По другой этимологии это слово происходит от египетского слова “кемет” – “черная земля”, которая покрывала берега Нила и которую использовали тамошние женщины, защищая кожу от иссушающего воздуха и пустынного ветра. Египтяне – исконные химики царства красоты, они придумали особые смеси, одни из которых улучшали внешний вид, другие питали кожу. Они обожали пудры из гипсовой муки с отдушкой из мирра и ладана. Притирания египтян включали в себя охру, осветляющую кожу, оливковое масло, пчелиный воск и розовую воду. В обиходе были туалетные принадлежности: щипчики для бровей, гребешки, булавки для волос, зеркала, которые держали в красивых ларчиках.

В Риме и Афинах красавицы принимали ванны, смягчая воду душистыми маслами из олив и горького миндаля, смешанными с пряностями вроде имбиря, кардамона, или цветочными эссенциями из ирисов и лилий. Они использовали свинцовые белила, очень вредные для кожи, чего тогда не знали, делали себе маски на основе глины, крахмала, меда, пользовались молоком ослиц.

В Средние века рекомендовали ячменное пиво для улучшения цвета лица и дерезу для блеска глаз. Бобовая мука и нут входили в состав косметических масок. Женщины избавлялись от волос на лице и теле с помощью повязок с горячим воском, боролись с морщинами, накладывая смесь из воска, миндального масла, крокодильего жира, крови ежей, летучих мышей и змей. Церковь запрещала средства, помогающие улучшению внешности, так как они посягали на замысел Творца и отвлекали мысли женщин от спасения души, толкая их к тщете и пороку. Для церковных людей красота всегда была творением дьявола.

Елена не устает изучать и записывать. Она в восторге от натуральных рецептов маркизы де Помпадур: для освежения лица смешать мед со свежими сливками и водой, настоянной на кервеле. В XVII веке белизна лица – капитал, который трудно сберечь. Ополчаются против нее не только солнце и ветер, но и придворная жизнь: развлечения до утра и жирная обильная пища тоже вредят коже. Мази на основе улиток и ароматических трав накладываются на ночь, чтобы вернуть лицу фарфоровую нежность и избавиться от прыщей.

Почерпнутые Еленой сведения подтверждают то, что она поняла интуитивно: солнце – главный враг кожи, увлажнение исцеляет многие беды. Елена с нетерпением ждет посылок с кремом из Кракова, Гитель посылает их ей каждые два-три месяца. Количество баночек меняется в зависимости от средств, которыми располагает Гитель. Получив посылку, Елена созывает женское окружение Лемингтонов, исследует кожу дам и с неизменным успехом ее улучшает.

Проходит год с тех пор, как Елена поселилась в Тувумбе. 1 января 1901 года шесть британских колоний в Австралии называют себя Австралийским союзом и получают конституцию. 22 января королева Виктория умирает в возрасте 80 лет. Ее сын, король Эдуард VII, спустя несколько месяцев открывает в Мельбурне первый федеральный парламент.

Лемингтоны привозят детей и слуг в Брисбен, у них очень много забот и хлопот в связи с коронацией и политическими нововведениями. Помимо своей воли Елена участвует в различных светских мероприятиях, по существу это ее дебют в свете. Леди Лемингтон рекомендует ее своим подругам как знатока в области косметики. Застенчивая Елена чувствует себя неуютно с чопорными холодными аристократками, единственная возможность вызвать к себе интерес – это рассказать о чудесном креме и мечте изготавливать его.

Мечта Елены забавляет дам, они находят ее милой причудой. К чудакам англичане относятся с симпатией. Елена разыгрывает легкомысленную пустышку, но держится настороже. Она не позволит очаровать себя этому миру, к которому, чего бы она ни добилась, никогда не будет принадлежать.

Передышка в ее жизни заканчивается внезапно. Леди Лемингтон объявляет, что семья переезжает в Бомбей. За то время, что леди Лемингтон и Елена провели в одном доме, женщины прониклись друг к другу искренним уважением. Но Елена не грустит о разлуке. Жизнь прислуги, сколько бы ее ни холили, не для нее. Елена чувствует, что готова обучать австралиек искусству быть красивыми.

