Так и не найдя ответа на вопрос, Ирина вновь вышла на продуваемый всеми ветрами Ленинский проспект и быстро направилась к станции метро.

На часах было уже половина первого ночи, когда Ирина принесла большую кружку чая с лимоном и продолжила делать какие-то наброски, сидя под светом настольной лампы…

Утром она собрала все наброски, пересмотрела их и села за компьютер, чтобы быстрее отпечатать и отправить Виктору, как договаривались. Но… Случилось то, что случается довольно часто в наш технический век с хрупкой электроникой – компьютер завис. Ирина стала нажимать клавиши и компьютерный помощник – симпатичная киска, многократно умножившись, заняла почти весь экран, превратившись в какое-то непонятное существо, которое можно было назвать «многокошкой»…

– Приехали, – вырвалось у Ирины. – Она судорожно начала нажимать разные клавиши, немного покачала компьютер, даже легонько постучала сверху по монитору. А затем стала звонить.

– Вить, привет, это я… Компьютер завис, – обрадовала коллегу Ирина.

– Может, ненадолго? – отозвался тот.

– Не знаю…

– Может, тогда по факсу вышлешь рукопись?

– Во – первых, у меня черновые наброски, никто не разберет мои каракули. А, во-вторых, факса у меня нет. Не заработала еще на него…

– Ладно, – сказал Виктор, – перезвоню через полчаса…

Но и через полчаса ничего не изменилось.

– Ну, как дела? – вновь поинтересовался встревоженный Виктор.

– Все так же… Ну, не ругайся… Выход все-таки есть, – обнадежила собеседника Ирина, поглядев на шкаф с пылившейся на нем под самым потолком печатной машинкой…

– Какой? – обрадовался тот.

– Сделаем так: я сейчас засяду за печатную машинку. Потом сбегаю на почту – отправлю факс. Почта – рядом с домом, только дорогу перейти… Часа через два текст будет у тебя.

– Ирочка, ты прелесть… Я твой должник.

Ирина подставила стул, сняла тяжелую машинку. Поставила ее на стол, вышла за тряпкой. Затем стряхнула пыль с печатной машинки. Это была немецкая «Оптима», с которой Ирину связывало много воспоминаний.

Она обняла ее, как одушевленное существо, положив на нее голову…

– Ну, что? Тряхнем стариной? – и быстро-быстро застучала по клавишам…

К счастью, на почте в нужном окошке не было очереди. Почтовая работница быстро отправила факс.

Выйдя на улицу, Ирина подошла к киоску с хлебом, накупила разнообразной выпечки и направилась домой. Она перешла дорогу с интенсивным движением транспорта и уже находилась в двух шагах от дома, когда вдруг сильно поскользнулась на тротуаре. Ей даже показалось, что в ноге что-то хрустнуло, когда она падала…

…В окошке травмопункта, расположившегося при районной поликлинике, регистратор, не оторвав даже взгляда от журнала с дежурными записями, потребовала у Ирины паспорт и страховой медицинский полис.

– Ой, а я полис забыла, – спохватилась Ирина, протягивая в окошко паспорт, и стоя на одной ноге в зимнем ботинке, а другую – в толстом шерстяном носке, держа в воздухе.

– Как это забыли? – метнула в сторону Ирины недружелюбный взгляд пожилая женщина.

– Ну, понимаете, я почти в шоковом состоянии от боли…наверное, перелом… – оправдываясь, говорила Ирина. – Но ведь в паспорте все написано, я живу в этом районе. И этой наш травмопункт…

– Да вы тут все с переломами и … в шоке – неизвестно от чего, – по привычке безразлично отозвалась регистраторша.

– Мам, я сейчас съезжу домой и привезу полис… – присоединилась к разговору Алина.

– Да-да, дочка сейчас привезет полис, – заверила регистраторшу Ирина.

Одна мысль о том, что из-за какой-то пластиковой карточки она не сможет попасть к врачу, приводила Ирину в ужас. К тому же, сильная боль делает нас беспомощными и не способными в адекватной форме давать отпор тем, кто, пользуясь нашей слабостью, откровенно хамит нам…

Регистраторша нехотя и лениво выписала талон.

Ирина, поддерживаемая дочкой, допрыгала до кабинета, у которого собралась огромная толпа «страдальцев».

