Заканчивался I960 год. В Пфальце, как и повсюду, праздновался последний вечер старого года. Банда собралась в квартире Киммеля. Тилли хотела танцевать. Но Киммель решил отметить Новый год «по-гангстерски», взломав какой-нибудь лесной ресторанчик с приличным выбором спиртного. Пробежав глазами газету, выяснили, что ресторан «Хеллерхютте», приблизительно в часе езды от Лампрехта, снят какой-то компанией. Тогда решили остановиться на «Якобсхютте», расположенном неподалеку от него. Киммель засунул в карман свой испытанный «астра» калибра 6,5 мм и горсть патронов. Файт вооружился 9-миллиметровым «старом», а Цетто — П 38. Около девяти вечера тронулись в путь. Праздновать начали уже на опушке леса, беспорядочно паля куда попало.

Вот и «Якобсхютте». Цетто высадил калитку, Файт — окно, и они уже внутри. Оказалось, что ресторан выбран неудачно: выпивки нет. Пришлось удовлетвориться тем, что намалевали на стенах свастику и слово «сейф», да еще Цетто выстрелил в оконную раму. Но вскоре такое «сухое» празднование им надоело, и они направились в другой ресторан — «Тотенкопфхютте». Банда отлично знала его по прежним походам, к тому же он был всего в получасе ходьбы.

Проверили, «чисто» ли тут, потом не долго думая проломили стену и вошли.

В подвале нашли все, что нужно. Мужчины вытащили ящик пива, десять бутылок вина и бутылку бренди, а Тилли сварила суп из бычьих хвостов. Веселились до двух часов утра, после чего переломали мебель, выбили стекла, намалевали повсюду свастики и в конце концов подожгли ресторанчик. Киммель решил, что пора возвращаться домой.

Путь лежал мимо Хеллерхютте, где встречали Новый год члены общества «Пфальцский лес». Было уже четыре часа утра, и в ресторане остались только пять человек: сторож Яраус, рабочий химического предприятия Карл Верц, который в этот день выполнял обязанности дежурного, и члены общества Риттер, Экрат и Кехель. Когда Киммель и его шайка, не совсем твердо стоявшие на ногах, увидели свет в окнах, они начали швырять камни, но попали только в крышу.

В этот момент из задней двери вышли Верц, Риттер и Экрат. Банда притаилась. Только Киммель остался стоять там, где был. В ресторане не заметили, что кто-то кидал камни. Но вот Верц увидел Киммеля и, держа в руках карманный фонарь, подошел к нему. «Что случилось? Вы что тут делаете?», — спросил он. Киммель вытащил пистолет и скомандовал: «Гаси свет!». Верц выключил фонарь, и Киммель подошел поближе. В этот момент он столкнулся с Риттером, который услышал разговор и тоже подошел к ним. Киммель заорал: «Я — Аль-Капоне! Дистанция семь метров!»

Риттер решил, что это новогодняя шутка, подхватил ее и, громко считая, сделал ровно семь шагов назад.

Тем временем подкрался Цетто, чтобы в случае чего помочь Киммелю. Тот как раз собирался улизнуть, но Верц снова осветил его фонарем. Киммель выстрелил несколько раз в землю у самых ног Верца. Верц погасил свет, но только для того, чтобы проучить новоявленного Аль-Каноне палкой.

Ему на помощь пришел Риттер. Он схватил Киммеля сзади и повалил на землю. Цетто, помня старую обиду, был совсем не прочь, чтобы его шефу задали хорошую взбучку, но вовремя сообразил, что они все могут засыпаться, если Киммель попадет в полицию. Он не колеблясь поднял пистолет, быстро прицелился и выстрелил три раза.

Верц успел крикнуть: «Эти трусы метко стреляют. Я ранен». Потом рухнул и потерял сознание.

После первого же выстрела Риттер выпустил Киммеля и спрятался с Экратом в ресторане. Киммель не торопясь нашел свой берет и оружие, потерянные во время схватки, и только тогда приказал: «Сматываемся!»

Верц скончался по дороге в больницу. Все три пули попали в него: одна — в икру, вторая в ягодицу, третья задела ребро, перикард, правое легкое, печень и диафрагму.

