— Ну и что? Ему ничего не оставалось бы, как уплатить нам выкуп! — засмеялся Бенедетто. — Впрочем, для этого еще не пришло время. Сначала пусть его месяцами, годами терзают смертные муки! Терзают до тех пор, пока у нас не кончатся драгоценности. А потом — выкуп! Даже если он вошел в пролив Сан-Бонифачио, он должен был наткнуться на обломки лодки и поверить, что мы погибли. Неплохо придумано, верно, приятель?

— Так-то оно так, да только вряд ли это заставит его прекратить поиски! — возразил Данглар.

— И пусть себе ищет! Я не собираюсь задерживаться здесь надолго — дней на восемь, не больше. Черт бы меня побрал! Угораздило же потерять склянку со снадобьем. Придется, чего доброго, до конца своих дней ходить таким страшилищем. Ну да ладно! Только бы попасть на материк, там, пожалуй, найдется толковый лекарь и избавит меня от этой мерзкой сыпи. Хуже всего, что эта хворь подействовала на мои глаза. Я в самом деле не различил, кто был в шлюпке. Но раз они были одеты на корсиканский манер — ведь так? — это наверняка рыбаки или бандиты. Своего благоверного наша пленница узнала бы — будьте уверены! — и подняла бы крик.

— Конечно, да только ей ничего не было видно! — уточнил барон. — Я мешал ей смотреть!

— Ладно, как бы то ни было, нас он не нашел! — самодовольно заметил прокаженный.

— Гляди-ка, мальчишка тоже покрылся сыпью! — воскликнул Данглар.

— Пройдет, словно ничего и не было! — ответил Бенедетто. — Видел бы граф своего наследника, когда я держу его на руках, от которых меня самого воротит! И уж конечно, он думает, что я нет-нет да и приласкаю его благоверную! Ха-ха! Ох и тошно ему от таких мыслей!

— И как ты допустил, чтобы она отняла у тебя нож? Черт знает что! Теперь мы у нее в руках, — пробурчал Данглар. — Нужно было получше присматривать за ней.

— Вот ты бы и присматривал! — отрезал Бенедетто. — Ну да ладно, чего теперь говорить. Скоро у нее не хватит сил и пальцем шевельнуть. Тогда и отберем нож. А право приручить эту голубку я уступаю тебе, Данглар.

Услышав эти слова Бенедетто, граф задрожал от гнева. Бедная Гайде! Что ей приходится выслушивать! И все же у нее еще хватало сил сопротивляться. Со слов прокаженного Монте-Кристо уже знал, что ей удалось освободить руки и отнять у прокаженного нож. Самого страшного пока не произошло.

— Капля камень точит! — глубокомысленно изрек барон. — Со временем она станет уступчивей. Не так ли, моя куколка?

Он протянул руку к Гайде — и тотчас перед глазами банкира сверкнуло лезвие ножа. Он в страхе отшатнулся.

— Черт бы побрал эту сумасшедшую! — проворчал он. — Чего доброго, еще заколет меня!

— Можешь не сомневаться! — решительно сказала Гайде. — Вы оба — подлые негодяи. Вас постигнет Божья кара, и мой муж непременно отыщет вас!

— Ну-ну, не стоит так спешить! — со смехом ответил Бенедетто. — Со временем ты убедишься, что поймать двух таких пташек, как мы с Дангларом, не очень-то просто. Тогда от угроз перейдешь к мольбам! Дай только срок!

— Чего же ты хочешь? Зачем ты похитил нас? — вскричала Гайде, заставляя сердце графа обливаться кровью. — Если просьбы еще способны тронуть твою душу, я прошу, я умоляю тебя! Проси что хочешь. Граф пойдет на все. Требуй миллионы, требуй чего пожелаешь.

— Так я и сделаю, но не сразу — еще время не пришло! — расхохотался прокаженный. — Прежде пусть помучается, так и быть, дам ему такую возможность. А что в конце концов он нас найдет, я не сомневаюсь!

— И тогда он уничтожит тебя одним ударом, негодяй! — воскликнула Гайде.

— О, это легко сказать! Мальчишку я не выпущу из рук, сколько бы ты за мной ни следила и ни ждала удобного момента. Пока он у меня, и ты, и граф в моих руках. Поэтому он для меня дороже жизни. А что с ним будет дальше, я пока не решил. Эй, Данглар, кажется, тебе пора собираться. Нужно раздобыть что-нибудь съестное. Одной местью сыт не будешь.

— Опять мне рисковать! Снова выбираться на этот проклятый берег, — сердито буркнул банкир. — А вдруг я наткнусь на графа? Что тогда? Что я ему скажу?

