– Постараюсь, – ответила Ирина. – А ты разузнай, почему мне за две публикации заплатили по цене одной?

– Разберусь – разберусь, – пообещал прокуренный голос.

Ирина задумалась.

– Так, – сказала она вслух, – борща и домашних котлеток сегодня мой ребенок от меня точно уже не дождется…

Она взяла стопку бумаги, авторучку, блокнот и села за большой стол, стоявший у окна. Подперев щеку рукой, собираясь с мыслями, она посмотрела в окно на огромные сугробы заснеженного спального района. Затем быстро стала что-то писать…

И тут зазвонил телефон.

Ирина нехотя сняла телефонную трубку.

– Алло…

– Я прочитала ваша объявление в интернете, – как бы извинялся нежный женский голосок с очень сильным акцентом. – Меня зовут Джейн… Джейн Хэтлен…Я – американская журналистка, работаю в Москве.

– Я вас слушаю, – несколько удивилась Ирина.

– Не могли бы мы встретиться, познакомиться…

– На предмет чего? Что вас интересует? – не понимала Ирина.

– Как бы это сказать… Меня интересует очень специфическая тема, – медленно подбирала слова иностранка. – Меня интересуют таланты, самородные, как у вас говорят…Чтобы было очень выражено русское начало, русская тема…

– Я так полагаю, вас интересуют художники, народные умельцы, возможно? – соображала по ходу мысли собеседницы Ирина.

– Да, да, именно – обрадовалась американка. – У вас есть какой-нибудь интересный человек на примете?

– А вам что, собственно от меня нужно? Чтобы я вам имя художника подсказала или свою готовую статью о нем предложила? – уточнила Ирина.

– А у вас и статья готовая есть? – обрадовалась Джейн…

– Даже две… Одна – о художнике, который работает с деревом. А вторая – о человеке, который рисует на бересте. Вы понимаете, что такое береста? У меня и фотографии есть…

– И даже фото есть? – обрадовалась американка. – А мы можем встретиться сегодня?

– А почему такая срочность? – поинтересовалась Ирина.

– Понимаете, я должна уехать… Меня на пару недель шеф вызывает в Чикаго…

– Ну, тогда давайте отложим все до вашего возвращения, – предложила Ирина.

– А, может, мы сегодня все-таки встретимся? – наседала американка.

Ирина задумалась: «В конце – концов, не каждый день звонят из американского издания, может, прилично заплатят хотя бы»…

– Ну, хорошо, давайте встретимся… Говорите адрес…

Когда Ирина вышла из метро «Ленинский проспект», шел сильный снег и дул северный ветер.

Она уже довольно сильно продрогла, когда, наконец, завернула во двор девятиэтажного здания. Еще раз сверилась с адресом, не снимая перчаток, и прошла мимо небольшой будки, в которой сидел охранник в камуфляжной форме. Показав ему удостоверение в окошко, подгоняемая холодом, она быстро прошмыгнула через двор. У двери пришлось еще задержаться, набирая замысловатый код.

Этот дом был в свое время задуман, как обычный жилой дом, но время и его месторасположение на карте столицы внесли, очевидно, свои коррективы. В сегодняшней жизни дом был примечателен тем, что офисы, причем, в основном разных иностранных организаций, находились здесь вперемешку с квартирами обычных москвичей. И еще Ирина обратила внимание на то, что в подъезде было чисто, опрятно и пахло приятным освежителем воздуха.

Офис, в котором работала Джейн, занимал целый этаж. Вход был один, но все квартиры были соединены между собой. Это Ирина поняла, когда искала комнату Джейн.

– Проходите, проходите, раздевайтесь… Сегодня так холодно… Сейчас будем пить чай, – затараторила Джейн, – здороваясь с Ириной.

Ирине совсем не хотелось «гонять чаи», но она очень замерзла.

Гостья села за большой стол, разглядывая Джейн, которая включила чайник.

Это была очень симпатичная темноволосая девушка лет двадцати пяти – двадцати семи, на которой ладно сидели обегающие ее теплый свитер и джинсы.

Чайник закипел мгновенно.

