Та звездочка на карте Дэвида: синяя пометка, так тщательно нарисованная отцом Мартинеса, Эдуардо. Монастырь мог представлять собой что угодно, но Эдуардо был уверен, что он важен…

Мог ли он… был ли он…

Саймон начал быстро и энергично перелистывать страницы книги отзывов, мысленно перебирая даты. Когда произошло убийство супругов Мартинес? Он вспомнил информацию об этом событии, сосредоточившись на дате, и тут же нашел нужные страницы в книге записей. Пятнадцать лет назад.

Вот то, что ему нужно. Он посмотрел на имена. Люди из Франции, Америки, Испании, Германии. Особенно много людей приезжало из Германии и Франции. А потом…

Это оно?

Сердце Саймона громыхало под стать грозе, бушевавшей над долинами Божоле.

Он нашел короткую фразу на английском. Она гласила: «Искать значит находить?»

А дальше сообщалось о самом паломнике. Город: Норидж. Страна: Англия. Дата посещения монастыря: 17 августа.

И, наконец, имя.

Эдуардо Мартинес.

Им понадобилось три дня, чтобы разработать согласованный маршрут до Намибии и дождаться нужного момента. Но, наконец, они вышли из отеля, чтобы тайком отправиться в аэропорт и улететь во Франкфурт. А уже из Германии ночью начнут перелет в восемь тысяч миль на юг. Через экватор, через всю черную Африку — к Намибии.

Все это время они почти не разговаривали, чувствуя себя подавленно даже наедине друг с другом. И в самолете, когда они уже летели в Африку, тоже все больше молчали, как будто серьезность того, что они делали, не нуждалась в словах. Потому что они летели в неведомое.

Когда самолет пересекал обширную темную Сахару, Дэвид гадал, что они могут найти в Африке… отыщут ли они Ангуса Нэрна и Элоизу? Что, если с ними что-нибудь случилось? Что, если они их просто не встретят? Что тогда делать? Просто спрятаться где-нибудь навсегда в песках? Возможно, если им удастся справиться с подхваченными инфекциями. От трупов в том подвале.

Дэвид старался подавить свои страхи. Какая бы судьба ни ждала их, тайну необходимо раскрыть — а значит, решение поискать ответ в самом центре загадки было правильным. И даже если на них снова будут охотиться, то они должны хотя бы постараться обогнать своих преследователей, первыми найти правильный путь. И это еще одна причина к тому, чтобы рискнуть, чтобы лететь в Намибию.

Эми дремала рядом с ним. Дэвид взял из кармана кресла журнал и перелистал его глянцевые страницы, ища карту: Намибия была огромной страной. Большой оранжевый неправильный прямоугольник. Дэвид всмотрелся в названия нескольких городов.

Виндхук. Уис. Людериц. Аус. Звучит совсем по-немецки. Реликты Германской империи. Но почему городов так мало? На карте — большое пустое ничто…

Большую часть двадцатичетырехчасового перелета Эми спала. Полное изнеможение. Дэвид то и дело посматривал на любимое лицо; старательно укрыл ее пледом, чтобы она не замерзла. Дыхание девушки постепенно стало глубоким и ровным.

А потом и Дэвид закрыл глаза и погрузился в сон.

Когда он проснулся в очередной раз, в иллюминаторы самолета били ослепительные лучи солнца; они уже приземлялись в аэропорту, подобного которому Дэвид никогда в жизни не видел.

Вокруг раскинулась пустыня. Даже сам аэропорт был пустыней. Парочка жалких пальм стояла около пыльной взлетно-посадочной полосы, но сразу же за ее гудроновым покрытием вздымались огромные песчаные дюны, похожие на застывшие оранжевые волны прилива, только вместо барашков пены на них лежала пыль.

Сонные пассажиры спустились по трапу в оглушительную жару. Африканское солнце обжигало мгновенно, едва коснувшись кожи. Эми подняла журнал, чтобы прикрыть лицо, Дэвид поднял воротник рубашки, чтобы хоть чуть-чуть защитить шею. Аэропорт — островок раскаленного асфальта в море горячего песка — был таким крошечным, что до терминала они добрались за две минуты.

Паспортный контроль осуществляли три бесстрастных парня, очевидно понимавшие английский язык; десять минут спустя молодые люди были уже на территории Намибии. Как только они вышли из здания терминала под ослепляющие лучи солнца, к ним подошел улыбчивый чернокожий таксист. Куда гости хотят отправиться?

