– Что дальше?

От страсти его голос исказился так сильно, что стал почти неузнаваемым. Она посмотрела на распростертое на кровати тело и с трудом заставила себя ответить.

– Теперь жди. Обещаю, ты получишь гораздо больше, чем ожидаешь.

Она проскользнула в роскошную ванную, примыкавшую к главной спальне, закрыла за собой дверь, быстро вылезла из одежды и натянула свой костюм. Длинные черные перчатки все это время оставались на ней. Приготовления заняли не больше трех минут, и она снова вернулась в спальню.

Ожидание только усилило его возбуждение, если только это было вообще возможно. Но кажется, он все же что-то заподозрил – ткань шуршала совсем не так, как он ожидал, и к тому же он расслышал два едва различимых звука, когда она осторожно, один за другим, выложила на прикроватный столик два предмета. Позвякивание и легкий стук.

– Что на тебе надето? – настороженно спросил он. – Я думал, это будет что-то шелковое.

Она протянула руку к повязке, закрывающей его глаза, быстро сдвинула ее вниз и крепко завязала ему рот.

Он несколько раз моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Похоть овладела им настолько, что он соображал с трудом и поэтому не сразу понял, что видит перед собой. В его глазах отразился ужас; он попытался вскрикнуть, но шарф был завязан надежно.

Сквозь маску, которая была у нее на лице, было видно только глаза, и сложное выражение, которое застыло в них, не поддавалось никакому описанию. Только те люди, что знали ее очень хорошо, могли бы определить главное – непреклонную, непоколебимую решимость.

Она потянулась к столику и взяла шприц, который положила туда минуту назад. Затем закусила губу, раздвинула темные волосы у него в паху и одним точным движением вонзила туда шприц – так глубоко, как только могла. Он глухо застонал и задергался, пытаясь освободиться, но было уже поздно. Она знала, что укол не причинил ему сильной боли, но он прекрасно понял, что это означает.

Через пару мгновений он затих.

Старший инспектор детектив Том Дуглас быстро собирал вещи и то и дело выглядывал из окна. Обычно вид на широкую, мутную реку и Гринвич доставлял ему огромное удовольствие, но сейчас необходимо было сосредоточиться, и он не мог позволить себе тратить драгоценное время и любоваться пейзажами.

Все вышло ужасно по-дурацки. За обедом он пропустил пару бокалов вина – но кто же знал, что его первое по-настоящему значимое дело в Новом Скотленд-Ярде выпадет на выходной? Чертов закон подлости. Ему предстояло показать, на что он способен, и завоевать уважение и доверие своей новой команды, но все началось с того, что пришлось вызывать служебную машину из-за бокала вина, выпитого посреди дня. Кажется, это выставляло его не в самом выгодном свете.

Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, не забыл ли что-нибудь нужное. «Телефон-ключи-бумажник-ноутбукудостоверение» давно превратилось в мантру, так что это было маловероятно. Тем не менее он проверил все в сотый, а затем в сто первый раз – никаких ошибок, отныне все только безупречно, – вышел из квартиры, захлопнул за собой дверь и сбежал по ступенькам вниз. Он быстро преодолел шесть лестничных маршей и выскочил на улицу как раз в тот момент, когда из-за угла вывернула темно-синяя машина. Автомобиль остановился перед подъездом. За рулем Том разглядел Бекки Робинсон, своего нового сержанта. Он запрыгнул на пассажирское сиденье, и машина тут же рванула с места – Том даже не успел пристегнуть ремень безопасности.

– Бекки, я прошу прощения. Мне ужасно неловко, что вам пришлось за мной заезжать, – сказал он.

– Все в порядке, сэр. Шикарное местечко, однако.

Том искоса взглянул на Бекки, пытаясь понять, были ли это просто мысли вслух, или она хотела выудить из него какую-то информацию, но ее блестящие темные волосы закрывали лицо, поэтому судить было трудно. На самом деле у него не было ни малейшего желания объяснять, как вышло, что полицейский, да еще и разведенный полицейский, живет в роскошной квартире в самом сердце Доклендса. Сейчас для этого было не время и не место.

