1964 ПЕСНЯ О ГОСПИТАЛЕ Жил я с матерью и батей На Арбате – здесь бы так! — А теперь я в медсанбате — На кровати, весь в бинтах... Что нам слава, что нам Клава — Медсестра – и белый свет!.. Помер мой сосед, что справа, Тот, что слева, – еще нет. И однажды, как в угаре, Тот сосед, что слева, мне Вдруг сказал: «Послушай, парень, У тебя ноги-то нет». Как же так? Неправда, братцы, — Он, наверно, пошутил! «Мы отрежем только пальцы» — Так мне доктор говорил. Но сосед, который слева, Все смеялся, все шутил, Даже если ночью бредил — Все про ногу говорил. Издевался: мол, не встанешь, Не увидишь, мол, жены!.. Поглядел бы ты, товарищ, На себя со стороны! Если б был я не калека И слезал с кровати вниз — Я б тому, который слева, Просто глотку перегрыз! Умолял сестричку Клаву Показать, какой я стал... Был бы жив сосед, что справа, — Он бы правду мне сказал!.. 1964 ВСЕ УШЛИ НА ФРОНТ Все срока уже закончены, А у лагерных ворот, Что крест-накрест заколочены, — Надпись: «Все ушли на фронт». За грехи за наши нас простят, Ведь у нас такой народ: Если Родина в опасности — Значит, всем идти на фронт. Там год – за три, если Бог хранит, — Как и в лагере зачет. Нынче мы на равных с вохрами — Нынче всем идти на фронт. У начальника Березкина — Ох и гонор, ох и понт! — И душа – крест-накрест досками, — Но и он пошел на фронт. Лучше было – сразу в тыл его: Только с нами был он смел, — Высшей мерой наградил его Трибунал за самострел. Ну а мы – всё оправдали мы, — Наградили нас потом: Кто живые, тех – медалями, А кто мертвые – крестом. И другие заключенные Пусть читают у ворот Нашу память застекленную — Надпись: «Все ушли на фронт»... 1964 * * * Я любил и женщин и проказы: Что ни день, то новая была, — И ходили устные рассказы Про мои любовные дела. И однажды как-то на дороге Рядом с морем – с этим не шути — Встретил я одну из очень многих На моем на жизненном пути. А у ней – широкая натура, А у ней – открытая душа, А у ней – отличная фигура, — А у меня в кармане – ни гроша. Ну а ей – в подарок нужно кольца; Кабаки, духи из первых рук, — А взамен – немного удовольствий От ее сомнительных услуг. «Я тебе, – она сказала, – Вася, Дорогое самое отдам!..» Я сказал: «За сто рублей согласен, — Если больше – с другом пополам!» Женщины – как очень злые кони: Захрипит, закусит удила!.. Может, я чего-нибудь не понял, Но она обиделась – ушла. ...Через месяц улеглись волненья — Через месяц вновь пришла она, — У меня такое ощущенье, Что ее устроила цена! 1964
* * * Вот раньше жизнь! — И вверх и вниз Идешь без конвоиров, — Покуришь план, Идешь на бан И щиплешь пассажиров. А на разбой Берешь с собой Надежную шалаву, Потом – за грудь Кого-нибудь И делаешь варшаву. Пока следят, Пока грозят — Мы это переносим. Наелся всласть, Но вот взялась «Петровка, 38». Прошел детдом, тюрьму, приют, И сроóка не боялся, — Когда ж везли в народный суд — Немного волновался. Зачем нам врут: «Народный суд»! — Народу я не видел, — Судье простор, И прокурор Тотчáс меня обидел. Ответил на вопросы я, Но приговор – с издевкой, — И не согласен вовсе я С такой формулировкой! Не отрицаю я вины — Не в первый раз садился, Но – написали, что с людьми Я грубо обходился. Неправда! – тихо подойдешь, Попросишь сторублевку... При чем тут нож, При чем грабеж? — Меняй формулировку! Эх, был бы зал — Я б речь сказал: «Товарищи родные! Зачем пенять — Ведь вы меня Кормили и поили! Мне каждый деньги отдавал Без слез, угроз и крови... Огромное спасибо вам За все на добром слове!» И этот зал Мне б хлопать стал, И я б, прервав рыданья, Им тихим голосом сказал: «Спасибо за вниманье!» Ну правда ведь — Неправда ведь, Что я – грабитель ловкий? Как людям мне в глаза смотреть С такой формулировкой?! |
