Перед тем как сделать это, Тина надела кожаные штаны с оттопыривающимися карманами (весь ее арсенал – бластер и три парализатора), надела ботинки и повесила на шею коробку автопереводчика. Стандартная модель ниарского производства, настроена на речь местных жителей. В самый раз. Она подняла Тлемлелха и пошла наверх. Навстречу попались двое маленьких темных – увидев Тину, проворно исчезли, прежде чем она успела к ним обратиться. Почему-то сегодня утром все эти существа проявляют повышенную нервозность и стараются поскорее смыться… Ладно, она приведет в чувство Тлемлелха и выяснит, что случилось.

Одна из его любимых комнат. Здесь находились две мраморные ванны с водой, пахнущей цветами, и три овальных ложа, обитых темным переливчатым шелком. Полупрозрачные голубые шторы задернуты, стеклянный потолок прикрыт тентом из такой же ткани (тент натягивался и сворачивался с помощью сложной системы витых шнурков, свисающих вдоль стены). Середину комнаты занимал испещренный серо-белыми разводами лакированный столик – близкий родственник того зверя, который попытался сожрать Тину в первый день ее пребывания в этом мире. В выемках волнистой столешницы стояло множество флакончиков и коробочек из разноцветного стекла, а также вазы в виде серебряных бутонов, заполненные продолговатыми черными ягодами, бокалы, графины, вырезанные из камня безделушки. Имелась здесь и чаша с водой для омовения рук, золотая, с изморозью алмазной насечки вдоль кромки.

Положив хозяина дома на кушетку, Тина зачерпнула воды и плеснула ему в лицо. Покрытые радужными блестками веки Тлемлелха слабо дрогнули.

Тлемлелх не удивился, когда порождение хаоса наконец-то заговорило с ним на языке энбоно. Не удивило его и то, что понятная речь исходит из миниатюрной черной коробочки, которая висит на шее у демона. Пути магии непостижимы. Демон бормотал по-своему, негромко и, как всегда, монотонно, а коробочка, с восхитительной точностью копируя звучание его голоса, произносила слова как надо, со всеми приятными для слуха переливами и модуляциями.

– Тлемлелх, как вы себя чувствуете?

– Как может чувствовать себя тот, за кем по пятам следует аргхмо? – Он позволил себе слабую усмешку. – У меня кружится голова. Налей мне вина из того круглого графина, исчадие хаоса!

Тут коробочка забормотала на мистическом языке демона, а Тлемлелх, бессильно откинувшись, смотрел из-под полуприкрытых век на потолочную штору, еле сдерживающую сокрушительный солнечный водопад, – и вдруг у него в груди заворочался холодный комок. Он вспомнил. В первые секунды его сознание отталкивало жуткие подробности, но теперь он вспомнил, что увидел в подвальной комнате за мгновение до того, как обморок принял в свои объятия его истерзанную душу. В панике он слегка приподнялся на ложе. Нет, в руках у демона не было никаких острых предметов. Демон наливал вино в бокал желтоватого хрусталя в виде вставшей на хвост рыбы. В один из любимых бокалов Тлемлелха – можно ли считать это добрым предзнаменованием?

– Держи. – Демон подал ему бокал. – Это не объясняет, почему ты лежал без сознания на пороге моей комнаты. Тебе стало плохо или на тебя напали?

Прежде чем ответить, он отхлебнул крепкого терпкого вина. Если сказать правду, эта непостижимая тварь поймет, что он испуган. Сознаться в своем страхе – значит потерять контроль над демоном, уж это он из древних оккультных трактатов усвоил! И тогда тварь, заливаясь адским хохотом, сдерет с него кожу, а Лиргисо, узнав об этом, будет еще больше ликовать… И Тлемлелх отважился на откровенный блеф.

– Я лишился чувств от непомерного счастья, когда увидел, что ты наконец-то вспомнил о своем долге и снял шкуру с одного из прислужников Лиргисо. Это будет для подлеца Лиргисо хорошим уроком!

– А почему ты решил, что парень, с которого я сняла шкуру, связан с Лиргисо? Разве в его окружении есть люди?

Пусть Тлемлелх и сидел – вернее, полулежал – как на иголках, два момента в сказанном поразили его настолько, что он тут же задал два вопроса подряд:

– Что значит – люди? И почему ты говоришь о себе так, словно ты кхейгла?