— Ничего не говори! Думаю, он вообще не догадывается, что ты был со мной. Ведь Тордеро, скорей всего, на том свете. Хочешь не хочешь, а ты должен нам чего-нибудь принести. По доброй воле ты наверняка не вернешься, я тебя знаю! Поэтому драгоценности я оставлю при себе. А теперь за дело, лежебока! Голод не тетка.

— Не могу простить себе, что поддался на твои уговоры! — пробурчал Данглар. — Я уже совсем было решил тогда отстать от контрабандистов и разыскать дочь. А тут, как на грех, ты, и вот теперь изволь прятаться с тобой по этим норам. Хуже и быть не может.

— Ворчи не ворчи, а деваться тебе некуда! — ответил Бенедетто. — Да и мне ты нужен. Сам посуди, не могу же я показаться на людях с этим ребенком на руках и с его матерью, которая следует за мной по пятам! Это сразу бросится в глаза… Ха-ха-ха! Кто бы мог подумать, что мне придется сделаться нянькой… и у кого? У сына графа Монте-Кристо. Вот потеха-то, Данглар!

Но банкиру было не до смеха.

— Опять ты за свое. Ну что за манера — считать каждый шаг! — воскликнул Бенедетто. — Ну, погоди, сейчас я тебя обрадую. Вот деньги. Принесешь мяса и хлеба. А вот еще — на вино и фрукты. Можешь прихватить и сыра.

Монте— Кристо лихорадочно соображал, что предпринять. Воспользоваться отсутствием Данглара и напасть на Бенедетто? Как бы то ни было, сначала требовалось отыскать вход в пещеру. Карабкаться вверх по скалистой стене стало невозможно. Но чтобы спуститься, выбраться из грота и добежать до вершины скалы, нужно никак не меньше десяти минут. А Данглар вот-вот уйдет. В таком случае придется проследить за его возвращением. Или, может быть, до его возвращения удастся обнаружить вход в пещеру? Или стоит поговорить с банкиром, склонить его на свою сторону и с его помощью заманить Бенедетто в ловушку?

Но тут непредвиденный случай положил конец размышлениям графа.

Каменная глыба, служившая опорой для его рук, онемевших от нечеловеческого напряжения, оказалась, подобно всем известняковым образованиям, не слишком прочной. При первом же движении графа она неожиданно обломилась, и Монте-Кристо рухнул вниз. К счастью, упал он не на острые камни, а в воду.

Там было достаточно глубоко, и это смягчило удар. Мгновенье граф пробыл под водой, слегка оглушенный падением, но тут же вынырнул на поверхность. Лишь здесь он окончательно оправился от неожиданности и, полностью овладев собой, вновь нырнул и поплыл к выходу из грота.

Там он на миг задержался и осторожно высунул голову из воды, оглянувшись на то место, где находились Бенедетто и Данглар.

— Говорю тебе, это граф, больше некому! — услышал он вопли Данглара. — Мы пропали! Бежим отсюда! Я успел увидеть его лицо!

Графу показалось, будто он видит, как Бенедетто поднимается на ноги. Теперь нельзя было терять ни минуты. Пожалуй, бегство предоставляло ему наилучшую возможность схватить похитителя. Не думая об опасности, граф бесстрашно бросился навстречу волнам и вскоре выбрался на первый попавшийся камень.

Он достал из кармана свисток, вытряхнул из него воду и, приложив его к губам, свистнул. Как помнит читатель, это был условный сигнал, предписывавший матросам вместе с Тордеро высаживаться на берег. Затем он стал поспешно пробираться через нагромождения скал и спустя минуту-другую повторил свой сигнал. Наконец ему удалось взобраться на ту самую скалу, в недрах которой таился уже знакомый нам большой грот.

Он не ошибся. Отсюда он увидел убегавших Бенедетто и Данглара, за которыми бежала и Гайде. Беглецы направлялись в глубь острова. Они успели преодолеть немалое расстояние. Впрочем, их уже преследовали матросы, сумевшие заметно опередить графа. Первым мчался Тордеро.

Проворству, с каким граф стал наверстывать упущенное, могла бы позавидовать быстроногая серна. Вскоре он уже догнал матросов, а затем опередил и самого Тордеро. Надо сказать, что страх придал необыкновенные силы и беглецам. Бенедетто в скорости не уступал графу, и даже Данглар забыл о свойственной ему лености и медлительности. Труднее всего приходилось Гайде. Она стремилась не отставать от обоих похитителей; материнская любовь и страх за жизнь ребенка толкали ее вперед вопреки безмерной усталости. Чувствовалось, однако, что силы ее на исходе.