2 ноября. На совещании космонавтов обсуждался вопрос об увековечении памяти С. П. Королёва.

Юрий Алексеевич Гагарин изложил предложения, подготовленные в ЦПК. Он привел слова Сергея Павловича Королёва:

«Патриотизм, отвага, скромность, трезвость мгновенного расчета, железная воля, знания, любовь к людям — вот определяющие черты. Без них не может быть космонавта!»

— Так высоко он оценивал деловые качества космонавтов. Мы не оправдаем его доверия, если не увековечим память этого замечательного человека, ученого, патриота! — завершил свое выступление Гагарин.

4 ноября. Присутствовал на торжественном собрании, посвященном 49-й годовщине Великой Октябрьской революции, которое проходило в Центре подготовки космонавтов.

5 ноября. Встретился с Н. П. Каманиным, обсуждали ход тренировки космонавтов, утвержденных для проведения летных испытаний космического корабля «Союз».

Смотрели фильм «Космонавты в Калуге и Ленинграде», который подготовили для проката. В кинокартине много документальных кадров о С. П. Королёве, которые вызывают огромный интерес у зрителей.

К концу дня Н. П. Каманин сообщил Гагарину о присвоении Алексею Леонову воинского звания «полковник».

6 ноября. В Кремлевском Дворце съездов состоялось торжественное заседание, посвященное празднику Великого Октября. Ю. А. Гагарин был в президиуме собрания.

7 ноября. Присутствовал на Красной площади на параде частей Московского гарнизона и демонстрации трудящихся.

В тот же день побывал у Н. И. Королёвой, поздравил ее с праздником, вручил цветы и сувениры. Юрий Алексеевич информировал ее о проводимой работе по пропаганде творческого наследия Сергея Павловича.

8 ноября. Работал над дипломным проектом. После обеда читал воспоминания о Горьком.

10 ноября. Занимался по программе «Союз».

Сосредоточенный и сдержанный Комаров, стремительный и энергичный Быковский, но результаты на тренировке у обоих великолепные.

Валерий Быковский остроумен, находчив и вызывает у Гагарина огромную симпатию. Недавно его полковой товарищ сдавал государственные экзамены в институте. Большая светлая аудитория была убрана цветами. За порогом толпилась группа студентов, они перешептывались и листали страницы учебников. Увидев председателя государственной экзаменационной комиссии, выпускники как-то сразу смолкли и стали расходиться.

— Куда же вы? — обратился профессор Самойлов. — Смелее, друзья, смелее! Берите билеты.

Дверь захлопнулась, разделив студентов на две группы. По одну сторону остались томящиеся в мнительном ожидании, по другую — отважившиеся «перейти Рубикон». Но и тут, и там царила тягучая тишина.

Неожиданно дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась голова.

— Простите, профессор, можно… — но договорить ей так и не дали. Александр Сергеевич решительным жестом прервал речь и поманил в аудиторию.

— Знаю, знаю. Прошу, — и, когда молодой человек вошёл, столь же решительно указал ему: — Берите билет… и вон за тот стол. Готовьтесь.

Молодой человек неуверенно подошел к столу. Он был явно смущен. Для чего-то по-военному одернул и без того безукоризненно сидевший на нем темно-синий костюм.

— Вы понимаете, я пришел…

— Ищите счастливый билет, он перед вами.

Последние слова прозвучали совершенно категорически: мол, пришли сдавать, так сдавайте. Молодой человек пожал плечами, потоптался на месте, растерянно кивнул сидевшему за первым столом студенту и… решительно вытянул билет:

— Номер 16!

Члены государственной комиссии, занятые делами, не вникали в суть происходящего.

— Кто готов? — спросил председатель экзаменационной комиссии.

— Разрешите мне?

Профессор повернул голову.

— Вы? — кажется, он удивился немного. — Пожалуйста.

Обладатель шестнадцатого билета четко подошел к столу и сказал:

— Разрешите отвечать?

Старший преподаватель Алла Владимировна Дубровская остановила взгляд на отвечавшем и нервозно заерзала на стуле: «Неужели?»

