– Давай сыграем в го?

– Давай! А что это такое?

Вик подает знак официанту, чертовски напоминающему старообрядца. Тот приносит огромную клетчатую доску и две коробочки с черными и белыми камешками. Мой спутник объясняет:

– Го – старейшая стратегическая настольная игра. В Китае и Японии в нее играют десятки миллионов человек. Профессионалы живут за счет участия в турнирах, призовой фонд обычно очень внушительный.

– Надо же, а я даже не слышала раньше.

– У нас она не очень популярна. Вообще, научиться играть в го несложно. Правила элементарные. Но на глубокое изучение требуются годы.

У меня создается впечатление, что в Вике умер учитель. Хотя почему умер? Живет и здравствует. Собеседник продолжает педагогический речетатив:

– Партия начинается с пустой доски. Цель го – захватить территории больше, чем у противника. Вот таким образом, – мужчина показывает на доске, как окружать камни и как можно этому противостоять.

В целом понятно. Выбираю белые камешки. Вик дает мне фору, позволяя поставить на доске не один, а сразу десять. В процессе игры подсказывает. Тем не менее через 15 минут я проигрываю. Увлекательно. Требую реванша.

– Не клади все яйца в одну корзину, – назидательно говорит Виктор и захватывает десять моих камней.

Недовольно хмыкаю.

– Сначала срочный ход, а потом большой. – Мужчина указывает на ошибку. Если бы я не поторопилась захватить пять его камней, то не потеряла бы семь своих.

Виктор смотрит на меня и догадывается, что самым умным ходом с его стороны будет поддаться и проиграть. Затею осуществляет через десять минут. Я ликую и хвастаюсь умом и смекалкой. Он подтверждает, что я быстро обучаемая. Он гордится моими успехами.

На этой мажорной ноте решаем завершить наш вечер. Завтра рано вставать на работу, а время уже двенадцатый час. Мы едем в его «Maserati Quattro Porte» по ночной заснеженной Москве. Из колонок несется блюзовая композиция. Люди, которым нравится музыка в стиле джаз или блюз, всегда казались мне сложными натурами. Но Виктор на удивление прост. По крайней мере, ведет себя доступным для моего понимания образом. Никаких тебе загадочных ухмылок, внезапных смен настроений или депрессивного молчания. Наш человек, Витек. Будем дружить!

– Маруся, меня в нем все устраивает, кроме его сына! – подвожу итог долгой беседы, в которой живописала развитие наших с Виктором отношений.

Подруга цокает в телефонную трубку и молвит:

– Нда. Кто бы подумал, что у относительно молодого мужика – такой взрослый сын? Сколько, ты говоришь, дитятке?

– Скоро восемнадцать.

– Получается, что Виктор его в 19 родил? Неслабо.

– Характер у этого Семочки – врагу не пожелаешь! Он почти со мной не разговаривает, игнорирует практически! – жалуюсь я.

– Не отчаивайся, зайка. Всячески демонстрируй добрые чувства. Может, Сема и проникнется. Да и Виктор обязательно оценит, как ты хорошо относишься к его отпрыску и…

– Знаешь, его проще убить!– признаюсь я.

– Кого именно? – интересуется Маруся и смеется.

Я лежу в сугробе, присыпав шапку снегом, и стараюсь дышать как можно тише. Точно знаю, Виктор должен пройти неподалеку. Руки в кожаных перчатках уверенно держат автомат, указательный палец застыл на курке. Малейший намек на движение поблизости – и я выстрелю. Жертва от меня не уйдет. Несмотря на теплую спецодежду, начинаю мерзнуть. Мое терпение вознаграждается. В поле зрения появляются две фигуры. Какая удача! Виктор и его сынишка! Если быстро действовать, то можно убить обоих!

Они ни о чем не подозревают, идут прогулочным шагом и разговаривают. Прицеливаюсь Виктору в сердце и нажимаю на курок. Мой возлюбленный вскрикивает. На его белой куртке расползается красное пятно. Семочка понимает, что поддерживать падающего на снег отца – гиблое дело. Его уже не спасешь, нужно позаботиться о собственной шкуре. Он кидается в сторону и прячется за дерево. Чуть приподнимаю голову, чтобы разобраться, где именно затаился Сема. Из-за березы выглядывает ствол его автомата. Стреляю. На дереве остается алая метка. Противник перебегает на другое место и на ходу выдает очередь. Желатиновая капсула с краской просвистела в каком-то сантиметре. Этот мерзавец чуть не попал! Агрессия захлестывает. Вскакиваю на ноги и несусь прямо на врага. Психическая атака его не пугает. Выстреливаем одновременно. В ту же секунду становится ясно – мы оба убиты. Эх, черт, какая жалость, успеваю подумать я, прежде чем повалиться на спину и поднять руку вверх. Жест означает поражение. Отсчитываю пять секунд и поднимаюсь. Ко мне уже подходят отец с сыном. Кивают в направлении Зоны обслуживания. Нам туда.

