Капитан выглядел растерянным.

— Пассажиров? Нет, миледи. Сегодня утром ко мне пришел член моего экипажа и признался в том, что он натворил. Я устроил ему приличную головомойку, кроме того, он будет наказан.

Рот Мэллори открылся, она вновь перевела взгляд на Майкла, но была слишком растеряна, чтобы смотреть ему в глаза.

— Пожалуйста, капитан, прошу вас, не наказывайте из-за меня этого беднягу.

— Как пожелаете, миледи. У вас доброе и чуткое сердце.

Услышав сдержанный смешок лорда Майкла, Мэллори выпрямилась на своем стуле.

Когда она наконец решилась к нему повернуться, первое блюдо уже подали.

— Приношу вам свои извинения, милорд, я ужасно ошиблась на ваш счет.

Его губы дрогнули и чуть было не растянулись в улыбке.

— Это вполне объяснимая ошибка. Должен признать, что, стоя с ведром в руке, я, видимо, действительно выглядел виновником происшествия. И все же не представляю, как вы могли подумать, что я способен вылить ведро воды на такую очаровательную юную леди, — расхохотался он, — юную леди с таким мягким характером и, как это сказал капитан, «добрым и чутким сердцем»?

Мэллори предпочла не реагировать на эту шутку.

— Как бы то ни было, я приношу свои извинения.

— Я принимаю их.

Мэллори была рада, когда капитан Барим потребовал всеобщего внимания.

— Сожалею, что вынужден задавать вам вопросы во время ужина, но я, по-моему, очутился перед лицом некоей загадки. Надеюсь, кто-нибудь из вас видел или слышал что-то, что поможет мне отыскать ключ к ее решению.

— И что же это за тайна? — спросила госпожа Уикетт с округлившимися от любопытства глазами. Капитан откашлялся и после паузы произнес:

— Похоже, мы потеряли двух пассажиров.

— Вы шутите! — не поверила госпожа Уикетт. — Как это можно потерять пассажиров в открытом море?

— В этом-то и заключается загадка. Два арабских джентльмена — господа Зенозирис и Бурлос — просто-напросто исчезли. Уже несколько суток они не ночевали в своих каютах, и никто их не видел. Я велел прочесать корабль от носа до кормы, но на борту их не оказалось.

При этих словах Майкл и Халдун обменялись быстрыми взглядами.

— Несомненно, из этого можно сделать только один вывод, — со страхом констатировала Мэллори.

— Согласен с вами, миледи, — заявил капитан. — Они, должно быть, упали за борт. И все равно загадка остается. Погода была спокойной, так что смыть волной их не могло. Если бы упал один — еще куда ни шло, но чтобы двое? В это я поверить не могу.

— Я наверняка могу разрешить вашу загадку, капитан, — с уверенностью промолвила госпожа Уикетт. — Один из джентльменов упал за борт, второй прыгнул за ним, чтобы спасти его, и оба — утонули.

— Я думал об этом, — капитан поочередно посмотрел на всех своих гостей. — Слышал или видел кто-нибудь из вас что-то, что могло бы помочь мне в поисках отгадки?

Ответа на его вопрос не последовало, и капитан, похоже, огорчился.

— За все годы своих плаваний я никогда не терял пассажиров. За это мне придется отвечать перед портовыми властями. Боюсь, из-за этого возвращение моего судна будет отложено на много недель.

И вновь Майкл и Халдун обменялись многозначительными взглядами. Если бы они признались, что связаны с этим происшествием, их бы тоже задержали.

Мэллори было так жаль двух бедняг, которые, по всей видимости, утонули, что она почти не притронулась к филе из лососины, поданному под великолепным сливочным соусом.

Она постоянно ощущала присутствие лорда Майкла, он буквально царил в каюте. Казалось, что каждый из сидящих за столом заискивает перед ним и, открывая рот, обращается в первую очередь к нему.

— Леди Мэллори, — наконец повернулся к ней капитан, — госпожа Уикетт рассказала мне, что в Каире вы должны встретиться со своими родителями.

— Так и есть, капитан.

— Я немного знаком с вашим отцом. Вы должны гордиться той работой, которую он ведет.

У Мэллори не хватило смелости признаться, что о работе своего отца она почти ничего не знает.