Что может сделать тридцатилетняя женщина, решившая схватиться с жизнью врукопашную в таком большом городе, как Мельбурн? Работать. Как тысячи других молодых незамужних женщин, которые в те времена составляли треть отряда тружеников.

Мельбурн – молодой город, жителей в нем более двух миллионов. Он основан в 1834 году в устье реки Ярра двумя подданными королевы Виктории и назван в честь премьер-министра Британии лорда Мельбурна. Прошло еще два десятка лет, и страна каторжников стала, похоже, землей обетованной. Во всяком случае, так утверждала разноголосая молва. В русле одной из рек на территории штата Виктория, неподалеку от города Балларат, были найдены золотые самородки.

Западная Австралия пережила золотую лихорадку, сравнимую разве с той, что испытали на себе Калифорния и Аляска. Лавины людей с лопатами и заступами хлынули к берегам залива Порт-Филип, растекаясь потом в разные стороны. Городки золотоискателей росли как грибы. Но мечты хватало ненадолго, года на четыре, не больше. Что поделать? Зато Мельбурн стал разрастаться с невероятной быстротой. За неимением золота колонисты богатели на строительстве и финансовых операциях. Засучив рукава, они строили церкви, храмы, кафе, рестораны, офисы, гостиницы, торговые галереи. Разбивали бульвары и скверы. За тридцать с лишним лет Мельбурн стал не только одним из самых крупных городов Британской империи, но одним из самых богатых городов мира. Его биржа имела тот же вес на мировом рынке, что и биржи Нью-Йорка и Лондона, а порой и превосходила их.

В 1891 году экономический кризис притормозил сумасшедшую гонку. Мельбурн продолжал развиваться, но уже куда медленней. Сидней вскоре догнал и даже перегнал его.

Но когда Елена приехала в Мельбурн, город, где мирно уживались три десятка национальностей, он еще был Мельбурном Великолепным, Мельбурном Изумительным. Городские власти только-только соорудили в нем канализационную систему.

Елена в восторге от огромного суперсовременного города. Все, что она видела в Кракове, Вене и даже Брисбене, померкло. Единственная помеха ее счастью – бедность. Сбережений, которые она скопила, живя у Лемингтонов, хватает на комнату в меблированных комнатах и кусок хлеба. Нужно искать работу. О театрах, концертных залах, ресторанах приходится только мечтать, побывать там у Елены нет возможности.

В теплое время года жители Мельбурна практически живут под открытым небом. Крепкие мускулистые женщины играют в теннис, весело катаются на велосипедах, купаются в море, закутанные с головы до ног. Правда, знаменитая австралийская пловчиха Анетт Келерман вскоре придумает более открытый купальный костюм.

Однако, несмотря на шляпы и зонтики, солнце портит женские лица, от зимнего ветра кожа растрескивается, вокруг глаз и рта появляются преждевременные морщины. Жительницы Мельбурна, так же как обитательницы Колерейна или Брисбена, не умеют ухаживать за своей кожей.

Как во всех больших городах Австралии, новшества в Мельбурне приветствуются. Здесь больше социальных гарантий, чем в Европе. Права трудящихся уважаются. Они долго боролись и недавно добились восьмичасового рабочего дня. Очень активны женщины, отстаивающие свои права. В Сиднее Луиза Лоусон, писательница, журналистка и издательница, ведет кампанию за права женщин. Десять лет назад она основала ежемесячный журнал “The Dawn”, где работают только женщины. Пишут в нем о политике, о семейном насилии, о женском образовании. Распространяется журнал по всей Австралии, попадает даже за ее пределы.

Благодаря активности феминисток австралийки в 1902 году получат право голоса, через несколько лет после Новой Зеландии, где женщины добились этого права в 1898 году. Жительницы острова Тасмания получат его в 1903-м, через год после австралиек. Аборигены по-прежнему бесправны. Понадобится еще шестьдесят пять лет, чтобы коренной народ Австралии получил гражданские права, а прожил он на этой территории более 50 тысяч лет.