Когда вы пишете свой первый роман, то испытываете благодарность к очень многим людям. Ко всем, с кем когда-либо встречались. Кроме работников химчистки, где мне испортили чехлы на подушках. Итак, все, с кем я знакома — кроме них, — спасибо вам!

Но особая благодарность Хелен Шульман, которая помогла начать эту книгу, и доктору Роберту Б. Шапиро, без которого она вообще никогда бы не получилась.

За мудрость и проницательность, за то, что читали и перечитывали, спасибо Эллен Кайе, Коринн Т. Нетцер, Лиз Перл и Тому Спейну. Также спасибо Пэтти Данн, Джеймсу В. Холлу, Крегу Холдену, Эрике Джонг, Галту Найдерхофферу, Кристоферу Райху, Дани Шапиро, Гарри Штайну и Р. Циммерман за все, что говорили мне в процессе работы над книгой и что было гораздо более полезно, чем вам кажется.

Спасибо, спасибо, спасибо Джудит Карр, Грир Хендрикс и Карен Мендер и всем в «Атриа букс» за то, что дали шанс, за все. Что бы я делала без рассудительности и интуиции великолепной Грир, моего редактора, которая направляла меня туда, куда я боялась заходить?

Ричард Пай, агент и душевный человек, который поверил в меня и эту книгу. Спасибо за руководство, идеи и вдохновение. Спасибо Лори Андиман, чью сердечность я так ценю. И спасибо тебе, Артур Пайн, что объяснил мне — когда одна дверь закрывается, открывается другая.

Спасибо Эмми Шиффман и Дэвиду Листу, команде с Западного побережья, которые готовы были поддержать меня с самого начала.

Я счастлива, что множество друзей вдохновляли меня во время работы над книгой. Хотя я и смеялась над вашими собаками, я люблю их, честно. Однако вам стоит подумать над их дрессировкой и/или психотерапией для себя. Благодарю вас всех от всего сердца.

Моя сумасшедшая семья, стая Шнур из Калифорнии — Мирна, моя мама; Милтон, мой папа, и Луиза; три моих брата и их семейства, Алан, Джулия, Адам и Зак; Джефф, Эллен, Дэниелла и Джейк; Кен, Дениз, Эмма и Ноа, — спасибо вам за любовь, вдохновение и юмор. Мама и папа, пожалуйста, помните, что это роман, то есть вымысел, то есть я все это придумала.

И миллион благодарностей моему сообщнику и мужу Джерри Батлеру за вдохновение, терпение, любовь, мудрость и добрый юмор. Я не забыла про терпение? Благодарю тебя от всего сердца!

Нина Шепард была влюблена в человека, с которым никогда не встречалась. Превосходно, подумала она с громким хриплым смешком, нежась в ванне, особенно приятной этим знойным днем. Обычно ей было абсолютно все равно, есть ирония судьбы или нет, но сейчас она хотя бы знала ответ на сей вопрос.

Забавно! О том, с кем она никогда не встречалась, ей удалось узнать гораздо больше, чем о мужчинах, с какими она была близка. Он читает книги. Ладно, пускай только новомодные образчики муры вроде «настоящего приключения (трагедии) на Эвересте (в Антарктике, на Кракатау) в борьбе с акулами (с огнем)». Разумеется, это все «литература для мачо» (собственный Нинин термин, по аналогии с «литературой для блондинок»), но, Боже правый, все-таки книги, а не исключительно спортивные или деловые новости, что большинство мужиков именуют чтением. Он слушает Моцарта и Ленни Кравица. Сама Нина не любила ни того ни другого: Моцарта явно переоценивают, а Ленни просто банален, но каков диапазон! Еще он время от времени ходит слушать джаз и даже порой посматривает спектакли на Бродвее. Кажется, у него прекрасные отношения с родителями. И очаровательная собака, если можно извинить тот факт (она могла, но в данном случае это потребовало некоторых размышлений), что он не взял ее из приюта, а купил за немыслимые деньги у заводчика. Он учился в Пенн-Стейт, работает во влиятельной юридической фирме — она призадумалась: юристы — и для парня, которому недавно исполнилось тридцать два, он зарабатывает чертовски неплохие деньги. Кроме того, катается на лыжах, смотрит по телевизору бейсбол и каждую среду играет в покер. Пять раз в неделю он бегает в Центральном парке, а следующий отпуск планирует провести, спускаясь по бурной реке Био-Био в Южной Америке. Подобные развлечения объясняют его на редкость свежий вид — такой притягательный, сексуальный и мужественный. А еще у него единственный в своем роде нос. Он член демократической партии и благородно вносит пожертвования на различные добрые дела, от Общества борьбы за гражданские права до Общества содействия бездомным. Не слишком ревностный католик, но Рождество для него свято. Боже правый, если он решит повторить прошлогодний опыт, то покупки к рождественским праздникам начнет делать уже в сентябре! Он такой организованный, благоразумный и заботливый! Живое воплощение списка ее желаний, с парой незначительных отклонений. Ах, если бы она могла с ним познакомиться!

