— Дело в том, молодой человек, — после паузы начал отвечать полковник, — что я плохо вижу. И лиц в полумраке рассмотреть не могу. Даже ваше лицо.

— Плохо, полковник. Плохая версия. В банке все заполняют расходники и приходники. Без очков здесь делать нечего. Тем более что вы зашли сюда перед работой.

Полковник молча встал, достал очки из кармана и бросил их на пол. Стекла тут же потрескались, превратившись в паутинку.

— Когда они выстрелили в потолок, я дернулся и очки упали на пол. Теперь они бесполезны.

Он поднял с пола разбитые очки и убрал их в карман.

— О чем мы говорим, — вступил в разговор художник. — Тут есть хоть один человек, способный описать этих ребят? И не просто описать, а составить фоторобот, да так, чтобы он был похожим. Мы даже не знаем, сколько их. Они же нас путают. Снуют по лестницам вверх-вниз, туда-обратно. Двое спустились по левой лестнице, потом поднялся один и перешел к правой лестнице и спустился в хранилище, а из хранилища поднялись двое и пошли на второй этаж. Со второго этажа спустился один. Тут черт голову сломит. И каждого вы можете описать? Сейчас они все в одинаковых пальто. Но они же потом переоденутся.

— Это точно, — сказал один из охранников. — А на левой лестнице им делать нечего. Решетку заперли на замок. Им не нужно чье-то барахло из личных сейфов, если сам управляющий открыл им хранилище.

— Так почему же они не выносят деньги? — спросил кто-то.

И в этот момент на правой лестнице появились двое. Они шли снизу и несли два полиэтиленовых мешка, набитых деньгами. Мешки были прозрачными, и судя по цвету купюр, в них лежала европейская валюта достоинством в пятьсот евро. Эти двое пошли на второй этаж.

— Прикиньте, ребята, — заговорил архитектор. — В мешке не меньше пятидесяти кирпичей. Я говорю о блоках. В каждом блоке десять пачек, в каждой пачке по сто купюр. Сто на пятьсот — это пятьдесят тысяч, еще на десять — это полмиллиона. Полмиллиона евро в одном блоке. Таких в мешке не меньше пятидесяти блоков. А это двадцать пять миллионов евро. И сколько там еще таких мешков?

— Заткнись, — прорычал боксер. — Не считай чужие деньги. Тебе они не достанутся. Но за такие бабки можно рисковать. А главное, можно и башку свернуть тому, кто будет мешать. Ты первый на очереди. Тебя еще интересует их внешность?

Все замолкли. И каждый для себя решил, что боксер и есть сообщник. Тут уже не было сомнений.

— Черт. У меня опять живот прихватило, — пробормотал художник. — Вероятно, на нервной почве.

Он встал и направился в туалет.

Заперевшись в кабинке, он вновь позвонил по телефону руководителю операции:

— Слушайте меня. Они переносят деньги из хранилища на второй этаж. Валюту. Пятисотенные купюры евро. Я…

Дальше он ничего сказать не успел. Дверь кабинки выбили ногой. Перед ним возникла мощная фигура боксера. Он вырвал из его рук телефон, бросил на пол и трижды ударил по нему каблуком. От аппарата осталось только лепешка.

— Идиот, — прорычал боксер.

Генерал вошел в автобус и услышал крик. Мэр срывал злость на полковнике, который с безразличием смотрел в окно. Городская полиция подчинялась мэрии, а не Министерству внутренних дел. Такие вот нелепые правила. Мэру тоже досталось от толпы, ему порвали пальто, и каракулевый воротник висел на ниточке за его спиной, но он этого не видел. Разъяренный народ ему не подчинялся. А через два месяца выборы. Что самое ужасное, его соперник по рейтингам и так опережал действующего мэра, а тут такое ЧП!

— И что нам делать прикажешь, Жванец?

— Вам ничего, — тихо сказал вошедший генерал. — Вы здесь лишний, Максим Семенович. Не раздражайте народ.

Варенцов знал генерала ФСБ и никак не мог на него надавить или просто накричать.

— У меня жена в банке. Вы это понимаете?

— Кроме вашей жены там еще пятьдесят заложников. Для нас нет различий, кто чьим родственником является.

— Почему же вы их не освободите?

