В эту минуту только капитан, Томас Эндрюс да, возможно, еще судовой плотник точно знали, что ожидает «Титаник». Пройдет еще какое-то время, прежде чем это поймут пассажиры и большинство членов команды. Но для многих из них это будет уже слишком поздно.

При огромных размерах «Титаника» удар правой носовой части корпуса об айсберг сказался на отдельных частях судна по-разному.

В офицерской каюте на шлюпочной палубе второй помощник капитана Лайтоллер только засыпал, когда сквозь сон почувствовал толчок и услышал скрип. Он сразу понял, что судно с чем-то столкнулось. Минуту он лежал и прислушивался, но ничего не происходило. Сначала он подумал, что удар пришелся по гребному винту. Потом услышал, что остановились машины, и это подтвердило его догадку, что, вероятно, сломаны лопасти винта. Он встал, набросил поверх пижамы пальто и вышел на шлюпочную палубу. Посмотрев в сторону мостика, он увидел силуэт первого помощника Мэрдока, который спокойно нес вахту, как будто ничего не произошло. Лайтоллер между двумя спасательными шлюпками прошел к релингу, посмотрел на воду и установил, что судно существенно замедлило ход. Оно шло со скоростью около шести узлов, и вода, разрезаемая форштевнем, обычно пенившаяся, сейчас медленно струилась вдоль борта. Он перешел на другой борт и увидел капитана Смита, стоявшего на правом крыле мостика так же неподвижно, как и Мэрдок на левом, и смотревшего вперед. В эту минуту на палубе появился третий помощник Питман, как и Лайтоллер спавший после вахты и проснувшийся от толчка. Он тоже был в пижаме и пальто, наброшенном на плечи, и сонным голосом спросил у Лайтоллера, не столкнулись ли они с чем-нибудь.

— Похоже, — ответил второй помощник.

Он еще раз посмотрел на мостик, где стоял капитан Смит, и, поскольку ничто не свидетельствовало об опасности, а на палубе было очень холодно, вернулся в свою каюту. То же сделал и Питман. Пятый помощник Лоу вообще не проснулся и продолжал спать, «утонув» в одеялах. В ходе лондонского расследования Лайтоллер так объяснил свое поведение лорду Мерси:

— Я расценил положение как нормальное, поэтому и ушел.

Такое спокойствие второго помощника вывело лорда Мерси из равновесия.

— Боже мой, что же вы делали? Вы спокойно лежали в постели и прислушивались к шуму, доносившемуся снаружи? — спросил он раздраженно.

— Не было никакого шума. Я вернулся в каюту, лег и ждал, что кто-нибудь придет и скажет, что я нужен, — ответил Лайтоллер.

Лорд Мерси, допрашивая Лайтоллера, знал, насколько серьезно был поврежден «Титаник» в результате столкновения и к каким катастрофическим последствиям это привело. Но второй помощник, вернувшийся в свою каюту после того, как увидел на мостике спокойного вахтенного офицера и капитана, этого не знал. Разумеется, Лайтоллер чувствовал, что что-то случилось, но он был свободен от вахты, и о судне в это время заботились другие; он не намерен был вмешиваться в их обязанности или решения, пока его не позовут. Если его присутствие окажется необходимым, они знают, где его искать. Так приказывал действовать холодный рассудок опытного офицера, и это соответствовало законам железной дисциплины, которой отличались именно офицеры трансатлантических быстроходных судов. Итак, второй помощник капитана «Титаника» снова лег в постель, но заснуть уже не мог.

Прошло пять, пятнадцать, тридцать минут. Лайтоллер лежал с открытыми глазами, глядя в темноту, и прислушивался. Он слышал рев стравливаемого пара, выпускаемого из труб; громкие голоса и звуки свидетельствовали о суете на палубах. Но он все еще ждал. По его глубокому убеждению, он должен был находиться там, где его могли найти капитан и вахтенный офицер и где ему и надлежало быть после вахты, — в своей каюте. В десять минут первого ночи, решительно постучав, в каюту вошел четвертый помощник Боксхолл. Он зажег свет и сказал неожиданно тихим голосом:

— Мы врезались в айсберг.

— Я так и полагал, что мы на что-то наткнулись, — ответил Лайтоллер, встал и начал одеваться.

— В почтовом отсеке вода дошла до палубы F, — добавил Боксхолл.