В Нью-Йорке стоял один из тех удушливо-знойных летних дней, когда от жары начинает разлагаться мусор, создавая вонь столь невыносимую, что Нина в очередной раз пообещала себе: следующим летом, разбогатеет она или останется бедна, будет у нее много работы или не будет вообще никакой, с кем бы она ни встречалась — должно же ей повезти! — независимо ни от чего, она будет сидеть на пляже в Калифорнии, вдыхая свежий, прохладный океанский воздух и потягивая пиво «Корона» прямо из бутылки. С лаймом. Господи, а ведь еще только июнь! В августе здесь наверняка будет словно в Долине Смерти, никакого тебе приятного сухого тепла. Она испытывала одновременно и жалость к себе, и отвращение за эту жалость.

Как всегда, полная безнадега.

Итак, она считала, что вполне заслужила эту роскошную благоухающую ванну, которую Нина так декадентски принимала во вторник в четыре часа дня. Она закончила утреннюю и дневную работу, отвела последнего пса, и теперь настало время для себя. Пока ее голова покоилась на краю ванны, она позволила мыслям мягко дрейфовать в разных направлениях, подобно тому как ее волосы колыхались сейчас на поверхности воды, словно русалочьи. Будь у нее плавники и хвост вместо ног, она поплыла бы к далеким берегам Калифорнии, свободная, беспечная, без собак; а там встретила бы страшного пирата, который чудесным образом превратил бы ее в обычную женщину, задурманил бы ее разум, читал бы ей стихи и нежно гладил ее лицо чуткими пальцами; и они жили бы долго и счастливо в простой хижине, потому что им так захотелось, потому что они могли бы жить где угодно, потому что были бы непристойно богаты благодаря сокровищам, украденным у мерзкого диктатора, чья гибель означала свободу для всего населения его страны, так что и с этим все было в порядке.

К тридцати пяти годам она полюбила свои ноги. За год прогулок с собаками длиннее они не стали, зато оставались прелестной формы, сильными, стройными и загорелыми. Она взяла из деревянной японской коробочки губку и потерла ступни, ощутив прилив крови к каждой клеточке. Затем растерла бедра, руки, плечи, шею, расслабляя напряженные мышцы и отскребая омертвевшую кожу, как ей советовала та стерва в «Блумингдейл», которая недоуменно спросила: «Ка-а-ак? Вы не делаете пилинг?» Нина понятия не имела о подобных вещах.

Не далее чем вчера она отправилась в «Таун-шоп» на Бродвее, которому хранила верность ее лучшая подруга Клэр, с намерением купить новый бюстгальтер для своей чудной груди, что сейчас, приподнявшись в воде, очаровательно-игриво торчала из-под облака пены. Тело у Нины, по словам мужчин, сексуальное, но крупная грудь требует очень хорошего бюстгальтера. Клэр носила 34В изящного, приподнимающего грудь фасона. Ей-то легко подбирать белье! Она всегда покупает и трусики-стринги в тон, ибо женщины ее типа одеваются только так. Или раздеваются, в зависимости от ситуации. Нина не носила стринги из принципа. Принцип гласил: белье носят, чтобы прикрыть задницу, а не имитировать ее наличие. — Но зато в них не видно линии белья, — возражала Клэр.