Открытие, штурм, покорение космоса не были бескровными. И всегда труднее первым. Непредвиденное случилось с экипажем корабля «Союз-11». Успешно выполнив всю программу полета, Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев погибли, возвращаясь домой. Во время пожара на мысе Кеннеди сгорели мужественные американские космонавты Вирджила Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи.

Природа всегда предъявляет суровый счет первопроходцам.

 — Владимир Александрович, нельзя ли, забегая вперед, узнать что‑нибудь о будущих полетах? Какие они будут?

 — Полет и подготовка к нему всегда влекут за собой много неизведанного, непознанного. И заранее предрешать что‑либо не стоит.

Наши космонавты упорно и много работают, готовясь к новым полетам. В хорошей форме находятся Алексей Леонов, Анатолий Филиппенко, Николай Рукавишников, Валерий Кубасов и другие. Но пилотируемые полеты — лишь часть нашей космической программы.

Большое значение в изучении небесных тел Солнечной системы мы придаем автоматическим аппаратам. Они прокладывали и будут прокладывать путь людям, хотя, конечно, и не в силах во всем заменить человека.

На сегодняшнем этапе нам предстоит изучить околоземное пространство. Мы первыми начали его глубокое исследование. Уверен, что очень скоро на орбиту здесь выйдут транспортные космические корабли, комплексные орбитальные станции длительного существования, на которых будут созданы превосходные условия для жизни и работы целого научного коллектива.

 — Следовательно, Луна, вернее, высадка людей на нее — задача второстепенная?

 — Нет. Это не так. Мы считаем, что необходимые сведения о естественном спутнике Земли, характере его почвы, географии и рельефе могут быть получены с помощью автоматических станций, которые уже успешно справляются со своей задачей и на Луне, и на Марсе, и на Венере. Решение лунной проблемы даст человечеству ключ к познанию истории образования Земли и других планет Солнечной системы, к разгадке причин возникновения жизни. В дальнейшем освоение Луны станет важной вехой в развитии человеческого общества на пути покорения космического пространства.

Владимир Александрович встал, подошел к большому, во всю стену окну, залитому ярким солнцем, долго смотрел на чистое, бесконечно высокое небо, как, наверное, смотрел на него тысячу раз, еще будучи военным летчиком, в ожидании команды на вылет.

Неожиданно повернувшись, он спросил:

 — Вы ждете чего‑то сенсационного, да? Теперь полеты не сенсация. Теперь их воспринимают как должное. В 1957 году «Бип–Бип» вызвал столько энтузиазма, восторгов, что первому спутнику посвящены песни, стихи. Запуск к Венере значительно сложнее запуска первого ис–куоствевного спутника, а о нем уже столько не пели, да и стихов, верно, меньше писали. Сенсаций будем ждать от ученых, изучающих результаты многочисленных полетов. Теперь космос должен раскрыть свои тайны…

 — Владимир Александрович, сейчас много говорят и пишут о международном сотрудничестве в освоении космического пространства. Насколько широко будет это сотрудничество в недалеком будущем?

 — Эти вопросы несколько выходят за пределы моей компетенции, однако попытаюсь на них ответить. Вам хорошо известно сотрудничество СССР в области освоения космоса с социалистическими странами. Его результат — запуск искусственных спутников Земли «Интеркосмос», геофизических ракет «Вертикаль».

Хорошие контакты в этой области у нас с Францией. Печать уже сообщала о том, что советские космонавты Георгий Береговой, Константин Феоктистов, Виталий Севастьянов и другие побывали в США.

Гостей американцы приняли радушно. Внимание к со ветским космонавтам было столь велико, что, по отзывам одного из американских журналистов, «русские растопили холодные сердца янки». Был в гостях у американских космонавтов и я.