Лайтоллер только кивнул головой и через минуту был готов к выходу. Холодный, невозмутимый, точный.

Когда на заседании следственной комиссии в Лондоне Лайтоллер повторил слова Боксхолла о поднявшейся в почтовом отсеке воде, лорд Мерси спросил:

— Это было тревожное сообщение или нет?

Лайтоллер ответил:

— Больше уже ничего не надо было добавлять, сэр.

Не спал, возвратившись в каюту, и третий помощник капитана Г.Дж. Питман. Приближалась полночь, время его заступления на вахту, и он начал медленно одеваться. Он был уже наполовину одет, когда вошел Боксхолл и сообщил о воде, поступающей в трюм. Увидев, что Питман готов, он не стал задерживаться и поспешил дальше. Питман вышел на шлюпочную палубу, где матросы снимали со спасательных шлюпок брезент. Там он встретил шестого помощника Муди, несшего вахту в момент происшествия, и спросил его, на что наткнулось судно.

— На айсберг, но я его не заметил, — ответил Муди.

Питман спустился на прогулочную палубу III класса — открытую часть палубы С между надстройками в носовой и средней части судна, образующими палубу В, — и увидел, что она покрыта кусками льда. Оттуда он поднялся на носовую надстройку, но нигде не увидел никаких повреждений. На обратном пути он заметил, что из люка, ведущего в трюм, вылезают кочегары с матросскими мешками, в которых они хранят свои личные вещи. Удивленный Питман спросил одного из них:

— Что случилось?

Ему ответили, что жилые матросские помещения затапливает. Все еще не верящий Питман заглянул в отверстие грузового люка № 1, расположенное на палубе в носовой части судна. Внизу клокотала вода.

С опозданием появился на палубе и пятый помощник капитана Лоу, которого ни столкновение, ни треск ломающегося о корпус судна льда, ни остановка машин не разбудили.

— Когда вы проснулись? — спросил Лоу в ходе расследования, проводившегося в Нью-Йорке, сенатор Смит.

— Не знаю, — ответил пятый помощник. — Меня разбудили голоса. Я подумал, что это несколько странно, и понял, что что-то случилось. Я выглянул и увидел вокруг много людей. Спешно оделся и вышел на палубу.

— Что вы обнаружили, придя туда? — продолжал Смит.

— Я увидел, что все пассажиры в спасательных жилетах, — сказал Лоу.

— В спасательных жилетах? — переспросил сенатор.

— Да, сэр. Я увидел также, что они готовы к посадке в спасательные шлюпки.

— И никто не пришел в каюту вас разбудить? — вновь недоверчиво спросил сенатор.

— Нет, сэр, — ответил Лоу. — Господин Боксхолл, четвертый помощник, утверждает, будто он сказал мне о том, что мы врезались в лед, но я не помню… Вероятно, он говорил это, когда я спал. Вы должны понять, мы не очень-то высыпаемся, а потому когда засыпаем, то спим как убитые.

— Итак, — продолжал спрашивать сенатор, — что же вы делали потом, придя на палубу и обнаружив, что судно тонет, и увидев все, что происходит?

— Прежде всего, я пошел за пистолетом, — признался Лоу.

— Зачем? — спросил удивленный сенатор.

— Но, сэр, человек никогда не знает, в какую минуту он ему может понадобиться, — пожал плечами Лоу.

— Хорошо, продолжайте, — сказал сенатор.

— Потом я вернулся и помогал всем вокруг. Перейдя на правый борт, начал спускать шлюпки.

В курительном салоне на палубе А, прямо под шлюпочной палубой, до позднего вечера — а была уже половина двенадцатого — развлекалось многочисленное общество. Мужчинам в вечерних костюмах явно не хотелось идти спать. За одним из столов адъютант президента Тафта майор Арчи Батт, известный знаток охотничьих собак Кларенс Мур, два дня назад купивший в Англии пятьдесят специально обученных для охоты на лисицу собак, двадцатисемилетний коллекционер редких изданий Гарри Уайднер и мультимиллионер Уильям Картер говорили о политике. Рядом играли в бридж три француза и американец Люсьен П.Смит, чуть поодаль играла в карты еще одна компания веселых молодых людей, среди них были Хью Вулнер и лейтенант шведского флота Х.Б. Стеффансон. Уютно устроившись в кресле, читал книгу молодой коммерсант большого торгового дома из американского города Сент-Луиса Спенсер В. Силверторн.