Вот еще один рассказ. Однажды, говорят, Переоделся Робин Гуд В монашеский наряд. Надел он черный капюшон, Повесил крест на грудь, А сверху четки нацепил И вышел в дальний путь. И мили Робин не прошел, Как вдруг в лесу глухом Он двух монахов повстречал, Гарцующих верхом. «Подайте брату во Христе! — Заохал Робин Гуд. — Тому, кто нищим подает, На небе воздадут. Я ничего не ел с утра, Уж больно сбор плохой, Ни кружки кислого вина, Ни корочки сухой». «Не жаль для ближнего монет, Монахи говорят. — Но нас ограбил Робин Гуд, Мы сами нищи, брат». «На шее крест у вас, попы, А ложь на языке. Придется, видно, вам помочь Порыться в кошельке!» Попы свернули на тропу, Чтоб ускакать по ней, Но Робин Гуд одним прыжком Перехватил коней. Он сбил монахов на траву И надавал пинков. «Ах, отпусти нас, добрый брат, Не мучай бедняков». «Выходит, все мы бедняки, Бедняк на бедняке? Ну что ж, помолимся втроем О толстом кошельке». И на коленях два попа Взывали к небесам: «Пошли нам, боже, золотых, А сколько, знаешь сам!» Ломали руки два попа И охали, молясь, А Робин песни распевал, Над оханьем смеясь. Потом он крикнул двум попам: «Ну, братья-бедняки, Посмотрим, что послал господь, Проверим кошельки!» И тут господни чудеса Свершились наяву: Пятьсот блестящих золотых Посыпались в траву. «Ого! — воскликнул Робин Гуд. Вот это барыши! Видать, что вы, мои отцы, Молились от души. Берите сотню золотых, Вам нынче повезло!» И встали на ноги попы, Вздыхая тяжело. Поднялись на ноги попы И думали, уйдут. «Еще не кончен разговор, — Сказал им Робин Гуд, — И на моем святом кресте Я клятву с вас возьму Не лгать до гробовой доски Нигде и никому. А встретив нищего в пути, Тотчас сойти с коня И бросить пригоршню монет, За вас и за меня». Монахам он привел коней И сесть на них помог, А сам отправился бродить В чащобах у дорог. Робин Гуд и коварный монах
Из леса вышел Робин Гуд С дорожным посошком И в шумный город Ноттингем Отправился пешком. Свернул он к церкви городской, Вошел под гулкий свод, И весь народ его узнал, Но промолчал народ. Стоял в толпе седой монах (Да будет проклят он!). Он тоже Робина узнал И тихо вышел вон. Бегом к воротам городским Пустился он, как мог. Велел ворота затворить, Закрыть их на замок. «Не спи, шериф, вставай, шериф, Бери свой длинный меч! Мне Робин Гуда самого Случилось подстеречь. Давно я Робина искал И вот дождался дня. Когда-то сотню золотых Он отнял у меня». Из дома выбежал шериф Проходом потайным, И сотня дюжих молодцов Отправилась за ним. Под гулкий свод вступил шериф, Стрелки шагнули вслед. «А жаль, — подумал Робин Гуд, — Малютки Джона нет!» И начал он двуручный меч Крутить вокруг себя, И с ним по церкви заплясал, Без промаха рубя. Он трижды церковь очищал, Рубил врагов сплеча, Двенадцать воинов свалил Ударами меча. О шлем шерифа зазвенел И обломился меч. «Да будет проклят наш кузнец, Ни встать ему, ни лечь! На сотню луков и мечей Не выйдешь с кулаком, Хороший меч не отразишь Обломанным клинком!» Всю церковь заняли стрелки, Столпились во дворе И Робин Гуда наконец Связали в алтаре. * * * Малютка Джон стоял в лесу, Густой листвой укрыт, И услыхал сквозь птичий свист Далекий стук копыт. Все ближе, ближе слышен стук. Глядит Малютка Джон — Кривой монах трусит рысцой, Откинув капюшон. «Какие новости, отец? Что так спешишь, пыля?» «Везу шерифу в Ноттингем Письмо от короля». «Короткий путь на Ноттингем Мне хорошо знаком. Позволь мне быть, святой отец, Твоим проводником. В чащобе бродит, говорят, Разбойник Робин Гуд, И если будешь ты один, Тебя в лесу убьют!» Недолго шел Малютка Джон. У первого же пня Он взял монаха за плечо И под уздцы — коня. Монах отходную прочел, Рыдая и моля, И Джон поехал в Ноттингем С письмом от короля. А в Ноттингеме в этот день Ворота на замке. Привратник дремлет на стене С большим ключом в руке. «Никак в осаде Ноттингем?» — Спросил Малютка Джон. «Сегодня утром Робин Гуд В темницу заточен». Шериф приветствовал гонца, Велел подать вина И скоро громко захрапел, Напившись допьяна. Когда весь дом его уснул И город спал во тьме, Малютка Джон с мечом в руке Отправился к тюрьме. Тюремщик выбежал на стук И стражей пригрозил, Но Джон пронзил его мечом И к стенке пригвоздил. «Я сам тюремщик хоть куда!» — Малютка Джон сказал И, Робин Гуда отыскав, Веревки развязал. Они успели до зари В тревожной тишине Пониже место отыскать На городской стене. Но вот запели петухи Один другому в лад, Стрелки тюремщика нашли, Ударили в набат. Скакал по городу шериф Под грохот, шум и звон, А Робин был уже в лесу, И с ним — Малютка Джон. |