Дэвид и Эми не зря тайком прокрадывались в интернет-кафе в Биаррице, не зря старались узнать о Намибии как можно больше; кое-какие результаты имелись. Свакопмунд, то место, которое указала им Элоиза, находился на побережье, в центре приморского района страны. И также там, судя по всему, они могли бы найти людей, готовых проводить их в пустыню и в горы. Проводников и поставщиков снаряжения.

Дэвид сказал таксисту:

— Свакопмунд. Можно?

— Отлично! Свакоп!

Сумки были небрежно брошены в багажник. Такси вырвалось со стоянки на дорогу, прорезавшую пустыню. Сквозь слепяще-прозрачный африканский воздух Дэвид увидел тонкую голубую линию на горизонте.

— Это море?

— Да, сэр! — ответил водитель. — Валвис и Свакоп — они у моря. У моря, где много фламинго. Но нельзя купаться, очень много медуз и много-много акул.

Машина повернула, по ней ударил яростный порыв ветра. Водитель засмеялся.

— Вы выбрали плохое время года!

— Вот как? Почему?

— Зима холодная. Ветер, а может быть даже дождь.

— Холодная?

— Да, сэр. Но в Свакопе всегда ветер. А сейчас холодно. Бенгальское течение.

Дэвид смотрел на бесконечные, огромные, волнообразные дюны; в безжалостных солнечных лучах они были резкого желтовато-белого цвета. Вдоль дороги ветер нес песок — оранжевые змеи пыли, извивающиеся, рассыпающиеся…

Итак, они с Эми были здесь, и теперь желание найти Элоизу казалось нелепым, почти донкихотским. Они очутились в мире пустоты, в стране могучего разорения, с населением едва ли в два миллиона, разбросанным по раздавленным солнцем пространствам размером с Францию и Англию, вместе взятым. И они искали одного-единственного мужчину и одну-единственную женщину. В этой дикой бесконечности. Да существуют ли здесь вообще гостиницы?

Водитель показал куда-то:

— Свакоп!

Дэвид во все глаза смотрел на город, когда они ехали по его улицам. Его охватило глубокое ощущение дезориентации. Прямо из песка перед ним вдруг возникло нечто вроде баварского городка: пряничные домики, немецкие церквушки со шпилями, маленькие тевтонские магазинчики с причудливыми готическими вывесками, рекламой немецких газет и домашнего пива. Но улицы при этом были заполнены чернокожими и людьми с кожей оранжево-бежевого цвета; и еще Дэвид заметил несколько пар, похожих на американцев или, может быть, австрийцев, и еще здесь были самые настоящие немцы, одетые в… альпийские кожаные брюки с подтяжками?..

Водитель привез их к отелю, о котором упоминала Элоиза; он вполне одобрил их выбор, потому что его брат, который однажды останавливался в этом отеле, говорил, что съел тут так много устриц, что чуть не заболел. Отель был большим, белым, неряшливым, и краска на его фасаде покрылась пузырями от ветра и солнца, но зато он стоял прямо на берегу, выходя окнами на волнорез и на бесконечно голубовато-серый океан.

На пирсе сидели несколько белых парней, удивших рыбу; они были укутаны в куртки с капюшонами и джемперы. Перепачканные кровью корзины с жирными рыбинами свидетельствовали об их успехе. Парни говорили по-немецки и смеялись. И смачно жевали темные печенья.

Увидев рыбу, Дэвид сразу же подумал о мальках угря, которые готовил Хосе, о его последней трапезе… А потом — выстрел, самоубийство, непристойное пятно крови на стене. Трупная жидкость, выплеснувшаяся на пол подвала…

Они с Эми купили в гостиничной лавке свитеры из овечьей шерсти. Потом приняли душ, переоделись и начали поиски. Сразу же. Они устали до полного изнеможения, но им нужно было найти Элоизу, и эта необходимость подгоняла их. Отогнав усталость парой чашек самого крепкого кофе, они попытались сделать то, ради чего сюда прилетели. Найти безопасность, найти Элоизу, найти ответ.

Их «контактом» был некий менеджер отеля по имени Раймонд. Через несколько минут поисков они обнаружили его: это был невысокий, довольно грустный с виду намибиец. Он находился в маленькой комнатке, за стойкой портье и не сводил взгляда с экрана старенького компьютера.