Рано утром позвонила Инна, трубку подняла Вера.

— Ну как вы там?! — послышался ее взволнованный голос.

— Все в норме. — На лице у Веры проступил румянец. — Спустись к двенадцати, мы уже будем на ногах.

— Я не дотерплю до двенадцати, мне ужасно интересно все до мельчайших подробностей, ровно в десять буду у вас. — Инна повесила трубку.

В десять утра Инна влетела в квартиру, поцелуем поздравила сестру, погладила по голове Вахтанга и сказала ему:

— Ты оказался молодцом, наши труды не пропали даром. Может, твои родители вернутся пораньше, потому ступай домой, помойся как следует, переоденься и отдохни, смотри, чтоб мама ничего не заметила.

Вахтанг встал, нехотя оделся и поднялся на свой этаж.

Через три месяца и Вера сообщила Вахтангу радостную весть: она забеременела и была бы довольна, если у нее родится мальчик — такой же красивый, как и он.

Тем временем живот у Инны выпятился и лицо заметно изменилось. Она не стала дожидаться, пока Нана заметит это, и сама завела разговор.

— Нана, я, наверно, скоро выйду в декрет, но не хотелось бы, чтобы об этом узнали все, а потому попрошусь заранее в отпуск, буду рожать у мамы; думаю, так будет лучше — меньше пересудов.

— Вы молодец, Инна Николаевна — смелый поступок, — обрадовалась Нана и добавила: — Я случайно не знаю того, кто вас осчастливил?

— Нет, не знаете. Это мой одноклассник, между прочим, он наполовину армянин, наполовину русский, женатый, в юности был увлечен мной, а я, дура, не пошла за него. Теперь же сама обратилась к нему с просьбой, чтоб он, как одноклассник и друг детства, помог мне в этом деле, и, как видите, результат налицо, — произнеся эту беззастенчивую ложь, она погладила себя по животу.

— А вдруг узнает жена или родственники, что тогда?

— Ну и пусть узнают. Говоря по правде, он ведь поначалу был моим. Что из того, если раз в неделю несколько часов он проведет со мной, — продолжила она свою байку.

— Это вы хорошо придумали — надо рожать, пока молоды, а если повезет, то и с ребенком можно выйти замуж. А что сестра говорит?

— Ничего не говорит. Она и сама не растерялась и «заказала» сотруднику ребенка. Посмотрим, может, и ей посчастливится…

— Молодцы, Петровы, — засмеялась Нана, — ценю вашу инициативу, — потом добавила: — Только, я помню, у вашей сестры было какое-то сужение и, кажется, ей нужна была операция?

— Наночка, она встретила настоящего мужчину, который провел «хирургическое вмешательство».

Инна поехала в Вильнюс к матери и родила там сына. Нана вместе с семьей отправилась туда навестить роженицу. Инна все лето оставалась у матери. В сентябре она вернулась домой вместе со своим красивым чернявым малышом. Нана сильно привязалась к ребенку, все дни она проводила у соседей и помогала Инне.

Пришло время рожать и Вере, и она вместе с Вахтангом отправилась в Вильнюс. Вахтанг познакомился с «тещей» на вокзале, вручил ей Веру и в тот же день вернулся в Клайпеду. Два дня спустя семью Бахтадзе разбудил телефонный звонок. Звонила Инна, сказала, что из Вильнюса сообщили о рождении мальчика.

— Вахтанг, поздравь свою маму, она стала бабушкой двух внуков! — слышался в трубке восторженный голос Инны.

Нана вошла в комнату.

— Что, у Инны какие-нибудь проблемы? — спросила она взволнованно.

— Никаких проблем, просто вчера у Веры родился сын.

Прошло два месяца, и Вера тоже вернулась домой. Инна назвала своего сына Николаем, а Вера своего — Вахтангом. В свидетельстве о рождении обе в графе «имя отца» записали «Вахтанг». Вахтанг все свободное время проводил в доме Петровых и принимал активное участие в уходе за малышами. Все шло как нельзя лучше, однако…

Сестры решили крестить своих мальчиков. Нана предложила сделать Вахтанга крестным отцом и была поражена, когда обе ответили категорическим отказом. Вот тут-то и закралось какое-то сомнение. Вдобавок к этому ей совершенно случайно попались на глаза свидетельства о рождении, в которых в графе «отец» значилось одно и то же имя: Вахтанг. Нана отметила про себя и то, что сестры безо всяких церемоний оставляли своих мальчиков ей и ее сыну. Более того, своим поведением они будто давали понять, мол, это ваш долг и извольте присматривать за ними. Подозрения эти подкрепились еще и тем, что со временем Нана заметила явное сходство детей со своим сыном. Женщина лишилась покоя.

