Я заворочалась. Минни-Мышеловка предусмотрительно отпрыгнула в сторону.

— Как ты сюда пробралась? — пробормотала я.

Вроде бы вечером кошка вместе со мной в кабинет не входила.

Минни уселась напротив двери и замяукала. Я встала, потянулась и направилась к ней, чтобы выпустить наружу. По пути я заметила две важные вещи. Во-первых, на моем столе стоял кофейник со свежесваренным кофе, а еще — ведерко со льдом и двумя баночками. Прекрасно, диетический молочный коктейль мне сгодится. Во-вторых, на полу лежала дорожная сумка. А в-третьих, было три часа.

Пополудни.

Я проспала почти весь день. Неудивительно: кувшин с «Маргаритой» сделал свое дело.

Поэтому я взяла сумку и поспешила в ванную комнату. Наш санузел на третьем этаже не огромен, но и не мал. По современным стандартам, он скромен, но изначально наверняка считался роскошным. Оно и понятно: прежде не в каждом здании была проведена канализация, а если она и имелась, то обычно дом мог похвастаться лишь вместительной бадьей в виде чудовища на когтистых лапах. Но мы занимали особняк, который вдобавок был полностью обновлен в шестидесятые годы.

Теперь у нас есть душ и палевая ванна, и раковина-«тюльпан» такого же оттенка, и, конечно, унитаз. Стены обклеены бело-черно-розовыми обоями. Немного кричаще, но привлекательно. «А если я захочу, то все тут поменяю», — подумала я и принялась озираться по сторонам. Но в журналах по дизайну, которые я листала в Берчвудз, упоминалось, что такие цвета опять входили в моду. Да и полосатые обои мне нравятся: уж очень они забавные. Я улыбнулась и начала рыться в шкафчиках.

Я всегда храню в офисе запас туалетных принадлежностей. У меня совершенно непредсказуемый график, так что для меня это жизненно важно. Поэтому я помылась и переоделась в более удобную одежду, чем юбка и блузка, в которых я завалилась спать.

Расстегнув молнию на сумке, я обнаружила светло-сиреневый спортивный костюм — подарок бабушки на день рождения. Мне взгрустнулось. У бабули сейчас трудные времена. Она по-настоящему любит Лану, мою мать. А ту снова посадили. Зато Лана хотя бы на время откажется от пьянок. Возможно, ее даже запишут в группу анонимных алкоголиков. Но кровь сирен мне досталась от нее. Если доктор Марлоу права — а я полагаю, она не ошибалась, — сирены очень плохо ладят с особами «слабого» пола. Запереть Лану в тюрьму, где томятся сотни женщин, — вот стопроцентный рецепт катастрофы. А нельзя ли для смягчения приговора использовать Акт «Об американцах с инвалидностью»? Надо бы намекнуть о документе адвокату моей матери. Когда он у нее появится.

Я привела себя в порядок, вернулась в офис и поела. Я почти расправилась с завтраком, когда услышала глухое постукивание ходунков по ступеням. Дотти.

— Я бы предпочла, чтобы сейчас по лестнице поднималась не новая помощница Доны! — крикнула я. — Мы же договорились.

Последовала пауза. Я почти уверилась в том, что до меня донесся негромкий смех.

— Я осторожно.

Выпив залпом шоколадное молоко, я прорычала:

— Я спущусь.

Вскочив со стула, я выбежала за дверь и промчалась по коридору. Дотти остановилась на площадке второго этажа. Ее ходунки, если их развернуть на сто восемьдесят градусов, превращались в стульчик. В данный момент она удобно устроилась на нем, озаренная радужными отсветами витражного окна.

— А вы мне обещали, — начала я.

— Нет, — Дотти обезоруживающе улыбнулась. — Селия, тогда я просто не спорила с тобой.

Неужели? Но я прекрасно понимала, что она легко сошлется на старость, плохую память, а сделает все по-своему. Дотти — крепкий орешек. Может, я зря ее наняла?

— А кто здесь начальник? — уточнила я.

— Ты, милая, — произнесла Дотти.

Но тон подразумевал обратное: «Вовсе не ты, дорогуша» или «И сейчас это не имеет значения».

— Значит ли это, что вы уже проделали подобный путь сегодня и принесли мне завтрак? — строго осведомилась я.

