— Так, — пробормотал генерал. — Вызывайте рабочих, чтобы цементную подушку сняли со всего участка. Ну а ямы копать придется самим. Нам огласка не нужна.

— Перезагрузка, — проворчал полковник.

На следующий день после налета

Они стояли у потухшего костра. Лесник тут все затоптал, черпая снег из сугроба и засыпая им костер. Сделал не меньше десяти ходок, а то и больше. Полицейские приехали первыми, да и то из ближайшего отделения полиции, которые никак не связывали этот чертов костер со вчерашним ограблением банка. Ну а генерал Таранда прибыл на бал последним, когда лучшие куски пирога уже разобрали. Толпу лоботрясов в форме он разогнал, оставив лишь участкового и лесника. Одновременно с ним и полковник Жванец подоспел с двумя экспертами-криминалистами. Хорошо, что на дороге остались следы от машины, снег еще был глубоким, а у костра все притоптали.

— Скажи-ка мне, любезный, ты что-нибудь трогал в костре? — спросил Таранда у лесника.

Долговязый старик отрицательно покачал головой. Он походил на бомжа. В телогрейке, небритый. С впалыми щеками и в очках, у которых вместо правого ушка был шнурок от ботинка, а левое стекло треснуто.

— Нет. Я как увидел корешки паспортов, так тут же позвонил ментам. Ну как такое может быть? Никто же документы не поджигает.

— Костер горел, когда ты его заметил?

— Дым шел, огня не было. Я думаю, тот, кто его поджег, сам и загасил огонь. Дорога-то в двух шагах. Они тормознули, спустились под откос на два метра, бросили эти детские рюкзачки, пакет с документами, подожгли, сели в машину и рванули. Слишком резко. Там лужа на полколеса. Подняли брызги выше машины, а те и загасили костер, который еще не разгорелся, но тлел, поддуваемый ветерком.

Таранда с восхищением смотрел на полубомжа.

— И откуда вы такие умные беретесь, едрит твою налево? Все знает. И на хрена мы сюда приехали?

— А чего тут знать-то? — хмыкнул лесник. — Я живу недалеко. По этой дороге даже летом никто не ездит, окромя меня. Вишь, я на велике круглый год педали кручу, потому как все вокруг знаю. А тут вдруг следы от машины. Ну, думаю, мужик заплутал. Я и свернул по следам. Поди, застрял где. Надо бы подсобить, глядишь, и на полбанки заработал бы. Проехал с полста метров, чую, гарью несет. Я ближе. Вот и увидел кострище. Если бы огонь разошелся, тут не вы, а пожарные были. Сплошняком кустарник растет. Все прихватило бы, аж до реки.

— Как звать-то?

— Тимофей.

— А что, Тимофей, ты каждый день свои пенаты обходишь?

— Приятное с полезным совмещаю. У нас тут три деревни кряду. Бабы там царствуют. Мужиков метлами гоняют. Вот они с пузырями в овраг пить ходят. Так я каждое утро обход делаю. Тары на пару мешков собираю. А подле моего дома ее по гривеннику берут. Пункт на колесах. Так что на щи мне хватает. А заодно и чистоту блюду.

— А вчера костра не было?

— До часу дня все чисто прошло. Я к этому времени заканчиваю обход. А сегодня я появился здесь в девять утра. Светает-то поздно. Вот и судите. Ткань на рюкзачках крепкая, почитай брезент. Коли их часть насквозь проело, то ночку они здесь точно пролежали. Не меньше.

— Ладно. Изымайте все, что сохранилось, и осторожно. Будем разбираться с барахлишком.

С дороги спустился криминалист и доложил:

— Следы идентичны тем, что мы обнаружили у выхода из тоннеля к реке. Сейчас сделаем слепки. Сомнений нет. Это «Фольксваген» Гелаева.

Таранда ударил кулаком о ладонь. У него горели глаза.

— Ну, Жванец! Я же тебе говорил, что они проколются. Идеальных преступлений не существует.

Спустя три часа все собрались в кабинете начальника управления полиции. Эксперты сделали свои выводы, и им было что сказать.

На совещательном столе лежали два небольших рюкзачка серого цвета с черной окантовкой и оранжевыми карманами, а рядом вещи, изъятые из рюкзаков и четыре стопки паспортов. Уцелевших не осталось, но во многих обгорелых ошметках сохранились номера, в некоторых фотографии и даже имена.