Новогодние каникулы Вахтанга совпали с сообщением из Хони — пришла телеграмма, извещающая о кончине отца Николоза Иллариона.

Вахтанг видел деда лишь раз, когда семья, вернувшись из Чехословакии, провела две недели в Хони. Тогда Илларион не проявил особенного интереса к внуку.

Николоз попросил пять дней в счет отпуска, взял три билета на самолет до Кутаиси, и в новогоднее утро вся семья была в Хони, в отцовском доме.

Илларион скончался, почти не болея. О его смерти раньше всех узнала ближайшая соседка Цуца. Соседи положили покойника на тахту и, посовещавшись, отложили похороны до приезда Николоза.

Было за полдень, когда председатель сельсовета Кириле явился в дом Иллариона. Вместе с ним вся деревня пришла выразить соболезнование семье.

Вахтанг, как зачарованный, смотрел на односельчан, его восхищала их преданность, способность сопереживать и поддержка. Его поражало тепло, которое проявляли они друг к другу и особенно к нему самому, Вахтангу. Все родные и близкие были необычайно внимательны, окружали его заботой.

На второй день после похорон в дом к Николозу явился Кириле, который приходился ему двоюродным братом. Пришел также директор школы Сико, который тоже приходился им родней. А еще соседка Цуца.

Нана накрыла стол, Кириле после нескольких тостов перешел к делу.

— Николоз, дорогой, что собираешься делать с этим домом и приусадебным участком, такой площади ни у кого нет, и если ты думаешь жить с нами, то уже время переезжать сюда на постоянное жительство. А не то отберут у тебя этот участок. Покойный отец твой не ленился работать, все делал на совесть, двор, как видишь, хорошо ухожен.

— Как быть, Кириле, ведь на пенсию мне еще рано. Еще несколько лет придется послужить. К тому же, тебе хорошо известно, здорового мужчину из армии не отпускают.

— Но кто-то должен прописаться здесь, поработать в колхозе.

— А если переписать на моего сына отцовский дом и участок?

— Хорошая мысль, но тогда здесь должен остаться парень. И школу тоже должен окончить здесь, а у школьника и у армейца никто ничего не станет оспаривать. Так сказано в законе.

В беседу вмешалась Нана.

— Я лично не против, чтоб он остался.

Все посмотрели на Вахтанга, который хранил молчание. Сико спросил:

— Что, парень, останешься в дедовой вотчине?

— А почему бы и нет?! — выпалил Вахтанг. — С большим удовольствием начну жить самостоятельно. А то сил нет от их ежедневных наставлений.

— Тогда и я на время останусь, — сказала Нана. — Все равно ведь надо справить сороковины.

— Выходит, самый главный наставник остается здесь, — вздохнул Вахтанг.

Нана, не обратив внимания на слова сына, посмотрела на него ласково, подошла и чмокнула в щеку.

— Прекрасно, — одобрил Николоз решение жены и устремил полный надежды взгляд на соседей, — здесь такие люди, они не оставят его без внимания.

— Мальчик плохо владеет грузинским, не помешает ему это в учебе? — поинтересовался директор школы Сико.

— Не знаю, — призадумалась Нана.

— А если посадить его классом ниже? Тогда он и грузинский выучит, и остальные предметы легче освоит.

— Так будет лучше, — согласился отец Вахтанга.

— Не хочу быть второгодником. Останусь, если возьмут в десятый класс! — выставил ультиматум Вахтанг.

— Воля твоя, в какой захочешь класс, туда тебя и посажу, — согласился Сико. — Только пусть из той школы высылают документы вовремя.

Вопрос, казавшийся Николозу неразрешимым, моментально был снят. Единственное, что озадачило его, это то, что жена, не колеблясь, согласилась остаться.