— Я и горжусь, капитан.

Майкл посмотрел на нее с вновь пробудившимся интересом.

— Так лорд Стэнхоуп — ваш отец? Я слышал о нем. Он собирает древности для музеев, не так ли?

Мэллори взглянула на загорелую руку лорда Майкла, покоившуюся на белой скатерти, и долго не могла отвести глаз от тонких сильных пальцев с хорошо отполированными ногтями. Подняв взгляд, она увидела все те же смешливые огоньки, танцующие в его зеленых глазах.

— Да, милорд.

— Я встречался с ним и с вашей матушкой прошлым летом на одном из приемов в Лондоне. Вы там тоже были?

— Нет, милорд.

Мэллори понятия не имела, что ее родители, оказывается, были в Англии прошлым летом, и боль от этой новости пронзила ее сердце. Если они находились в Лондоне, то почему же не приехали повидаться с нею?

— Родители очень много путешествуют, — ответила она наконец. — Нам не часто удается бывать вместе.

Майкл понял, что девушка чувствует себя неловко.

— А нам с вами придется встретиться еще не раз, леди Мэллори. Я ведь тоже держу путь в Каир.

Она только что положила в рот кусочек лососины и, прежде чем ответить, была вынуждена прожевать его.

— Насколько мне известно, Каир — огромный город. Сомневаюсь, чтобы наши пути в нем пересеклись.

Майкл недоуменно поднял бровь. Он не понимал, почему она до сих пор была настроена к нему так враждебно.

— И все же мы скорее всего еще встретимся, леди Мэллори.

Она бросила взгляд на египтянина, сидевшего напротив, и увидела, что он тоже смотрит на нее.

— Мне не терпится оказаться в Египте, господин Шемса, и побольше узнать о ваших обычаях.

— Вам понравится моя страна, миледи. Более того, я уверен, что и вы понравитесь моей стране.

Его доброжелательный тон тронул Мэллори. Ей хотелось как можно больше узнать об этих древних местах.

— Меня восхищает не только ваше прошлое, но и ваше настоящее.

Черные глаза Халдуна впились в ее лицо.

— Я почту за честь познакомить вас с историей своего народа. Вы случайно не говорите по-арабски?

Капитан Барим решил вмешаться и отвлечь внимание Халдуна. Его юная пассажирка, вероятно, не знала, что женщина не должна так фамильярно беседовать с египтянином. Местные обычаи таковы, что здешний мужчина обязательно примет обычную женскую вежливость за поощрение к ухаживаниям. Поэтому, стремясь как можно скорее прервать эту слишком оживленную беседу, он вмешался в разговор:

— Поскольку в вашей стране так много различных диалектов и наречий, изучение их является непосильным трудом. Даже опытный ученый или искушенный лингвист наверняка запутается в них.

— Это так, капитан. Народ моей страны чрезвычайно разнообразен.

Однако Мэллори, не понимая, что делает что-то не так, продолжала расспросы:

— Господин Шемса, это правда, что ваша страна собирается строить канал, который соединит Средиземное море с Красным?

Халдун выглядел польщенным.

— Вы весьма начитанны, леди Мэллори. Такой проект действительно существует и обсуждается уже не первое столетие. Но боюсь, это будет слишком дорогостоящее предприятие, поэтому многие сомневаются в том, что ему когда-либо суждено осуществиться.

Отложив вилку, Мэллори полностью отдалась беседе с Халдуном.

— Я читала, что, когда Наполеон вторгся в вашу страну, его инженеры пришли к выводу, что уровень Красного моря выше, чем у Средиземного, и это делает подобный проект невыполнимым.

— Таково было их мнение, леди Мэллори. Многие поколения строителей спорили на эту тему. Надеюсь, что настанет день, когда канал все же будет построен — на благо не только Египта, но и всего остального мира.

Майкл видел, с каким восхищением смотрит Халдун на леди Мэллори. Она что, обезумела? Неужто не понимает простой вещи — беседуя с египтянином таким образом, она делает ему знак, что он нравится ей как мужчина? Нет, видимо, действительно не понимает — слишком молода и неопытна. Майкл решил остановить ее, прежде чем она зайдет слишком далеко.