– Вы не обманываете меня, ваше высокопреосвященство? – недоверчиво, но с надеждой в голосе, спросила Маргарита.

– Кардиналы не лгут, дочь моя! – сурово ответил я и приказал Лючиано, – Увести и приготовить к отправке в Мантую, в монастырь урсулинок. А к нам пусть приведут следующего.

Когда Лючиано вернулся, я уже листал дело Франческо дель Роко. Мой «клиент» по списку шел третьим. Приближался центральный момент моей операции. Лючиано прервал мои размышления робким вопросом:

– Ваше высокопреосвященство, неужели вы действительно поверили, что Маргарита Кастро понесла от Святого Духа?

– Конечно, нет, сын мой! Я не настолько глуп, чтобы верить этим сказкам. Но и не настолько жесток, чтобы держать в тюрьме беременную женщину и мучить её допросами и гуманными методами убеждения, которые применял к ней епископ Кастро. Что же касается главного вопроса: кто ей это внушил? – я помолчал, – Да никто ей этого не внушал! Точнее, это ей внушил страх. Она смертельно боялась своего отца – ревностного католика. И ей в голову пришла наивная мысль. Отец не тронет её, если узнает, что она беременна от Духа Святого. Постепенно, она сама уверовала в это и помешалась. Но, слава Всевышнему, это ещё не зашло так далеко, чтобы стать необратимым. Сёстрыурсулинки в Мантуе – мастерицы своего дела. Они как раз специализируются на таких тихих помешательствах. А роды и материнство окончательно излечат несчастную Маргариту. Да и отцу будет трудно достать её в этом монастыре. Но это был случай простой. А вот сейчас нам предстоит работа посложнее.

Последние слова я произнёс, когда в камеру вводили Франческо дель Роко. Это был крепко сложенный мужчина лет сорока пяти. Длинные черные волосы, чуть тронутые сединой, обрамляли бледное лицо с высоким лбом и внимательными настороженными глазами. Я благословил его, и он занял своё место.

– Мессир дель Роко, – начал я, – как видите, мы – одни, и, значит, я пригласил вас не для допроса, а для беседы.

– Инквизитор, ваше высокопреосвященство, не приглашает, а вызывает, – возразил дель Роко, – Поэтому, любая беседа с ним является для подследственного допросом.

– Пусть будет так, – согласился я, – Но я не собираюсь ни выпытывать у вас имена ваших учеников, ни выяснять: кто давал вам приют для вашей работы. Словом, меня не интересует ничего, что, с вашей точки зрения, может повредить другим людям. Я хочу задать вам вопросы, касающиеся только вас и вашей дальнейшей судьбы. Итак, мессир дель Роко, вы знаете, что вас уличили в серьёзном и весьма тяжком преступлении.

– Осмелюсь сделать поправку, ваше высокопреосвященство, – возразил дель Роко, – Ни в каком преступлении меня не уличили. Всё, что относится к чернокнижию и к лжепророчествам, я отверг, и следователи ничего не смогли доказать.

– Но вы сами подтвердили своими показаниями, что проповедовали учение о множественности обитаемых Миров под нашим Солнцем. И, тем самым, возвели хулу на Творца.

– В чем же здесь хула?

– Вы утверждаете, что жителей этих Миров Творец создал по образу и подобию своему?

– Несомненно.

– Вы утверждаете, что Господь делит свою благодать между всеми этими народами?

– И это – истина. Иначе и быть не может. Не бросит же отец без призрения чад своих.

– Но, согласитесь, Сына своего он послал только к нашему народу, дабы спасти его.

– Не соглашусь. Вы, ваше высокопреосвященство, утверждаете это так, словно вы сами побывали на Меркурии, на Венере, на Марсе и на Юпитере и убедились в этом лично.

– Нет. Там я, к сожалению, не был. Но, согласитесь, мессир дель Роко, что ваше учение сильно противоречит Святому Евангелию и Библии и, тем самым, коренным образом подрывает основы христианской религии.

– Тем хуже для религии, – пожал плечами дель Роко, – И тем хуже для Библии и Евангелия. Беда нашей религии и нашей церкви в том, что они недостаточно гибкие и с трудом воспринимают открытия науки, покровителями которой они себя объявили. Вспомните, ваше высокопреосвященство, как долго церковь отказывалась признать учение великого Густава о гелиоцентрической системе Мира.

