– Благодарю за новости и за сандвич. А теперь выйди, мне надо одеться.

– Я уже видел тебя голой.

– Чтобы снова увидеть меня голой, ты не отделаешься сандвичем на завтрак.

– А как насчет ужина?

Господи, неугомонный… Ро рассмеялась.

– Вон отсюда, крутой парень! Я должна успеть в спортзал, чтобы отработать хотя бы часть этих калорий.

– Удержусь от банальных комментариев, чтобы не портить себе репутацию. – Галл встал, забрал пустую тарелку. – Ты очень красивая женщина, Роуан. Я не могу спать по ночам.

– Ты очень сексуальный мужчина, Галл, – прошептала Ро, когда он вышел. – У меня кружится голова.

В спортзале она провела полтора часа – правда, напрягалась не сильно, боялась перегрузить организм, – а затем отправилась в кухню-столовую.

После плотного ленча, снова почувствовав себя человеком, Роуан послала отцу эсэмэску.

«Пожар потушили. Я в порядке. Люблю, Ро».

Теперь ей предстояло проверить парашют, который она развесила накануне. Пока она выискивала дырки, освобождала ткань от сучков и шишек, вошли Мэтт и Либби.

Ро оторвалась от своего занятия.

– Что-то вы какие-то вялые.

– Почему ты не напомнила, что перед сном нельзя нажираться? – Либби прижала ладонь к животу. – Я до пяти утра не могла заснуть, лежала и пыхтела, как выброшенный на берег кит.

– А ты, Ро, так и не добралась до столовой, – заметил Мэтт, раскладывая свой парашют.

– Когда я смыла всю грязь, то едва добралась до кровати. Спала как убитая. – Ро улыбнулась Либби. – А завтрак мне принесли в номер. Потом я полтора часа отпахала в спортзале, опять поела и, между прочим, готова повторить.

– Очень мило. – Либби расстелила свой парашют. – Здесь приносят завтрак в номер?

– Галл принес мне сандвич.

– В Мизуле вы это так называете?

Роуан подняла палец.

– Только сандвич! Но парень действительно заработал очки. Кто-нибудь из вас видел Бензопилу?

– Да, я заглянула к нему до того, как столкнулась с Мэттом. Он показал мне свои стежки.

– В Калифорнии вы это так называете?

– Случается.

– Стовику повезло, – подал голос Мэтт, исследуя парашют. – Только мясо задело. Дюйм в любую сторону, и песня была бы совсем другая.

– Все сводится к дюймам, да? – Либби погладила парашют. – Или к секундам. Или к крохотной ошибке. В результате интригующий шрам или… – Она осеклась, побледнела. – Прости, Мэтт, я не подумала.

– Ничего. Ты даже не была с ним знакома. – Мэтт откашлялся. – Честно говоря, до вчерашнего дня я не знал наверняка, смогу ли снова это делать. Я стоял у люка, смотрел вниз, ждал, когда выпускающий хлопнет меня по плечу… и не знал, смогу ли снова прыгнуть в огонь.

– Но ты прыгнул, – прошептала Роуан.

– Да. Я говорил себе, что вернулся ради Джима, но пока я не прыгнул… Ты права, Либби. Речь о дюймах и секундах. И о судьбе. Поэтому нельзя сдаваться. Что бы ни случилось. – Мэтт вздохнул. – Ро, ты слышала, что Долли вернулась?

– Нет. – Роуан от удивления выпустила из рук парашют. – Когда? Я не видела ее на базе.

– Вчера приехала, когда мы были на пожаре. Зашла ко мне сегодня утром, после завтрака. – Мэтт не отрывал взгляда от парашюта. – Она отлично выглядит. Хотела извиниться за свое поведение после смерти Джима.

– Хорошо, – произнесла Роуан, но у нее мурашки побежали по коже.

– Я сказал ей, что она и перед тобой должна извиниться.

– Необязательно.

– Нет, это важно.

– Можно спросить, кто такая Долли? Или я не должна лезть в ваши дела?

– Она работала здесь поварихой, – ответила Роуан. – У них с Джимом был роман. Вообще-то, она крутила со многими, но большую часть сезона посвятила ему. Она тяжело перенесла его смерть. Что вполне объяснимо.

– Она набросилась на тебя с кухонным ножом, – напомнил Мэтт. – Ничего объяснимого в этом нет.

– Господи, – воскликнула Либби, вытаращив глаза.

– Ну да, было дело, – кивнула Роуан.

– Почему?