Американка налила себе и Ирине чай и придвинула тарелку, на которой лежали кусочки надломанного шоколада, кусочки сахара-рафинада и какое-то, совсем уж сиротского вида, раскрошенное печенье.

Ирина открыла сумочку, достала оттуда большое красивое зеленое яблоко и апельсин, положила фрукты на тарелку.

– Они мытые…

Гостья придвинула к себе керамическую кружку с чаем и какое-то время просто грела об нее руки. Невольная дрожь сильно замершего человека пробежала по ее телу. Затем она отпила пару глотков и открыла свою сумочку, доставая статью и фотографии. Ирина осторожно, подальше отодвинувшись от кружки с чаем, разложила снимки перед Джейн. Она решила показать ей сначала фото, на которых были изображены рисунки на бересте…

– Как это красиво, и как необычно, – удивилась Джейн.

– Это довольно редко встречается, когда рисуют на бересте…Об этом талантливом человеке снят документальный фильм, – начала рассказывать Ирина.

Джейн окликнула какого-то молодого мужчину, проходившего в этот момент по коридору, сказав что-то по-английски. Молодой человек поздоровался, взял фото и ушел в другую комнату.

– Он сейчас отсканирует фото, – сказала Джейн и взяла ручку и блокнот, как бы пытаясь записать что-то с Ирининых слов.

– Да вам не надо ничего записывать, – улыбнулась Ирина, кивая на текст, который она положила на стол. – Здесь обо всем подробно написано…

– Понимаете, у нас так не принято, – замялась немного Джейн. – Как собственный корреспондент своей газеты я не могу дать статью под вашей фамилией…

Пришла очередь удивиться Ирине.

– Ну, так дайте статью без подписи… Ведь вы сканируете фото, значит, вы собираетесь это как-то использовать…

Джейн неопределенно покачала головой.

– Это еще не известно…

– Извините, я что-то теряю нить нашего разговора. Возможно, мне нужно было просто дать телефон этого художника, чтобы вы встретились с ним и сами о нем написали? Но тогда зачем мне лично нужно было ехать к вам? – все больше удивлялась Ирина. – Простите, а вы недавно приехали в Москву? – поинтересовалась она.

– Я работаю здесь уже три года, – суховато ответила Джейн, которой явно не понравился профессионально заданный вопрос.

В этот момент в комнату зашел все тот же мужчина и молча положил отсканированное фото на стол.

Разговор перестал клеиться вообще.

– Да вы пейте, пейте чай, – сказала Джейн, видя, что Ирина отодвигает чашку. – Понимаете, – явно неохотно попыталась продолжить разговор американка, – вообще-то, у нас есть информаторы, которые предлагают нашим сотрудникам интересные темы, а мы им за это платим десять-двадцать долларов…

– Информаторы? – удивилась Ирина. – Первый раз слышу такое… Я – не информатор, я – журналист. В конце – концов, если вы берете мою статью – не так уж важно: будет там стоять моя подпись или нет. Но главное – моя работа должна быть оплачена. Как, впрочем, и работа фотокорреспондента… И стоит это, я полагаю, не десять и не двадцать долларов…

– Да – да, – вынужденно соглашаясь с собеседницей, кивала Джейн, начиная ерзать на стуле.

В это время в комнату заглянул какой-то новый молодой человек и позвал Джейн.

– Это из Чикаго шеф звонит, – подскочила Джейн, радуясь случайной возможности прервать встречу, инициатором которой она стала. – Извините, пожалуйста… Вот я вернусь из Чикаго, давайте созвонимся… Роберт, проводи… – кивнула она парню, стоявшему в дверях.

Ирина собрала фотографии, аккуратно уложила их в конверт. Подошла к вешалке и стала одеваться. Выбитая из колеи всей этой бессмысленной и не самой приятной поездкой, она даже не заметила, что оставила на столе свою статью у человека, с которым вряд ли она еще захочет встречаться когда-либо.

«Что происходит? – пыталась осмыслить странную встречу Ирина, пока ехала в лифте. – Чего хотела от меня эта особа? Неужели она хотела купить у меня текст и фото за 10–20 долларов, а может, вообще получить даром, считая, что я просто должна быть осчастливлена ее вниманием? И это американцы, которые, как известно, даже не плюнут бесплатно»…