–Лидия, хоть ты меня и отправила на тот свет, но мой мальчик за меня отомстил. – Виктор подает кружку горячего чая. Мы сидим на базе и отогреваемся. Ждем окончания миссии. Проще говоря – когда последние «живые» представители наших команд доиграют в пейнтбол.

– Отомстил, но и сам погиб. Так что я круче, ибо замочила вас обоих, – азартно бросаю я, и меня обдает из кружки сладковатым паром.

В загородный пейнтбол-клуб мы приехали рано утром. Нас уже ждали друзья Виктора. Поиграть в войнушку у них традиция. Раньше мне не приходилось выслеживать в лесу бойцов из вражеского лагеря и убивать их из пневматического ружья. Специалисты быстро объяснили правила и технику безопасности. Через полчаса инструктажа я уже искусно владела маркером. Правда, немного раздражала тяжелая маска на лице, но без нее никак нельзя. Краска в шариках безвредная, легко стирается влажной тряпкой, но сама капсула легко способна выбить зеркало души (глаза), а заодно и зубы… Такого счастья мне не надо, поэтому защитную маску я сняла лишь в безопасной зоне.

– Надо признать, Лидия, ты прирожденный убийца. Редко кому удавалось пристрелить меня так быстро. Не прошло и пятнадцати минут!

– Поэтому, Вик, веди себя разумно и не раздражай меня никогда. Слышишь, никогда! – говорю суровым голосом, но под конец не выдерживаю и хихикаю.

Мой будущий пасынок не находит шутку удачной и отворачивается с недовольной миной. Гадкий мальчишка! Я научу тебя мачеху любить!

Виктор смотрит в окно. Еще двое покидают площадку. Они заходят и усаживаются рядом с нами. У одного «подбито» колено, а другой вроде чистенький и теперь негодует:

– Надо же было так облажаться! Почувствовал удар и даже не посмотрел, есть ли пятно, сразу признал себя пораженным. А мерзкая пуля не разбилась!

– Успокойся, Жора, в следующей миссии будешь умнее. – Виктор хлопает приятеля по плечу.

Не успеваем допить чай, как в Зону обслуживания вбегают последние трое. Двое хохочут и трясут желтым флагом. На их руках – синие повязки. Значит, моя команда победила! Изображаю ликование. Хлопаю в ладоши и чуть-чуть подпрыгиваю на лавке.

– О'кей. Один – ноль в вашу пользу, – смиренно признает Вик. – Это еще ничего не значит. Мы дали фору слабой команде.

Все смеются. Жора громогласно заявляет:

– Сейчас мы разберемся, кто тут слабый. Хватит отдыхать, пошли на второй круг!

Оттираем пятна на униформах, берем пушки в руки и снова направляемся в лес.

Моя команда побеждает со счетом 4:3. Даже сильная усталость не омрачает радость. Мы едем в загородный дом Вика. Я сижу на переднем сиденье и весело подпеваю магнитоле. Сему это раздражает. (А что его не раздражает, интересно мне знать?) Он просит Вика сделать погромче. Похоже, тот догадывается о неприязни сына ко мне. Но, по всей видимости, не придает этому значения. Он уже неоднократно говорил, что, мол, Семочка у него своеобразный мальчик. Долго присматривается к чужаку, но зато если уж примет, то полюбит всей душой. Любовь мне его до одного места. Лишь бы не портил настроение и не мешал развитию отношений между мной и его родителем.

Проезжаем по Рублевскому шоссе, сворачиваем и вскоре останавливаемся у высоких красных ворот. Я уже была здесь несколько раз. Отличный дом. Жить мне в нем будет удобно. Вероятно, рано еще что-либо планировать, ведь мы с Виком знакомы не больше месяца. Но кто запретит мечтать? Тем более когда мечта близка к осуществлению.