– Помню, прекрасно помню. Но на вашу участь это не оказывает ни малейшего влияния. Вы знаете, что вас ожидает?

– Знаю, прекрасно знаю. Что поделаешь? Если у нашей церкви не хватает аргументов в научных спорах, она решает их просто. Есть субъект, есть и проблемы. Нет субъекта, нет и проблем. Только всё это напрасные старания, ваше высокопреосвященство. У меня уже достаточно учеников и последователей, которые разовьют мою идею дальше. И лет через пятьдесят, а то и раньше, вам всё равно придётся признать моё учение соответствующим истине.

– Никогда! Этого не будет никогда, мессир дель Роко. И скоро вы сами в этом убедитесь. Я же сейчас желаю одного: сохранить вам, как выдающемуся ученому нашего времени, жизнь. И поэтому предлагаю вам отречься от своих заблуждений и публично осудить их.

– Иначе, костёр?

– Да. Иначе, костёр! – решительно подтвердил я.

Дель Роко несколько долгих минут разглядывал меня, явно пытаясь проникнуть в мои мысли. В конце концов, он вздохнул и спросил:

– Правильно ли я понял вас, ваше высокопреосвященство? Вы предлагаете мне отречься от главного дела своей жизни и публично осудить его как лжеучение? Взамен вы обещаете мне жизнь. То есть пожизненное заключение в монастыре, где я должен буду каяться и молиться до конца дней своих. Не пытайтесь убедить меня в ином, я хорошо знаю законы.

– А я и не пытаюсь. Хотя, заключение заключению рознь. Что же касается… Почему, мессир дель Роко, вы считаете учение о множественности обитаемых Миров главным делом своей жизни? Делом, за которое не жалко отдать саму эту жизнь.

– Как же, ваше высокопреосвященство! Это же величайшее открытие века. Отныне мы не одиноки во Вселенной!

– Открытие? И как же вы его совершили? Разглядели на Марсе каналы и решили, что это дело рук человеческих. А остальное домыслили. Нет, мессир, это не открытие, а всего лишь предположение, гипотеза. К тому же, она не имеет ни практического значения, ни будущего. В отличие от других ваших работ.

– Это каких же, ваше высокопреосвященство?

– Ну вот, хотя бы этой.

Я достал из папки лист с чертежами профиля крыла самолёта и с формулами расчета подъёмной силы.

– Это, если не ошибаюсь, наброски вашей идеи летательного аппарата. Почему бы вам не заняться дальнейшей её разработкой и воплощением в жизнь? Это принесло бы вам гораздо большую славу, а всему Миру гораздо большую пользу.

Брови дель Роко удивлённо полезли вверх. Он хотел чтото сказать, но закашлялся и махнул рукой. Прокашлявшись и вытерев выступившие на глазах слёзы, он сказал:

– Ваше высокопреосвященство! Это же богомерзкая идея, противоречащая всем основам религии. Господь сотворил тварей небесных отдельно, а человека – отдельно. Тварям небесным он отдал небо, а человеку – твердь земную. То, что вы мне показали, кощунство ещё большее, чем идея о множественности обитаемых Миров.

– Кто сказал вам это?

– Его преподобие, епископ Кастро.

– Тоже мне, нашли истину в последней инстанции! Если следовать этой логике, надо отправить на костры всех моряков. Ведь Господь сотворил рыб и гадов морских, чтобы они плавали по морю, а человеку он отвёл твердь земную. А если идти по этому пути дальше, то следует сжечь всех кузнецов и оружейников. Господьто сотворил человека только с руками и ногами, пусть он ими и довольствуется, нечего творить для него искусственные орудия. Это – кощунство! А почему бы вам не продолжить свои изыскания с магнитными камнями и медной проволокой?

С этими словами я достал из папки другой лист. Там между магнитными полюсами была изображена рамка на осях, обмотанная проволокой. Концы проволоки были выведены за пределы рисунка и возле них было написано: «Электрическая сила».

Дель Роко мельком взглянул на рисунок и пожал плечами:

– Это – просто забава, ваше высокопреосвященство, и никакого практического значения она не имеет. Какая разница, как получать электрическую силу для фокусов: вращая рамку с проволокой между магнитами или натирая янтарь или сургуч?