Харамис и Орогастус вместе отправились в Пещеру Черного Льда. Принцессу больше всего интересовало, действительно ли чудесное зеркало исполнено магической силы или, как и все показанные ей машины и механизмы, является обычным устройством, сконструированным древними умельцами.

Резная, покрытая наростами инея дверь в пещеру распахнулась только после того, как Орогастус произнес таинственное заклинание. При этом он невольно обратил внимание, с каким напряжением следила за ним Харамис. Ее синие глаза возбужденно посверкивали, губы чуть подрагивали — она вся была в ожидании разгадки тайны.

Хороша! Она просто изумительно хороша, с горечью подумал маг. Черный наряд служительницы Тьмы был ей очень к лицу. Да и он тоже, должно быть, неплохо выглядел в черном, украшенном серебряным шитьем облачении. Маг не мог справиться с нахлынувшим желанием — он повернул принцессу к себе и крепко поцеловал в губы.

…Они против воли оторвались друг от друга. Орогастус, взглянув ей в глаза, тихо сказал:

— Надеюсь, Темные силы не разгневаются. Ты так прелестна, таинственна, так близка… Харамис, молю, останься со мной! — Его руки лежали у нее на плечах. — Я знаю, ты разговаривала с Белой Дамой. Ей не удастся разлучить нас. Все та же полуправда, а то и откровенная ложь исходит из ее уст — неужели ты сама не замечаешь этого?!

— Если бы не она, мне бы никогда не появиться на свет, — напомнила Харамис. — Я должна выслушать ее предсмертные слова. Она подарила мне священный амулет, послала на поиск талисмана. В чем здесь полуправда, а тем более ложь? В том, что она направляла и защищала меня? В том, что указала дорогу через непроходимые горы? Я не могу и не хочу быть неблагодарной, и, если меня просят прийти, я должна это сделать. А тебе, если ты говоришь правду, нечего бояться.

— Она спрятала от тебя корону Рувенды.

— Нет, она бережет ее для меня. В любом случае, скоро ной или без нее, я являюсь королевой Рувенды. Независимо от того, чьи солдаты размещаются в Цитадели. — Она вызывающе глянула на мага.

— Зачем мы медлим? — воскликнул Орогастус. — Ледяное зеркало ждет нас.

Он воззвал к силам Тьмы — торжественно просил богов, в существовании которых Харамис очень сомневалась, проявить милость к ним обоим. Принцесса не верила своим ушам — неужели он способен так заблуждаться? Нет, здесь что-то не так — следует еще раз испытать его искренность. Чем дальше, тем больше Харамис убеждалась, что силы, которые подвластны Орогастусу, не имеют ничего общего ни с одной разновидностью магии. Но в любом случае — веруя в них или цинично отрицая их существование — он владел огромной мощью. Это было самое главное. Если тайна его могущества — в овладении секретами Исчезнувших, то можно ли воздействовать на Орогастуса магическими приемами? И как? Если же его сила действительно связана с божествами Зла, то можно ли разорвать нить, соединяющую их? Если он не более чем умелец, владеющий устройствами древних, то нет ничего проще, чем испортить их. Как, например, она поступила с таинственной светящейся дощечкой… Игра эта очень рискованна, подумала Харамис, стоит ей только попытаться разбить ледяное зеркало, и он, без сомнения, убьет ее на месте. Это, конечно, не выход. Ее талисман и она сама еще очень нужны — ведь пророчество гласит, что, только слившись воедино, талисманы смогут одержать победу.

Принцессе не надо было притворяться, что она трясется от страха, когда маг ввел ее в комнату, где хранилось Зеркало Черного Льда. Сердце у нее дрогнуло, когда чародей обратился к таинственному Бахкапу с просьбой о милости. Орогастус предложил принцессе с помощью зеркала отыскать ее сестер — она сразу согласилась. Ее мучили угрызения совести, что она до сих пор даже не попыталась связаться с ними. А ведь у нее был талисман. Непростительная беспечность, выругала она себя. Это надо было сделать сразу…

Теперь, храня молчание, она наблюдала, как Орогастус сделал запрос по поводу двух объектов, и зеркало приняло его. У Харамис не оставалось сомнений, что Зеркало Черного Льда, безусловно, принадлежало к классу каких-то Древних машин, причем работающих на пределе. Один голос — надтреснутый, косноязычный — чего стоил! Ледяная гладь ответила на просьбу нечетким изображением карты.

