Вместе с Джоанной в Уайдене учился невысокий белокурый мальчик. Одноклассница Джоанны рассказывала, что он, «с ореолом курчавых светлых волос и ангельским личиком, выглядел еще моложе своих лет и напоминал мальчика из хора. Он был очень робкий и говорил тихо-тихо,

и,      как можно догадаться, ужасно от этого страдал. Над ним постоянно издевались, и в школе ему приходилось туго». Наверное, отчасти именно он стал прототипом хилого, боязливого и рассеянного Невилла Лонгботтома (Долгопупса), одного из персонажей книг о Гарри Поттере.

Еще больше огорчений доставляли Джоанне Ролинг издевательства со стороны учителей. Она всегда считала, что это «самая подлая вещь на свете». Уайденская школа и с этой стороны внесла свою лепту в создание личности Снейпа. Учитель может быть суровым и строгим, и даже резким, но при этом не позволять себе хамства. Люси Шеферд, любимая учительница Джоанны, была довольно жесткой в обращении, но никогда не унижала учеников. Джоанна хорошо знает, что «легко быть хамом», особенно на месте учителя.

Администрация Уайдена считает, что школьное хамство — это серьезная проблема, с которой необходимо бороться. Во время последнего социологического опроса две учительницы признались, что их самих третировали в школе. Одна из них сказала, что ей «жаль задир, потому что их никто не любит». Показательно, что из преподавателей в опросе принимали участие только женщины, хотя проблема эта касается не только девочек, но и мальчиков. Это беда всей школьной системы. И даже вымышленный Хогвартс здесь не исключение.

Хогвартс — весьма любопытное учреждение. Поскольку это интернат, многие ошибочно считают его частной школой. Джон Неттлшип, напротив, полагает, что Хогвартс, по сути, — это государственная общеобразовательная школа: обучение в ней, видимо, бесплатное, ученики не сдают вступительного экзамена. Едва ли у Уизли, которые отдали в Хогвартс всех семерых детей, нашлось бы на обучение хотя бы два «сикля». В платную частную школу «Вонингс», alma mater его папаши, ходит отвратительный Дадли Дарсли. По словам м-ра Неттлшипа, «Джоанна говорила, что каждый видит в ее книгах то, что хочет увидеть, поэтому те, кому по душе частные школы-пансионаты, причисляют к ним и Хогвартс. Но сама Джоанна всегда была за государственные школы, так что вывод напрашивается сам собой».

Джоанна никогда не хотела учиться в школе- интернате и говорила об этом не раз, как и о том, что ни за что не отдаст в подобное заведение свою дочь. Но по иронии судьбы книги о «Гарри Поттере» косвенно способствовали росту популярности, после двадцатилетнего упадка, именно британских школ-интернатов. В частности, значительно увеличилось число учащихся женских пансионов. Ник Уорд, председатель Ассоциации школ-интернатов, подтверждает, что многие заинтересованные родители ссылались на «Гарри Поттера». Может быть, свою роль сыграло и наблюдающееся в последние годы в Британии повышение среднего уровня заработка: у людей по явилисьденьги, которые они могут потратить на обучение своих детей.

Джоанна Ролинг сделала Хогвартс интернатом прежде всего потому, что иначе у нее возникли бы трудности с построением сюжетной линии. Признавая преимущества школ именно пансионного типа, она в интервью журналу «Салон» сказала: «Это все равно что получить некоторую свободу, обрести новую семью, где привязанности не столь крепки и, наверное, более четко обозначены границы». В Уайдене свободу, хотя бы творческую, Джоанна чувствовала на уроках резьбы по дереву и металлообработки. Даже несмотря на то что в этом она была безнадежна. Как и все примерные матери, Энн Ролинг бережно хранила и с гордостью демонстрировала знакомым уродливую, плоскую ложку, старательно выкованную дочерью из куска металла. Конечно, она не годилась для того, чтобы положить в чай сахар, зато ею можно было мешать и даже использовать ее в качестве отвертки. Рамка для фотографий, перемазанная клеем, указывала на то, что руки Джоанны нельзя назвать умелыми. Что тут говорить, если уж она умудрилась сломать руку в игре, считающейся неконтактным видом спорта, — нетболле ¹¹. В каком- то смысле она последовала примеру своей любимой героини: Джессика Митфорд тоже дважды ломала руку в десятилетнем возрасте.

Вверху и внизу: Джоанна в любимом джинсовом жакете, с густо подведенными глазами, в компании новых друзей в университете Эксетера

Вверху: Джоанна в черном неуверенно смотрит в камеру. Фотография сделана 16 октября 1992 г., в день ее свадьбы с Хорхе Арантесом. На снимке: Джоанна, жених и его семья

Внизу: Джоанна, Хорхе и их новорожденная дочь Джессика

Справа: Джоанна со своим мужем Хорхе в ночном баре в Порто

Слева: Улица Дуке де Салданья в Порто, где жили Хорхе с Джоанной, стала сценой скандала, положившего конец их браку в ноябре 1993 г.

Вверху: Один из редких семейных снимков — Джоанна с отцом Питом и его второй женой Дженет после церемонии вручения писательнице почетной степени в университете Эксетера

Слева: Джоанна в церемониальной мантии после произнесения речи перед студентами и преподавателями университета

Вверху: Джоанна в компании детей во время акции Национального совета по делам неполных семей, в фонд которого она пожертвовала 500 000£

Вверху: После долгих поисков на роли Гермионы, Гарри и Рона в экранизации первой повести Дж. К. Ролинг были отобраны трое ребят (слева направо): Эмма Уотсон, Дэниэл Рэдклифф и Руперт Гринт

Вверху: Пока малютка-дочь спала, Джоанна пила кофе и работала над «Гарри Поттером» в располагающей атмосфере эдинбургского кафе «Николсонс»

Вверху: Поттеромания поражает лондонский вокзал «Кингс- Кросс». Рекламная акция в связи с выходом четвертой книги: старенький паровоз с Дж. К. Ролинг отбывает с платформы * Номер Девять и Три четверти»

Джоанна с гордостью демонстрирует Орден Британской империи за вклад в детскую литературу, врученный ей принцем Чарльзом, большим поклонником Гарри Поттера

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Прощай, Лес!

«Находиться дома было трудно»

В

киноленте 1998 г. «Хилари и Джеки», где рассказывается трагическая история Жаклин дю Пре, есть душещипательная сцена: виртуозная скрипачка, роль которой играет Эмили Уотсон, во время концерта роняет смычок. Так впервые для героини заявил о себе рассеянный склероз. Трудно сказать, когда первые признаки склероза проявились у матери Джоанны, Энн — то ли когда из ее рук выскользнула пробирка в школьной лаборатории, то ли когда упала на пол чашка, залив чаем ковер в гостиной Черч-Коттеджа.

Джоанне было двенадцать лет, когда она стала замечать, что маме трудно поднять заварочный чайник. Уильям Кларк, учитель химии в Уайдене, понял, в чем дело, когда Энн упала в школьном коридоре. По словам Ширли Неттлшип, ее подруга, пытаясь играть на гитаре, ощущала покалывание в руках. Когда Энн было тридцать пять, а Джоанне — пятнадцать, врачи единогласно вынесли приговор: обширный склероз, и в доме Ролингов все изменилось. Нет хуже пытки, чем наблюдать, как умирает близкий человек, и мучиться сознанием собственного бессилия. Одни из самых горьких слов в своей жизни Джоанна произнесла в радиопередаче «Дезерт Айленд Диске»: «Находиться дома было трудно», — призналась она, объяснив, что у ее матери была прогрессирующая форма заболевания.