Какое замечательное ущелье! Почти пятьсот метров высоты! Хотя, нет. Жизни!

Опустив нос, «восьмёрка» с каждой секундой набирает скорость. Ветер разозлившись, что упустил добычу пытается достать нас.

— Ага, возьмёшь нас гад! Мы тебе не по зубам, когда «крокодил» разогнался, это не просто, инерция.

Правда, тряхнул нас он здорово, словно стукнул с досады.

Но, задача всё ещё не выполнена, экипаж «восьмёрки» невозмутимым голосом, как будто не было этого циркового трюка, докладывает о втором заходе. Мы, поднимаемся повыше, чтобы не мешать и в то же время не упускать из виду подопечный вертолёт.

На этот раз, командир восьмого заходит не в лоб, а идёт вдоль гребня на повышенной скорости. Это очень опасно, камни совсем рядом, надежда на то, что здесь воздушный поток ещё не набрал силу. Увы и этот путь закрыт. Проскочив совсем низко над пятачком, снова ныряет в пропасть.

Третий заход, опять в лоб. Вертолёт идёт высоко и медленно, на шаге, как говорят вертолётчики. Экипаж решил поймать окно, когда ветер немного стихнет. И как только дым от шашки выравнивается, вертолёт переходит на снижение. Но ветер как цепной пёс, едва почуяв, что может достать жертву, бросается навстречу.

И в третий раз спасает ущелье.

Становится понятно, сесть нельзя, тот случай, когда мы всё-таки не боги… А жаль Против ветра наши нурсы и пулемёты бессильны. Наша пара связывается с землёй, просим перейти на другую сторону гребня. Может там и не поняли зачем, но соглашаются. Минут через двадцать обещают быть на месте.

— Что так долго? Это же совсем рядом, — промелькнула, было мысль, но тут же одёргиваю себя, — хорошо рассуждать сидя в кабине, а ребятам идти по камням, по осыпям, в высокогорье и при этом нести раненого товарища.

Набираем высоту и связываемся с аэродромом, пусть поднимают вторую пару, мы не можем ждать двадцать минут, керосин заканчивается. Сообщаем об этом земле, делаем круг и уходим. На пол пути встречаем вторую пару, молодцы, оперативно взлетели.

Приземлившись, заправляем вертолёты и остаёмся дежурить на связи. Странно, в этом вылете я не пилотировал вертолёт, не вёл огонь, а подшлемник хоть отжимай, на комбезе соль.

Наконец, слышим доклад второй пары. Всё нормально. Теперь, пожалуй, можно пойти и пообедать, хотя есть не хочется. Сейчас бы стакан махнуть. Но лётный день ещё не закончился, могут быть вылеты. И, правда, едва успели отобедать, как вновь команда на вылет. На этот раз запросили огневую поддержку. Цель утюжили со всем старанием и умением. Даже на душе полегчало.

Дней через пять, шла постановка очередной боевой задачи. Для координации совместных действий, приехал представитель с полка.

— Мужики, а что вы тогда поносились над нами, а так и не сели? — спросил он нас уже в курилке.

— Погода не позволила.

— Так, современная авиация говорят, в любую погоду летать должна?

— А мы и летали, сесть только не могли.

Смеёмся, получилось забавно.

— Да, а как боец там? — спросил после паузы командир «восьмёрки».

— Нормально, на поправку пошёл.

Много было вылетов в Афганистане, обстоятельств всех я уже и не припомню. А вот этот, один из немногих, что врезался в память. Хотя, что в нём? Казалось бы и ничего особенного…

Прикрываем Ми-8. Идём над Кокчой.

Окончание в следующем номере.