— Казанский авиационный институт носит имя выдающегося советского конструктора А.Н. Туполева…

— И неслучайно! Не потому, что творческая судьба свела Туполева с Казанью. Нет, присвоение институту в 1973 году имени Туполева — знак признания заслуг именно Казанской школы авиастроения, оценка успехов, достигнутых в воспитании высококвалифицированных кадров.

— Геннадий Лукич, а как происходило формирование научно-педагогических школ? Какие основные этапы в этом процессе можно выделить?

— Думаю, что с первых дней становления института было задано правильное направление, в котором образование и наука развивались в тесном взаимодействии. Надо прямо сказать, что КАИ крупно повезло, потому что вслед за постановлением о создании института было принято решение о создании конструкторского бюро. Понимали люди, как надо готовить специалистов. И результаты не замедлили сказаться. В 1934 году был спроектирован, а затем построен на базе авиазавода (ныне Казанское авиационное производственное объединение) самолет КАИ-1, потом были КАИ-2, КАИ-3…

Правда, в серию эти самолеты не пошли, но они были! Это говорит о том, что уже в первые годы становления вуза образование и наука шли рука об руку. Подход к подготовке специалистов был изначально правильным: без творческой практической работы в студенчестве ни о каких профессиональных успехах инженера в будущем и речи быть не может. Так считали основатели КАИ, среди которых первым был Николай Гурьевич Четаев — ученый с мировым именем, прямой продолжатель научной линии академика А.М. Ляпунова, механик, аэромеханик, математик, физик и даже философ. Он привел в институт новых людей — Г.В. Каменкова, С.Г. Нужина, Г.А. Кузьмина, А.Ш. Аминова, которые впоследствии стали талантливыми учеными. Многие научные направления, развивающиеся у нас сегодня, так или иначе связаны с именем Н. Г. Четаева: аэродинамика, исследования по аналитической механике, управлению движения, устойчивости, оптимальному управлению — это все прямое продолжение и развитие того, что создал этот великий механик. При нем стало аксиомой то, что уровень физико-математической подготовки в авиационном вузе должен быть таким же, как в университете. И это во мноп>м определило развитие науки в КАИ: в постановке научных исследований отраслевая, прикладная направленность всегда сочеталась и сочетается с фундаментальностью университетского подхода.

Умение института идти в ногу со временем тоже закладывалось в первые годы его существования. Четкая параллель между развитием промышленности страны и развитием образования существовала всегда. Когда в начале 50-х вышло известное постановление по развитию вертолетостроения в России, в КАИ была открыта специальность по подготовке кадров для новой отрасли. В 1960 году состоялся первый успешный выпуск. Правда, вертолетную специальность вскоре закрыли — начался ракетный бум. Хотя сказать, что до ее возрождения в 80-е мы не выпускали вертолетчиков, нельзя. «Каевское» авиационное образование настолько универсально, что позволяет человеку в соответствии с потребностями общества менять специализацию и чувствовать себя вполне уверенно в новой области.

— Итак, как Вы уже сказали, КАИ всегда шел в ногу со временем. Это значит, что появление новых факультетов напрямую было связано с подготовкой кадров для новых отраслей промышленности нашей республики?

— Наша задача — не только быть в курсе нужд промышленности, но и прогнозировать их. Фактически каждый этап развития института связан с потребностями вновь создаваемых предприятий, расширением производства. Простой пример. Появился в Казани завод ЭВМ — возник у нас факультет технической кибернетики. Это элементарная логика развития. Все взаимосвязано, всегда КАИ способствовал развитию и расширению производства, которое, в свою очередь, требовало новых квалифицированных кадров.

Так и специальность «Вертолетостроение» «воскресла» и стала востребованной тогда, когда на Казанском вертолетном заводе появились проекты новых легких вертолетов «Ансат» и «Актай», новые перспективы развития производства.

— А как вузу удалось выжить и сохранить не только свой потенциал, но и способность к развитию в трудные постперестроечные годы?

