамериканских и карибских государств и Боливарианского альянса народов Америки. Они всматривались в непривычно спокойное лицо Чавеса, с которым ещё недавно шутили, иногда ссорились, потом мирились и шаг за шагом, вопреки всем препятствиям, укрепляли латиноамериканскую и карибскую интеграцию, создавали центры силы, способные противостоять натиску Империи. Искушённые политики, ежедневно подвергающиеся стрессам и сильнейшим эмоциям — XXI век никому не даёт передышки, — не могли сдержать слёз. Вытирал глаза президент Белоруссии Александр Лукашенко. Президент Ирана Ахмадинежад, человек стальной воли, заплакал, выражая соболезнование матери Чавеса — донье Елене.

С Чавесом простились молодые спортсмены, артисты, музыканты, деятели кино, писатели — все те, кто принял Боливарианскую революцию и продвигал культуру в народные массы. В сопровождении оркестра Густаво Дудамеля певец Кристобаль Хименес исполнил «Майсантеру». Тот самый Хименес, который помогал молоденькому капитану Чавесу организовывать праздники для жителей городка Элорса в степном штате Апуре, а потом не раз пел в передачах «Алло, президент!» и на семейных праздниках президента.

Около двух миллионов человек простилось с Чавесом в здании Академии, «доме голубых мечтаний», как в годы учёбы называл её кадет Уго. Днями и ночами нескончаемый людской поток протекал мимо открытого гроба — всего полторыдве секунды, чтобы бросить взгляд на хорошо знакомое лицо под стеклом. Чавес почти не изменился по сравнению с тем, каким выглядел во время последнего выступления в декабре. Он был облачён в военную форму с президентской лентой, на голове — красный берет десантника. За неделю прощания люди справились со своими чувствами, стали более спокойными. Один из тех, кто простился с Чавесом в эти дни, написал: «Мне пришлось отстоять в очереди семь часов — с 10 утра до 5 вечера. Какого-то опустошающего горя в очереди не чувствовалось. Люди говорили об изменениях к лучшему, которые произошли во время правления Чавеса, о необходимости продолжить его политику, а также о своих повседневных делах — и даже умеренно сплетничали, шутили. Многие взяли с собой детей, которые бегали и играли. Эта атмосфера мне понравилась»(Штраус Д. Семь часов в очереди к Чавесу // http://liva.com.ua/chavezfuneral.html).

Заключительный этап похоронной церемонии прошёл 15 марта. Гроб с телом Уго Чавеса вынесли военные, облачённые в форму гусар. Церемония началась под залпы пушек и звуки национального гимна Венесуэлы. Над Академией прощально пронеслись и взмыли в небесную высь боевые самолёты. Кортеж автомобилей, ведомый катафалком, отправился в неспешный 18-километровый путь до Музея революции.

На всём пути каравана из динамиков звучал гимн батальона «Храбрецы из Апуре» («Bravos de Apure»), тот самый гимн, который Чавес пел 8 декабря, прощаясь с друзьями во дворце Мирафлорес: «Родина, родина, любимая родина, это твоё — моё небо, это твоё — моё солнце, родина, моя жизнь — твоя, моя душа — твоя, моя любовь — твоя». Часть пути караван продвигался в сопровождении сотен motorizados — мотоциклистов в красных рубашках. «Боливарианские байкеры» всегда появлялись там, где радикальная оппозиция грозила беспорядками и конфронтацией. Но в этот раз они собрались для того, чтобы сказать Чавесу: «Прощай, Команданте, adios para siempre!» В Музее революции гроб был помещён в саркофаг из черного мрамора, установленный на постаменте посреди неглубокого круглого водоёма. На передней части саркофага выбито имя венесуэльского лидера и годы его жизни: 1954–2013. Постамент изготовлен в форме плавающего на воде мраморного цветка с четырьмя лепестками, которые символизируют главные «элементы природы» — землю, воздух, воду и огонь… Чавес — продолжатель дела Боливара, свято веривший в свою особую миссию. И Боливар, и Чавес — Люди Огня: носители высшей воли по всем астрологическим критериям. Равно как и Боливару, Чавесу — носителю миссии небесной природы Огня — обещана Вечность…