Правда, картинка, изображавшая Кадию, была ярка и разноцветна. Так же отчетливо была показана и Анигель. Обе сестры путешествовали по воде. Сверкали молнии, гремел гром, шел сильный дождь. Ни одна из них не произнесла ни слова, хотя древнее устройство передавало и звуки.

Кадия вела за собой бессчетную рать уйзгу. Она плыла в изготовленной из связок тростника лодке. На карте было ясно видно, что флотилия приближается к Тревисте. Могучая река, разлившаяся за время первых набежавших бурь, выглядела очень грозно, огромные стволы вывернутых с корнями деревьев неслись по ней. Однако ни торчащие сучья и ветви, ни пронзительный ветер, ни ливень не могли остановить Кадию и ее боевых друзей. Некоторые уйзгу носили золотистые, похожие на рыбьи чешуи кольчуги — такая же была и на Кадии. Оружие у них было примитивное, однако число их привело Орогастуса в смущение, не говоря уже о волшебном мече, который Кадия сжимала в руке.

Лицо Анигель было менее сурово. Зеркало показало связанный из толстых бревен плот. На нем была установлена мачта с небрежно обрубленными сучками, на мачте — широкий квадратный парус. Плот стремительно летел по разбушевавшимся волнам к устью Нижнего Мутара. На бревнах была устроена небольшая каморка — скорее, большой ящик, — в котором сестра пряталась от дождя. Ее талисман представлял из себя корону — она держала ее в руке.

По периметру плота на корявых стойках были натянуты толстые лианы, изображавшие поручни. Подобные же жгуты тянулись от мачты к стойкам — за них держались многочисленные пассажиры. Некоторые из них, лежавшие ничком и перепачканные до предела, явно были люди, другие же — подавляющее большинство — оддлинги, но какие-то непривычные, очень рослые… Настоящие великаны… Эти не скрывали радости и, случалось, вопили от восторга, когда плот подскакивал на высокой волне. Скачка по озеру наполняла их безумной радостью.

Харамис помалкивала, пока зеркало окончательно не погасло. Она постаралась ничем не выдать своего изумления, хотя в голове у нее бушевала буря вопросов. Следя по карте за маршрутами обеих сестер, любой догадался бы, что они направляются к Цитадели. Более того, было совершенно ясно, что обе нашли свои талисманы и научились ими пользоваться. Интересно, это Белая Дама надоумила их направиться к столице или они действуют по собственному почину? Неужели они решили штурмовать крепость или, того хуже, выйти на битву с тяжеловооруженной пехотой и конницей короля Волтрика? Уж не талисманы ли лишили их разума? Они считают, что таким путем добьются успеха?

— Твои сестры, — тихо шепнул ей Орогастус, когда изображение совсем погасло и на стене вновь обнажился морозный узор, — решили использовать свои талисманы, чтобы крушить все подряд. Разумно ли это?

Он что, подслушал ее мысли?

Не в силах вымолвить ни слова, Харамис тупо глядела на колдуна. Тот молча взял ее под руку, вывел из комнаты, и они зашагали к выходу из пещеры.

— Кадия и Анигель глубоко заблуждаются, если считают, что смогут освободить Рувенду, используя свои талисманы в качестве сверхоружия. Им не помогут ни толпы оддлингов, ни принц Антар, который порвал с отцом и дал клятву верности принцессе Анигель. Она спасла ему жизнь в Тассалейском лесу, и он безнадежно влюбился в нее. Хотя, может, и не так уж безнадежно… Твои сестры не имеют ни единого шанса против армии Волтрика. Они еще не до конца освоили свои талисманы — схватили то, что лежит на поверхности, и решили, что дело сделано. Им еще неизвестно, что по-настоящему могут и чего не могут эти магические предметы. Ну, право, как дети! Думают, стоит им направить талисманы на стены крепости, и они тут же рухнут, а враги встанут на колени. Этого никогда не будет. Волтрик находится под моей непробиваемой магической защитой, ею руководит Зеленый Голос.