– Да, я кхейгла, – выслушав коробочку, подтвердил демон. – А люди – это существа моей расы, которые выглядят как я. Вчера ночью я встретила одного из них, он маскировался под местного жителя. Я отобрала у него костюм и вот этот прибор, с помощью которого мы с тобой понимаем друг друга.

Кхейгла-демон! Так вот кого он призвал… Неудивительно, что она оказалась сильнее остальных демонов. Тлемлелх еще раз убедился в том, что в призрачном мире хаоса все устроено так же, как и здесь, под изумрудным солнцем: кхейглы ведь намного сильнее энбоно. И при этом их умственные способности ограничены до необходимой малости самой природой… Означает ли последнее, что он сумеет взять под контроль эту демоническую кхейглу?

– У тебя, наверное, красивое имя, кхей-саро?

– Меня зовут Тина.

Назвала свое имя! Если вставить его в текст заклинания, он раз и навсегда себя обезопасит… Тут он вспомнил, что Тина и раньше говорила ему свое имя, однако без коробочки, которая все слова произносит правильно, он не мог воспроизвести это короткое, но необычное сочетание звуков. Возможно, она тоже блефует? И Тина – ее фальшивое имя, а не истинное, способное дать знающему беспредельную власть над ней?

– Как называется эта планета? – машинально взяв со столика массивный стеклянный бокал с застывшими в прозрачной толще крылатыми насекомыми (подарок Лиргисо в ту пору, когда они еще не были врагами, – Лиргисо обожает такие странные вещицы), спросила Тина.

– Лярн. Сделай одолжение, кхей-саро, налей мне еще вина.

Он боялся, что у него будут дрожать руки, и тогда кхейгла-демон поймет, как он слаб сейчас, и попытается так или иначе воспользоваться его слабостью. Ему, похоже, удалось ввести ее в заблуждение насчет своей реакции, но содранная с нега кожа, разложенная на полу для просушки, все еще стояла перед глазами. Одно дело – воображать такие вещи, и совсем другое – увидеть воочию!

– У меня к тебе множество вопросов, Тлемлелх.

Их и правда оказалось множество. Чем только демоны не интересуются! Она спрашивала об истории Лярна, об экономике и социальном устройстве общества, о взаимоотношениях энбоно, чливьясов и негов, о Флассе… О том, что такое аргхмо и что произошло между ним и Лиргисо.

– Разбей этот мерзкий предмет, который ты держишь! – крикнул Тлемлелх, когда речь зашла о Лиргисо.

– Бокал? – уточнила Тина.

– Это его подарок! Разбей!

Сделав движение плечами (Тлемлелх уже отметил, что у нее этот жест означает не «договорились», как у энбоно, а что-то вроде «мне все равно»), Тина с силой швырнула бокал в стенку. Тот разлетелся на мелкие осколки.

– Хороший конец, – слабо улыбнулся Тлемлелх. – Я уже два раза пытался его разбить, но не смог. Это особым образом, по древней технологии закаленное стекло. Ты убьешь Лиргисо?

– Будет лучше, если ты сам это сделаешь. Думаю, на твоем месте я бы побила ему лицо.

– Побила лицо?.. – переспросил Тлемлелх. Его удивил такой совет, и он заподозрил, что коробочка что-то напутала с переводом.

– Да, – подтвердила Тина. – Ты не пробовал это сделать?

– В приемном зале Бхан я хотел его ударить, и это стало предметом всеобщих насмешек. Не принято, чтобы энбоно били друг друга. Я не смогу сделать то, что ты предлагаешь, ведь его неги-прислужники меня остановят.

– А если я буду рядом и не позволю им вмешиваться? Такие вещи лучше делать собственноручно, только тогда ты сможешь почувствовать, что победил.

– Это не принято. Ты понимаешь, что это значит?

– Понимаю. Но лучше исходить из того, что ты сам принимаешь или не принимаешь, а не подчиняться чужим правилам. Пусть это даже правила общества, в котором ты вырос.

Ну вот, демон начал его искушать… Это присуще всем демонам, и Тина – не исключение. Тлемлелх решил, что позже можно будет опять вернуться к убийству Лиргисо, а пока стоит перевести разговор на другую тему.