Молодой человек тем временем отвечал на первый вопрос. Профессор внимательно слушал, покачивал головой. Потом, посоветовавшись с членами комиссии, сказал:

— Достаточно. Переходите ко второму вопросу.

В аудитории воцарилась тишина. Проректор института Валентина Федоровна Шепилова, растерянная и озадаченная, тихонько прошла и присела на краешек стула. Александр Сергеевич скорее почувствовал, чем понял, что происходит что-то неладное. Без очков он плохо видел. Он ощущал на себе взгляды коллег, их волнение, напряженность. Но причины не понимал. Экзамен продолжался.

— Благодарю вас, молодой человек. Есть ли вопросы у членов комиссии? Нет. Ответ хороший. Очень удачны примеры из жизни космонавтов, — резюмировал профессор. — Неплохо знаете Макаренко. Простите, ваша фамилия?

— Быковский.

— Что?..

Руки плохо слушались профессора. Он достал очки, взгромоздил их на нос. Да, это был космонавт, космический рекордсмен Валерий Федорович Быковский. На темно-синем пиджаке не было никаких знаков отличия, ни звезды Героя Советского Союза, ни знака летчика-космонавта СССР.

Александр Сергеевич все не мог прийти в себя.

Наконец, выговорил с трудом:

— Простите, Валерий Федорович…

— Это вы меня простите, профессор. Я зашел в институт поддержать однополчанина, а вот случилось самому сдавать экзамен…

— Вы его с честью выдержали. Поздравляю.

В аудитории захлопали, кто-то из членов комиссии заметил:

— Валерий Федорович, если решите поступить в наш институт, то педагогику сдавать уже не будете.

— Ну ты, Валера, даешь! — узнав об этом происшествии, восхищенно сказал Гагарин.

— Не даю, а сдаю! — ответил он. — Все не так было.

— Какая разница как: все равно хорошо.

14 ноября. Присутствовал на совещании в КБ.

Гагарин доложил о подготовке космонавтов к полету.

17 ноября. Провожал Владимира Комарова и Валерия Быковского, вылетавших на космодром.

18 ноября. Отчитывался перед научным руководителем о проделанной исследовательской работе, говорили, как лучше завершить все расчеты, о сроках защиты дипломного проекта.

Заехал в издательство «Молодая гвардия» и сдал рукопись поэтического сборника молодого автора. Об этом сборнике Гагарину говорили давно, просили взять на ознакомление и, если появится желание, написать на него рецензию.

Юрий Алексеевич легко поддался уговорам, взял рукопись и с огромным интересом ее прочитал. Ему не все нравилось в книге, но автор с удивительной самостоятельностью подходил к космической теме. Такая поэзия волновала, захватывала, воодушевляла.

Автор книги согласился с замечаниями космонавта. Книга пошла в набор. Но Гагарин ее уже не увидит.

19 ноября. Принимал писателей в Звездном городке.

Гагарину поручалось открывать вечер, быть ведущим.

Организаторы пообещали написать текст вступительного слова, но Гагарин отказался от помощи.

Вечер имел успех. Юрия Алексеевича поздравляли, благодарили, а корреспонденты просили речь для публикации в газетах.

— Печатайте! — смеялся Юрий Алексеевич, показывая чистые руки: написанной речи не существовало в природе.

23 ноября. Разговаривал с Николаем Петровичем Каманиным, находящимся на Байконуре.

Каманин сообщил, что космонавты сделали девять полетов на невесомость, все работают хорошо.

Он приказал Гагарину направить в Байконур группу слушателей космонавтов на стажировку.

25 ноября. Вылетел в Байконур. Вместе с Юрием Алексеевичем на борту самолета Ан-12 были Андриян Николаев и Виктор Горбатко. В этот же день Владимир Комаров, Валерий Быковский, Евгений Хрунов и Алексей Елисеев: улетели оттуда в Москву, завершив полеты на невесомость.

26 ноября. Юрий Гагарин совершил два полета на невесомость. Приступил к регулярным тренировкам.

1 декабря. Рано утром на самолете Ан-10 Гагарин и все космонавты, работавшие на Байконуре, вылетели в Москву.