В шесть часов утра на место происшествия прибыла комиссия по расследованию убийства из уголовной полиции Людвигсхафена. Она установила, что всего было сделано одиннадцать выстрелов по меньшей мере из двух разных пистолетов. Судя по всему, это были 9-миллиметровый «парабеллум» и пистолет калибра 6,3 мм.

Позднее полиция прочесала с помощью высокочувствительных американских миноискателей местность между «Хеллерхютте» и городком Лампрехт и нашла 60 патронных гильз и пуль, а также многочисленные следы пуль в дорожных указателях и стволах деревьев. Еще во время осмотра места происшествия стало известно о разгроме ресторана «Тотенкопфхютте». О взломе «Якобсхютте» узнали только спустя два дня!

С самого начала уголовная полиция исходила из того, что в Лесу бесчинствовала одна и та же группа преступников. Проанализировав дорожные условия и окружающую местность, полиция сосредоточила розыск на Лампрехте. Это вызвало беспокойство банды Киммеля, поскольку почти все они жили в Лампрехте. Бандиты решили отвлечь внимание полиции.

В ночь с 6 на 7 января 1961 года, в ресторане Дайдер-схаймер под Нойштадтом сидела дружеская компания из четырех завсегдатаев. Хозяин играл на пианино, остальные пели. Внезапно распахнулась дверь, и на пороге выросли три фигуры в капюшонах и с пистолетами в руках. «Руки вверх! Я — Аль-Капоне!» — крикнул один из них и направил пистолет на гостей ресторана. Те начали было ругаться. Раздались первые выстрелы. Хозяин едва успел метнуться в сторону: от пианино отлетели щепки. Четыре пули ударили как раз в то место, где он только что сидел. Три бандита — это были Киммель, Цетто и Хартман — выпустили весь заряд из пистолетов и исчезли так же быстро, как появились. Один из гостей попытался пуститься в погоню, но вскоре вернулся ни с чем. Бандиты скрылись в лесу.

Прибывшей полиции оставалось только подобрать пули и гильзы. Посетители ресторана мало чем могли помочь: все произошло слишком быстро. Отдел экспертизы огнестрельного оружия Федерального ведомства уголовной полиции установил, что стреляли из тех же 9-миллиметровых пистолетов, что и во время нападения на «Хеллерхютте», стрельбы по дорожным указателям и деревьям в окрестностях Лампрехта. Полиция сразу раскусила замысел преступников инсценировать нападение, чтобы отвести подозрение от Лампрехта.

Проводились облавы и проверка транспорта, были мобилизованы все агенты полиции. Поступило свыше тысячи сигналов о подозрительных лицах, в том числе о Бернгарде Киммеле.

За Киммелем установили наблюдение. Проверили круг его знакомых.

В это же время поступило заключение экспертизы, что обнаруженный у ресторана «Тотенкопфхютте» след от обуви идентичен следу, оставленному преступником на месте преступления во время одного нераскрытого случая взлома сейфа. Это сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Наблюдение за Киммелем усилили и, когда была получена достоверная информация о том, что Киммель хранит различное огнестрельное оружие, его арестовали. Это произошло 21 января 1961 года.

Киммеля подвергли обстоятельному допросу. Сначала он все упорно отрицал, но через четыре дня признался в совершении ряда взломов и вызвался проводить полицию к своим тайникам в Пфальцском лесу. Единственным его условием было присутствие при этом его невесты Тилли. Полиция приняла условие.

9 февраля сотрудники франкентальской комиссии по расследованию убийства во главе с криминальратом д-ром Флейшманом привезли его в Лампрехт.

Прикованный наручниками к одному из полицейских и сопровождаемый двумя другими, Киммель шагал извилистой дорогой к каменоломне Брехлох. Сзади шла Тилли. Собственно говоря, она должна была остаться у машины, но Киммель дал ей незаметно знак, и она пошла следом. Полицейские хотели отправить ее назад, но в этот момент пошел дождь. На Тилли был только свитер: она явно замерзла, на нее было жалко смотреть. Киммель быстро оценил ситуацию и предложил ей свое пальто. Для этого было необходимо снять наручники. Полицейские вытащили пистолеты и освободили его руки. Киммель медленно пошел под дулами их пистолетов к крутому откосу, метров 10—15 высотой.