– Я в тот день была напарником Джима. Ей нужно было на ком-то сорваться, найти виноватого. Она обезумела, замахнулась на меня ножом. Честно говоря, она обвинила нас всех. Сказала, что это мы его убили… – Роуан умолкла, подождала, не добавит ли что-нибудь Мэтт, но он не проронил ни слова. – Сразу после… случившегося… она уехала… Вряд ли кому-то приходило в голову, что она вернется или что ее возьмут назад, если уж на то пошло.

Посмотрев на Ро, Мэтт переступил с ноги на ногу.

– Тебя это не волнует?

– Не знаю. – Роуан потерла шею. – Думаю, если она не будет замахиваться на меня острыми предметами и не попытается меня отравить, мне все равно.

– У нее ребенок.

Теперь вытаращила глаза Ро.

– Что?

– Она сказала мне, что родила ребенка, девочку, в апреле. – Его глаза увлажнились, и он отвернулся. – Долли назвала ее Шайло. Говорит, что отец – Джим. Когда она на работе, с девочкой сидит ее мама.

– Боже. Ты раньше не знал? И твои родители не знали?

Мэтт покачал головой.

– Вот за это она и извинялась. Попросила рассказать моей маме и остальным и дала мне фотографии. Она сказала, что я могу навещать ее… ребенка… если хочу.

– Джим знал?

На этот раз Мэтт покраснел, побледнел.

– Она утверждает, что сказала ему тем утром перед прыжком. Вроде он так обрадовался, что сам выбрал имя. Мол, мальчик или девочка, пусть будет Шайло. Долли уверяет, они пожениться хотели. Осенью.

Достав из кармана маленькую фотографию, Мэтт протянул ее Либби.

– Вот она. Шайло.

– Мэтт, она просто красавица! – восхитилась, глядя на снимок, Либби.

Его глаза прояснились, он улыбнулся.

– Лысая, как коленка. Мы с Джимом тоже были лысыми, и наша сестра. Я должен позвонить маме. Даже не представляю, как ей сказать.

Роуан посмотрела на фотографию младенца с пухлыми щечками и большими глазками, которую ей передала Либби, и вернула ее Мэтту.

– Прогуляйся, подумай, а потом позвони маме. Она обрадуется. Может, немножко рассердится, что не узнала раньше, но в целом будет счастлива. Иди. Я займусь твоим парашютом.

– Спасибо. Спасибо, – повторил он и, как лунатик, двинулся к двери.

– Ему есть о чем подумать, – заметила Либби.

– Да, о многом.

Продолжая работать, Роуан тоже думала. В мастерской собирался народ, и, поскольку новость быстро облетела всю базу, главной темой дня было возвращение Долли Брейкмен.

– Ро, ты ее еще не видела? – спросил Триггер. Роуан, закончившая со своим парашютом, занялась парашютом Мэтта.

– Нет.

– Говорят, она приехала вчера вместе с матерью и проповедником.

– С кем, с кем?

– Да. – Триггер воздел глаза к небесам. – Некто преподобный Латтерли. Говорят, это священник ее матери, и Долли теперь регулярно ходит в церковь. Она целый час просидела с ММ в его кабинете. А сегодня утром на кухне с Линн и Марг жарит бекон.

– Она хорошо готовит.

– Да, с этим у нее проблем не было.

Встретившись взглядом с Триггером, Ро дернула головой и тихо сказала:

– Теперь у нее ребенок. Нечего ворошить прошлое.

– Думаешь, это действительно ребенок Джима?

– Они трахались, как кролики. Почему бы и нет? – Потому что Долли трахалась со многими кроликами мужского пола, подумали они оба, но промолчали. – И вообще, это не наше дело.

– Джим был одним из нас, значит, наше.

С этим не поспоришь, но, укладывая парашюты, Роуан старалась не прислушиваться к разговорам, а закончив, отправилась на поиски Маленького Медведя.

Он поднялся из-за письменного стола, жестом попросил ее закрыть дверь.

– Я ждал тебя.

– Я хочу знать, следует ли мне остерегаться. Не хочется закончить жизнь с кухонным ножом в спине.

Майкл потер переносицу.

– Ты думаешь, я пустил бы ее на базу, если бы считал, что она доставит тебе неприятности?

– Нет. Но приятно слышать, что буря утихла.

– До Джима она работала здесь три года. Единственная претензия, какую ей можно было бы предъявить, – ветер, поднимавшийся, когда она задирала юбки. Но никто не жаловался.