Какой-то мужчина встал, уступая Ирине место.

Усадив маму, дочка собралась ехать за полисом.

– Не торопись, будь осторожна, так скользко на улице, – напутствовала Ирина дочь. – И захвати что-нибудь попить и почитать. Я чувствую, это надолго…

Отпустив дочку, Ирина огляделась по сторонам, рассматривая соседей по несчастью.

Прислонившись к стене, стоял паренек лет шестнадцати. Его привела мать, подозревая, что у сына сломана ключица… У него как-то странно и неестественно «зависло» плечо.

– Вот, поскользнулся на улице, – оповестила она собравшихся, занимая очередь и как бы требуя сочувствия от окружающих.

Еще были две старушки, одна из которых привела другую с повисшей, как плеть рукой. Та из них, что была здорова, склоняла плохо убранные улицы вместе с московским мэром и химическими реагентами.

– Вот вчерась по телевизеру сказывали… Закупили какуй-то химию…каких-то реагентов, – говорила старушка, делая в непонятном для нее слове ударение на букву «а». – Закупили на тыщи, а они все погнили… Сыплют-сыплют энти белые шарики, а толку нету… Люди падають шибко…

Еще были трое абсолютно здоровых, но подвыпивших парней, которые пришли за компанию вместе со своим четвертым – сильно избитым другом. Их начала ругать вышедшая из кабинета медсестра за то, что они сидят в медицинском учреждении, не снимая верхней одежды…

Еще был старичок, понуро сидевший, досушивая на воздухе зажатый металлическими зажимами рентгеновский снимок ребер…

Какой-то не совсем трезвый парень стоял под дверью кабинета и оповещал всех собравшихся, что он пойдет без очереди, потому что ему будут зашивать палец… С ним были готовы устроить потасовку четверо неразлучных друзей в кожаных куртках и черных вязаных шапочках…

Какая-то женщина возмущалась, что туалет закрыт на замок, а она уже четыре часа здесь сидит…

Под дверью врачебного кабинета в «Травмопункте» образовался некий социум, который жил своей жизнью: возмущался, охал, вздыхал…

Вот приехала милиция. Два молоденьких блюстителя порядка сопровождали троицу: сомнительного вида барышню с фиолетовым разводом под глазом и двух лиц кавказской национальности. Они, естественно, проследовали в заветный кабинет без всякой очереди. Оттуда какое-то время доносились ругань и крики. Потом все стихло. И криминальное трио, наконец, покинув кабинет врача, молча удалилась под присмотром милиционеров.

Потом приехала «Скорая». Врач «скорой помощи» привела своего пациента. Тоже без очереди.

Потом опять приехала милиция. Другая. С другими клиентами…

Казалось, не будет конца этой человеческой карусели.

– Не хотите хоть немного заглушить боль? – тихонько обратился к Ирине интеллигентного вида мужчина, сидевший рядом.

Он держал в руках небольшой, уже распечатанный пузырек коньяка. – Мне жена принесла, – как бы оправдываясь, сказал мужчина. – Я уже три часа здесь сижу… А боль невыносимая, – кивнул он на ногу свою ногу, обутую в домашний тапочек.

– Спасибо, – сказала Ирина, – но я потерплю. Мы женщины – вообще народ более выносливый. – И добавила, обводя глазами окружающих, – и как вам такая страховая медицина?

– М-да, – многозначительно отозвался собеседник.

Ирина прикрыла глаза и просидела так, пока рука дочери не коснулась ее.

– Ну, как ты? – спросила Алина, протягивая ей небольшую бутылочку минералки.

– Да я-то ничего, а вот движения никакого нет совсем, – сказала с отчаянием Ирина. – Очередь, что сидит на первичный прием к врачу, развернется потом в рентгеновский кабинет… А потом после рентгена – опять к врачу со снимками… Заколдованный круг…

Но все однажды кончается. Даже – «заколдованный круг».

Ирина лежала на кушетке, а медсестра заканчивала гипсовать ей ногу.

– Вы работаете, больничный нужен? – спросил молодой доктор.

– Работать-то я работаю, даже в нескольких местах, – невесело отозвалась Ирина, а вот больничный оплачивать некому…