С американскими коллегами сразу установились добрые отношения, дружеские, деловые. С особенно большой симпатией вспоминаются встречи с астронавтом Дональдом Слейтоном, руководителем подготовки американских астронавтов, Томасом Стаффордом, исключительно скромным человеком, отличным летчиком–испытателем, четырежды побывавшем в космосе.

Мы тоже принимали у себя американских космонавтов.

В июле 1974 года американские астронавты нанесли нам ответные визиты. В Звездном городке гостили экипажи и технический персонал американской стороны совместного полета. Программа пребывания американских коллег в нашей стране предусматривала интенсивное изучение космического корабля «Союз», встречи с технической дирекцией советской стороны совместного проекта.

Поначалу двухгодичный срок совместной подготовки казался непомерно большим — хотелось быстрее в полет. Но вскоре убедились, что неясных вопросов очень много: относительно полетной документации, терминологии, языка, последовательности операций при стыковке…

Эти слова принадлежат Джеку Луеме, самому молодому американскому астронавту.

Когда выдавалось свободное время, гостям старались показать что‑нибудь интересное. Бывали они в театрах и в музеях столицы, ездили в Ленинград и другие города, знакомились с замечательными памятниками русской старины.

Как‑то вечером в Звездном городке услышали мы историю, которая произошла с Георгием Тимофеевичем Береговым в Хьюстоне. За достоверность фактов не ручаюсь, а случилось будто бы вот что.

…Американские астронавты Фрэнк Борман и Нейл Армстронг — гиды Георгия Тимофеевича — старались показать Америку как она есть. В космическом темпе и с цирковой разнообразностью мелькали города, люди, аэродромы… Хозяева были неистощимы на юмор и угощения.

 — О, мистер Береговой, — оглядывая Георгия Тимофеевича, сказал Нейл, первым из космонавтов ступивший на Луну. — Вы спортивны по–американски.

 — А вы, Нейл, — в тон ему ответил Георгий Тимофеевич, — простодушны по–русски.

В космическом центре в Хьюстоне Берегового знакомили с американским пилотируемым кораблем «Аполлон». Устраиваясь в кресле командира, Береговой заметил хитроватые улыбки своих гидов, поспешно покидающих кабину корабля, и догадался, что готовится сюрприз, что его хотят поставить в смешное положение. Он сосредоточился, пытаясь разгадать, что за шутку собираются сыграть над ним добродушные спутники. А они уже задраивали люк космического корабля.

 — Хэлло, сэр! — донеслось из бортовых динамиков. Говорил Нейл Армстронг. — Вы можете полетать самостоятельно.

«Представляю, как они там веселятся, — подумал Береговой. — Только бабушка еще надвое сказала»… И Георгий Тимофеевич включился в игру.

 — Хэлло, командир семнадцатого просит установить отсчет времени, — на английском ответил он Армстронгу.

Но в ответ на просьбу из динамиков не донеслось ни звука. Молчание затягивалось. Почувствовав растерянность хозяев, Георгий Тимофеевич наклонился к микрофону:

 — Сэр, семнадцатый просит запуск. Экипаж готов к полету по маршруту: Земля — Марс — Земля. Если, конечно, этот корабль осилит маршрут.

 — Хэлло, Георг! Мы отключались, потому что в эфире сейчас кто‑то говорил голосом, как две капли напоминающим ваш! Кто‑то, подражая вам, говорил по–английски.

 — Вы не ошиблись, Нейл, — улыбнулся Береговой, — это говорил я.

 — О, Георг! Хэлло, можно кончать эту неудавшуюся шутку. Пожалуйста, возвращайтесь на Землю.

 — Нет, Нейл, полет только начался, я еще хочу посмотреть на нашу старенькую планету.

 — Но как же вы взлетите?

 — Взлечу!

 — Да, да, пожалуйста. Я еще плохо понял ваш характер. — И он тут же подал команду вспомогательным службам: — Отсчет времени… Готовность одна минута… Старт!

Нейл радовался своей находчивости и возможности продолжить эту приятную игру.