— Что помогло выжить? Наверное, то, что мы поняли: КАИ не должен оставаться узко отраслевым вузом. Я всегда считал, что надо брать курс на политехнизацию института. Думаю, и свои первые выборы на должность ректора я выиграл потому, что сделал акцент именно на этот путь развития. Особенно это стало понятно после того, как на отечественную промышленность обрушилась вся эта рыночная стихия. В 1992-93 году у нас конкурса не было, практически был недобор. Да, мы гордились и сегодня гордимся тем, что готовим покорителей неба. Но что толку, если молодежь не идет на авиационные специальности? Резоны здесь понятны: если эти специальности сегодня не востребованы, зачем я буду учиться? И молодежь нельзя обвинить в излишнем прагматизме, молодые тонко чувствуют конъюнктуру, тенденции развития производства, разумная часть этой молодежи хочет быть востребованной на рынке труда, самореализоваться в профессии, в том числе получать хорошую зарплату.

Вот тут-то и пришлось думать, чем «спасаться». На факультетах ЛА и двигателей ЛА мы начали готовить автомобилистов, так как имели хорошие возможности для подготовки инженеров-механиков.

На факультете приборостроения открыли специальности «Электрооборудование автомобилей и тракторов», «Электрооборудование и электрохозяйство предприятий, организаций и учреждений».

На факультете технической кибернетики и информатики у нас появились три специальности по защите информации…

Специальность, на которую сегодня самый большой конкурс, — «связь и коммуникации» также возникла в постперестроечное время. Очень популярны в последнее время экономический и гуманитарный факультеты.

Сегодня КАИ становится центром развития инновационных технологий и в науке, и в образовании. И хотя процесс формирования такого центра, в том числе и кадрами, еще не завершен, на стадии реализации находятся уже несколько проектов, поддерживаемых в том числе и правительством Татарстана. И можно с уверенностью сказать, что мы не только вернем кредиты, выданные нам под эти проекты, но и получим прибыль, за счет которой сможем реализовать и другие свои проекты и идеи, а «генераторов» толковых идей среди сотрудников и студентов КАИ достаточно.

— Геннадий Лукич, каким, по-Вашему, должно быть инженерное образование, чтобы отвечать современным требованиям?

— Вечная конкуренция между физиками и лириками, гуманитариями и технарями — в прошлом. Сегодня выпускникам технических вузов для того, чтобы обеспечить выпуск конкурентоспособной продукции, нужны не только глубокие профессиональные знания и умение владеть современными информационными технологиями. Нужны и нетехнические знания, в том числе по инженерной психологии, дизайну, эстетике, эргономике, инженерной экономике, менеджменту, рекламе, социологии, прикладной экологии, навыки «пиаровской» работы.

Мы говорим, что живем в век информационной техники и информационных технологий. Очевидно, что, так сказать, нетехник ее создать не может. Но ведь техника — это не карандаши и не погремушки. Конкурентоспособную технику нельзя создавать, не учитывая конъюнктуры рынка, макроэкономических процессов, а это, в свою очередь, требует знаний и умений в области маркетинга, коммуникаций. Требует хорошего знания иностранных языков.

— И все-таки, Геннадий Лукич, гуманитарный факультет в сугубо техническом вузе — это дань моде или необходимость, продиктованная временем?

— Конечно, это необходимость. Ведь и переименование КАИ в Казанский государственный технический университет — это не просто замена одной вывески на другую с более высоким статусом. Это в какой-то мере попытка придать политехническому вузу гуманитарное направление развития. Сегодня очень мало быть просто специалистом в своем деле. Нужно обладать широким, разносторонним кругозором, умениями, помогающими не только создавать прекрасную технику, но и грамотно представлять, продвигать эту технику на рынок. Без умения проводить маркетинговые исследования, правильно строить рекламную политику сегодня делать нечего. Надо отчетливо понимать, что без обратной связи от потребителя к производителю, без развития коммуникаций, без знания иностранных языков, без умения строить диалог — создавать современную технику невозможно. Все это требует от выпускника прикладных гуманитарных знаний. Сегодня гуманитаризация вуза идет в двух направлениях: это, прежде всего, расширение блока гуманитарных дисциплин в традиционных специальностях, а также создание специальностей на стыке гуманитарного и технического образования.