К счастью, Бекки полностью сосредоточилась на дороге. Движение было довольно оживленным, они торопились, и ей приходилось то резко прибавлять скорость, то не менее резко тормозить. Машина дергалась, Тома бросало то назад, то вперед, и ему не очень хотелось ее отвлекать. Но дело ждать не могло.

– Вы можете одновременно разговаривать и вести машину, Бекки?

– Нет проблем. На дороге тесновато, но разговоры мне не мешают.

В общем-то Том в этом и не сомневался, но с облегчением отметил, что Бекки не имеет привычки оборачиваться и смотреть на собеседника.

– Отлично. В таком случае что мы имеем? Все, что мне сказали по телефону, – это «подозрение на убийство» и что занимаюсь делом я. Тело было обнаружено где-то в центре, так? Как я понимаю, мы туда и направляемся?

– Ага. Едем в Найтсбридж. Потерпевший – не кто иной, как Хьюго Флетчер. И он мертв. Ну, это и так ясно. Ребята, которые были первыми вызваны на место преступления, утверждают, что похоже на криминальную смерть, но они не уверены. И это все, что я знаю на данный момент.

Бекки вильнула, уходя влево от черного кеба, и ударила ладонью по клаксону. Таксист высунул в окно руку с отставленным средним пальцем, и Том невольно почувствовал к нему симпатию. Бекки сквозь зубы пробормотала что-то нехорошее о водителях такси.

Поскольку Тому все же хотелось прибыть в пункт назначения не по частям, а одним целым куском, он решил немного помолчать. Хьюго Флетчер. Ну кто бы мог подумать. Хорошенькое начало карьеры в Скотленд-Ярде. Разумеется, он знал кое-что об общественной жизни этого человека – как, собственно, и все в стране. Журналисты были от него без ума, Хьюго то и дело мелькал на страницах газет и телеэкранах, а простым людям он казался вообще чем-то вроде божества. Но Тому было практически ничего не известно о его частной жизни. Он припомнил, что вроде бы у Флетчера имелась жена, которую он гордо – и довольно тошнотворно, на взгляд Тома, – именовал своей «второй половинкой». Несколько лет назад они всюду появлялись вместе, но потом супруга Флетчера как-то исчезла из поля зрения общественности. Кажется, были какие-то неясные слухи на ее счет, но Том не помнил сути.

Черт, Ээто дело, несомненно, будет взято под особый контроль, и им придется сдерживать напор журналистов и отвечать на бесконечные вопросы прессы. Тома часто спрашивали, каково это – приносить семьям погибших дурные вести, но он хотя бы не совал убитым горем родным и близким под нос микрофон и не спрашивал, что они чувствуют в данную минуту.

Они попали в пробку, и Бекки была вынуждена сбросить скорость. Том посчитал, что сейчас можно задать ей еще пару вопросов.

– Кто его нашел?

– Домработница. Она в доме, ждет нас, чтобы мы могли с ней поговорить. Хотя, насколько я поняла, она сейчас не совсем в себе. Синклер находится на какой-то крутой свадьбе в Бате, и за ним тоже послали машину. Она заберет его и привезет прямо на место. Синклер попросил меня быть сотрудником-координатором по этому делу, осуществлять связь между нами, членами семьи и прессой – потерпевший большая шишка, поэтому им нужен кто-нибудь посерьезнее. Мне много раз приходилось выполнять такую работу до повышения, поэтому я согласилась.

– Семье уже сообщили?

– Боюсь, что нет. Флетчера нашли в его доме в Найтсбридже, обычно он там жил в течение рабочей недели, но вообще семья проживает в Оксфордшире. Туда послали местную полицию, но дома они никого не застали. У него есть дочь от предыдущего брака, но пока это все, что нам известно. Мы пошлем кого-нибудь к бывшей жене Флетчера, как только прояснится ситуация с нынешней. Нехорошо, если экс-супруга обо всем узнает первой, верно?

Бекки заметила просвет между машинами и ринулась туда. Отчаянно маневрируя и ныряя из ряда в ряд, она продвинулась еще немного, но вскоре все снова встало. От квартиры Тома до дома Хьюго Флетчера на Эджертон-Кресент было всего восемь миль, но дневные пробки в Лондоне просто ужасны.