— Нет, все сделал Бабба. Он меня заверил, что никто ничего не заметит. А если бы мистер Крид узнал, что ты рядом, за стеной, и спишь на полу… ты же понимаешь, он от тебя без ума.

— Джон в офисе? — вырвалось у меня.

Глупый вопрос. Но я еще плоховато соображала спросонья. Хотя Бабба молодец. Дотти кивнула.

— Вместе с клиентом и его телохранителем. Они тут заночевали. И Бабба мне сообщил, что Рон прямо-таки порхал вокруг них, а это непривычно.

Я прыснула со смеху. Хотя мне следовало догадаться, что Джон приведет Ивана и короля в наш особняк. У нас же превосходные охранные барьеры: я сама о них позаботилась. Если бы у короля Дальмара имелись деньги на шикарный отель, он бы не стал расхаживать там в сувенирной футболке и дешевых джинсах. Разумеется, он не хочет попадаться прессе на глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась Дотти. — Мне очень жаль, что все неудачно получилось с твоим кавалером, милая. Я не собиралась подглядывать, но я волновалась из-за суда…

А Дотти очень похожа на бабулю, правда, характером помягче. Я печально улыбнулась.

— Не извиняйтесь. Ведь вы мне добра желаете…

Ясновидящие… Разве можно с ними совладать? Большинство из них иногда промахивались и путали будущее с прошлым. Но Дотти (так же, как и Вики) была не из их числа.

— Спасибо, — старушка вздохнула. — Ты понятливая.

А я задумалась о ее родных. Они умерли или никогда не навещали ее, как родители Вики?

— Несколько минут назад я кое-что увидела, — тоскливо прошептала Дотти.

— Что?

— Я не уверена. Образ. Но… Тебе надо проведать бабушку.

У меня мурашки побежали по спине, но я ухитрилась ответить спокойным голосом:

— Конечно. Что-нибудь еще?

— Пока нет.

— Хорошо. Но, Дотти, я серьезно: с лестницами покончено. Дайте мне слово — здесь и сейчас.

Дотти лукаво на меня посмотрела.

— Тогда тебе придется перебраться на первый этаж.

Она встала, сложила сиденье и развернула ходунки к ступеням.

— В твоей жизни полно тайн, а Рональд слишком любопытен к тому, что его не касается, — добавила она и медленно начала спускаться вниз.

В конце концов Дотти добралась до первого этажа. Убедившись, что старушка в порядке, я опрометью бросилась к себе в кабинет и набрала номер бабушки.

По домашнему телефону она не ответила.

Я положила трубку и принялась лихорадочно думать. Как мне быть? Джефф, естественно, устроит мне головомойку за опоздание. Но я обязана заехать к бабуле. Вдруг с ней что-то стряслось?

Если Скотт будет психовать — это его проблемы. Я переживу.

Я схватила сумочку, набросила пиджак поверх спортивного костюма. День был в разгаре, до полнолуния далеко, поэтому мне не требовались оружие против оборотней и противовампирский набор. Но намазавшись кремом от загара, я быстро засунула в потайной карман чехлы с магическими ножами.

По дороге я не особо сильно гнала «Миату». Примерно через квартал от моего офиса ко мне пристроилась полицейская машина и петляла за мной через весь город. Когда я повернула на подъездную дорожку перед бабушкиным домом, я успела разглядеть копа, сидевшего за рулем. Здравствуйте, офицер Кларк. Вот радость-то.

Коттедж у бабули маленький и состоит из двух спален. Снаружи он выкрашен серой краской, которую кое-где перемежают белые полоски. Старомодная изгородь из проволочной сетки окружает несколько клумб, на которых буйно расцвели калифорнийские маки и маргаритки. Я с удовольствием вдохнула терпкий аромат. Моя бабушка обитает в рабочем квартале. Теперь здесь не так красиво, как пятьдесят или шестьдесят лет назад, когда они с дедом приобрели жилье, но вполне уютно. Население района старится, поскольку тогда люди покупали дома с намерением жить здесь до пенсии или до смерти (неизвестно, что раньше).

Бабуля сидела на крыльце в своем металлическом кресле-качалке. Здесь она держала меня на руках и утешала, когда я разбивала в кровь коленки или рассказывала ей о безответных подростковых влюбленностях. Когда я подъехала к дому, она не встала, не крикнула: «Привет, детка». Она вообще ни на что не реагировала. Это заставило меня вспомнить о том, что я пережила вчера.