— Есть два непреложных факта, — начал Таранда. — Первое и главное. Паспорта принадлежат заложникам, которые у них изъяли налетчики. Они им так и не вернули документы. Но как мы видим, паспорта им были не нужны. Я думаю, что и передача данных в эфир тоже была лишь блефом. Вся операция с ограблением сплошной блеф, на который мы, как и все, купились.

— Однако банк обокрали, — съязвил полковник Жванец.

Таранда пропустил мимо ушей комментарий полковника и продолжил:

— Второй факт подтверждает наше заключение. Следы протекторов, найденные возле костра, в точности совпадают со следами у тоннеля, выходящего к реке. Машину мы нашли у дома охранника Гелаева. Она принадлежит ему. Налетчики передвигались на этом микроавтобусе. Бандиты подчистили за собой мусор. Несмотря на то что в самом хранилище царил полный бардак и даже валялись деньги, все свое они забрали с собой. В общей сложности они пробыли в банке в районе трех часов. Как мы успели убедиться, имея один ключ от ячейки, второй они выдавливали прессом-штопором за минуту. Это максимальный срок, плюс к этому минута уходила на выемку ящика и выброс содержимого в мешок. Они обчистили сто семьдесят восемь ячеек. Мы нашли два приспособления для вскрытия ячеек. Значит, и работали двое. Вот и получается, что на вскрытие у них ушло около трех часов. Но все это предположительно. При хорошем навыке можно проделать такой фортель гораздо быстрее. Когда они собрались все вместе перед отходом, то решили отметить успешное завершение операции. Что мы видим? Две пустых бутылки из-под коньяка. На них сохранились отпечатки пальцев. По дактилоскопической картотеке они не проходят. К бутылкам прикасались только два человека. К сожалению, пластиковые стаканчики сгорели, и мы не можем сказать, сколько человек участвовали в пьянке. Но не двое. По бутылке на брата — слишком много. Далее мы видим сыр сулугуни, лаваш, суджук и бастурму. Это кавказские продукты. Точнее, их объедки. На дне одного из рюкзаков завалялся чек. Продукты куплены в супермаркете «Кавказ» позавчера в четырнадцать часов тридцать две минуты. Время стоит на чеке. Сейчас мы направили в магазин специалистов. Они должны проверить все записи с камер видеонаблюдений, которые установлены у касс. Есть еще одна мелкая деталь. В боковом кармане одного из рюкзаков спрятан двухсотграммовый слиток золота Центрального банка России. Тут есть два варианта. Один из налетчиков сделал для себя загашник. Припрятал слиток. Но он не знал, что все лишнее и ненужное будет брошено в костер. Пришлось с загашником проститься. Но мы не можем исключать и другую, более сложную схему. Слиток оставлен умышленно для того, кто найдет рюкзаки, если не все остатки сгорят. Человек, нашедший золото, не пойдет заявлять об этом в полицию. А еще есть мнение, что люди, получившие такой крупный куш, не станут откладывать загашники. Списки клиентов частных сейфов впечатляют. Среди них пять рублевых миллиардеров и больше сотни теневых бизнесменов, которые ворочают черным рынком в наших местах. Вот кого взломщикам надо бояться, а вовсе не нас. Если эти люди не вернут своего, то от них и в тюрьме не спрячешься.

В кабинете воцарилась тишина.

— Есть несколько составляющих, — тихо продолжал генерал. — Кавказские сапоги. Не могу утверждать с уверенностью, но так считает один из моих самых важных свидетелей. В рюкзаках найдены кавказская еда и дагестанский коньяк. Охранник, заведующий хранилищем, тоже дагестанец. Обрусевший мужик с отличными характеристиками. Но кто давал ему характеристики? Те, кто сам находится под подозрением. Все эти люди сейчас в разработке. А еще мне очень не понравился один малозначительный факт. Ни один из налетчиков не имел темных бровей. Уникальный случай. А говорили только двое. Вожак и тот, что охранял женщин. Остальные молчали. Полагаю, главарь банды не был главарем. Это хороший артист, прекрасно знающий свою роль. Роль шикарная. В театре он такой не получил бы. И третье. Исполнители не знали, чьи ячейки обчищают. Грабители приезжие. Им дали работу, они ее выполнили и разъехались. Вопрос. Чужаки могут знать в доскональности каждый уголок банка, находящегося в чужом городе? Нет. Только работник банка мог им объяснить, как и где можно найти комнату с пультом видеонаблюдений, из которой пропали все кассеты с записью. Исполнителей мы упустили. Они уже разбежались по своим норам. Но мы их скоро вернем. Процесс трудный и кропотливый, но реальный. Прошу всех подключиться к этой задаче. Жители Кавказа стоят на первом месте. Спасибо за внимание.