— Потому что мы ценим их жизни. Надо понимать главное. Грабители не в силах вынести деньги из банка. Они в плотном кольце. А теперь, если хотите, сядьте в стороночке и помолчите. Мы не можем тратить на вас время.

Мэр хотел возразить, потопать ногами, но лишь помотал головой, как пес, вышедший из воды, и сел.

— Нам принесли поэтажный план здания, — доложил полковник Жванец.

— Наконец-то.

Генерал склонился над калькой.

— Тут вот еще какая новость. В проектном архиве, где нам нашли поэтажный план, сообщили следующее. Несущие задние стены фундамента утолщали. Заказ поступил строителям шесть лет назад от предыдущего управляющего. Банк закрыли на ремонт. Стены обложили деревянными опалубками, вложили в пустоты арматуру и залили бетоном. Дырку в стене фундамента не сделаешь. И так по всему хранилищу.

— Ну хорошо, Антон Петрович, мы уже знаем, что им дырки не нужны. Пришел управляющий и сам открыл двери. И правильно сделал. Зачем попусту брыкаться. Жить-то хочется.

Он взялся за телефон и набрал нужный номер:

— Здравствуйте. Как мне связаться с руководителем МЧС генералом Капитоновым?

— Кто с ним хочет говорить?

— Таранда из управления ФСБ. Он меня знает. Вопрос безотлагательный.

— Ждите. Попытаюсь вас соединить с его машиной.

Через минуту в трубке послышался голос:

— Да, слушаю тебя, Иосиф Данилыч.

— Тут такое дело, Сергей. Нашлись смельчаки. Захватили банк и забаррикадировались. Нахрапом их не возьмешь. У них заложники. Я думаю, что уходить они будут через крышу на вертолете. Улицы я блокировал, но небо перекрыть не могу. Можешь помочь?

— Вопросов задавать не буду. Звучит фантастично. Я говорю о захвате. У меня есть два пожарных вертолета. Леса с них тушим. И один легкий медицинский вертолет. Но он быстроходней. Семь спецназовцев взять на борт сможет. И это все, Иосиф Данилыч.

— Надо использовать все силы. Дай команду подготовить машины к взлету. Пилоты должны сидеть за штурвалами.

— Это я сделаю. Но вот что я тебе скажу. Если у них есть своя машина, то они ее прячут где-то поблизости. Налетчиков человек семь, ну пусть десять, плюс груз, а это немало. По мелочи они работать не станут. Возьмут всё. Такой вертолет от нас далеко не уйдет. Я свои раскидаю по трем точкам. Создадим треугольник от окраины к центру. Но ты должен понимать, что в аэропорт они не полетят и самолет захватывать не будут. У нас за городом пять авиаклубов. Частных самолетов больше, чем машин. Много «Яков». А они грузоподъемные. Вот над чем тебе надо подумать, генерал. Вертолет — времянка. На полсотни километров рассчитан, а дальше полетят на крыльях. Вот тогда ты их не догонишь. А главное, что любой вылет оговаривается с ПВО за сутки. Тебе надо связаться со штабом и проверить все заявки на сегодняшние вылеты. Обращай внимание только на самолеты с грузоподъемностью от двух тонн. Мелочь не бери во внимание. Их по сотне в день взлетает, как вороны с ветки.

— Спасибо, Сережа. Мне такое и в голову не приходило.

— Главное, не опоздай. И не обращай внимания на их требования. Они будут блефовать. То, что предложил я, самый верный вариант. Другие обречены на провал.

— Пожалуй, ты прав. По земле они далеко не уйдут. Да и по реке тоже. Отбой. Будем на связи.

Генерал оборвал связь и задумался. Никто ему не мешал. Каждый новый разговор делал новое открытие. Верно говорят: «Век живи, век учись!»

— Послушайте, Антон Петрович, — обратился он к полковнику, не глядя на него. — Мне нужно пятьдесят вооруженных ребят. Найдете?

— Только если сниму с оцеплений.

— Значит, снимайте. Разобьем их на пять групп по десять человек. Пятерых командиров я возьму из своего ведомства, и используем маршрутные такси. У нас в пригороде пять авиаклубов. На каждый по группе. Мы должны не дать взлететь ни одному самолету. Надо как-то перекрыть взлетные полосы. Отвечать за произвол буду я. Нам надо торопиться.

Тут раздался телефонный звонок. Опять звонил художник, но разговор продлился недолго.