Франц.

314

Если уж любознательный янки избрал вас своей жертвой, вам не уберечься от его вопросов, если даже вы наотрез откажетесь отвечать. На минуту смолкнет, но только чтобы переменить тактику.

— Простите меня, любезный незнакомец, — после минутной передышки начнет он снова, — Если бы вы только знали, как трудно истинному янки сдержать врожденное любопытство. Не сердитесь, ответьте всего на несколько вопросов. Как вас зовут? Где вы проживаете, каков род ваших занятий? Надеюсь, вы довольны и тем и другим, так что у вас нет причин держать это в секрете?

Один остроумный пассажир в дорожной карете, направляясь в Нью-Йорк, в ответ на град посыпавшихся на него вопросов поднялся со своего сиденья, насколько позволяла высота кареты, расправил могучие плечи и единым духом выпалил:

— Зовут меня генерал Эндрью Вашингтон. Проживаю я в штате Миссисипи. Без определенных занятий, но, рад сообщить вам, с порядочными средствами. Я много наслышан о городе Нью-Йорке и вот собрался осмотреть его, и, если он оправдает мои ожидания, я намерен его купить.

В карете раздался дружный смех, и вопросов больше не последовало.

Амер.

315

Приехал в 1855 году в столицу фельдъегерь[83] из Севастополя. Государь не мог принять его сразу, а посланец, утомленный долгим путешествием, заснул. Наконец его величество приказал позвать фельдъегеря. Но его никак не могли разбудить. Царь, услышав об этом, рассмеялся:

— Я знаю средство.

Подошел к спящему и громко закричал:

— Ваше благородие, лошади готовы!

В ту же минуту фельдъегерь был на ногах.

Рус.

316

Слуга, не спросив разрешения, подсел на телегу, в которой разместились мулла и нотариус. Кучер увидел это и кричит:

— Соскочи с телеги, осел! Не видишь, уже двое сидят?

— Прошу прощения, я сразу их не узнал…

Тадж.

317

Во время Крымской войны[84] Николай I, возмущенный всюду обнаружившимся хищением, в разговоре с наследником престола выразился так:

— Мне кажется, что во всей России только ты да я не воруем.

Рус.

318

Пожилой индеец приехал в Нью-Йорк из резервации. Когда он шагал по широченной улице среди куда-то спешащей толпы, к нему подошел праздный горожанин и поинтересовался:

— Как тебе нравится наш город?

— Хороший город, — ответил старик. — А как вам нравится наша страна?

Амер.

319

Однажды К. Маркс[85], проживавший в Лондоне, получил письмо от издателя Брокгауза из Лейпцига: «Уважаемый господин доктор, Вы задержали на полтора года сдачу второго тома Вашего труда «Капитал», который Вы обязались написать для нашего издательства. Если означенная рукопись не поступит к нам через полгода, мы будем вынуждены заказать эту работу другому автору».

Нем.

320

Линкольн не любил своих генералов, которые, за редким исключением, воюя за Север, в душе сочувствовали Югу — рабовладельцам. Поэтому и успехи северных частей, которые находились под командованием этих генералов, были незначительными. Однако Линкольн вынужден был терпеть плохих офицеров, потому что их некем было заменить.

Когда в цирке Барнума выступали лилипуты «Генерал Том» и «Адмирал Нэтт», президент пришел посмотреть на них. После представления Линкольн сказал Барнуму:

— Не понимаю, почему публика удивляется, когда видит этих маленьких генералов? Ведь у меня, Барнум, слово чести, генералы еще меньше.

Амер.

321

К В. О. Ключевскому[86] студенты обратились с вопросом:

— Чем особенным характеризуются неспокойные и спокойные годы?

Последовал ответ:

— Смутные времена только тем отличаются от спокойных, что в последние говорят ложь, надеясь, что она сойдет за правду, а в первые говорят правду, надеясь, что ее примут за ложь: разница только в объекте вменяемости.

Рус.

322

— Комиссар, сегодня же направьте в психиатрическую больницу вашего лучшего детектива.

— В психиатрическую больницу?! Зачем?

— Главврач сообщил, что там сейчас собралось целых пять Наполеонов, и необходимо установить, кто из них настоящий.

Франц.

323

В обществе, где был Марк Твен, один торговец землей, который разбогател, грабя индейцев, хвалился тем, что он носит самую дорогую одежду. И как доказательство, попросил присутствующих обратить внимание на его галстук.

— Вот эта вещь стоит двадцать пять долларов.

Марк Твен с ненавистью посмотрел на него и сказал:

— Это наверное в США так повелось, что самые дорогие галстуки носят те, кому вполне хватило бы и веревки.

Амер.

324 Требуются опытные мастера для починки расклеивающегося кабинета. Краснодеревщиков просят не приходить.

Швед.

325

Идет мужик по дороге, а помещика везет упряжка из шести лошадей. Помещик и спрашивает его:

— Откуда ты, любезный? А он в ответ:

— С того света.

— А что там наши отцы делают?

— Да все то же, уважаемый господин. Господам везде хорошо: в котлах сидят, трубки курят, а бедный мужик дрова рубит и под ними сжигает.

Молд.

326

На вопрос: «Кто такие монархисты[87] и республиканцы[88]?» В. О. Ключевский дал такой ответ:

— Республиканцы в монархиях — обыкновенные люди, не имеющие царя в собственной голове; монархисты в республиках — люди, замечающие, что они его теряют.

Рус.

327

— Марья, посмотри — какое сегодня небо.

— Очень хорошее, барыня! Точно все небо жандармами покрыто, такое синее…

Груз.

328

Пожилой генерал вместе с денщиком возвращаются с маневров на пролетке. Проезжают мимо озера. Генерал видит купающуюся белотелую женщину с длинными распущенными волосами. Останавливает пролетку и приказывает денщику:

— Иван, раздевайся быстрее, сплавай к этой даме и спроси ее, как она насчет поездки со мной в город, гостиницы, вина, картишек и так далее.

Денщик раздевается, кидается в воду, делает круг вокруг дамы и возвращается обратно. Подбегает к генералу:

— Ваше превосходительство, насчет поездки в город, гостиницы, вина, картишек они могут-с, а насчет так далее — никак, они поп-с.

Беларус.

329

— Кто это поехал на извозчике?

— Наш депутат: отчитываться перед избирателями. Через час.

— Кого это везут в карете скорой помощи?

— Депутата.

Нидерл.

330

— Воображаю, что было бы, если бы теперь в Питере появился Тарас Бульба[89]!?

— Оштрафовали бы за ношение оружия без разрешения — больше ничего.

Рус.

331

На одном из вечеров в присутствии Марка Твена шел разговор о загробной жизни, о рае и аде.

— Мистер Твен, куда бы вы хотели попасть — в рай или в ад? — спросила писателя элегантная дама.

— Ваш вопрос сбил меня с толку, — ответил Марк Твен, — Я, вероятно, отдал бы преимущество раю ради климата… А вообще мне лучше было бы в аду… Ради компании.

Амер.

332

Стояли когда-то рядом два монастыря — мужской и женский. Однажды, встретившись с игуменом, игуменья жалуется:

— Конец света настает.

— Почему?

— Ваши монахи бегают за нашими монашками.

— Откуда вы это взяли?

— Сегодня я собственными глазами видела, как ваш монах догонял мою монашку.

— Догнал?

— Слава Богу, нет.

— Так это не мой монах!

Укр.