— Камеры? Что это такое? — спросил, насторожившись, граф.

— Как, разве ваша милость этого не знает? — удивился старик. — Их еще называют гротами… Говорят, они — порождение моря. От сотворения мира морские волны подмывают скалы. Вот и получаются в них пещеры, да такие хитрые, что и вход в них не всегда отыщешь. А бывает, со стороны моря и вовсе нет входа, и попасть в них можно только сверху, со скал. Вот они какие, наши камеры!

Граф некоторое время молчал. Казалось, рассказ старика подал ему какую-то новую мысль.

— А сам ты, верно, знаешь эти гроты как свои пять пальцев?

— Входы знаю, а внутри бывал не часто.

— Ну, старик, твой промысел — дело нелегкое и малоприбыльное. Хочешь заработать золотой?

— Еще бы не хотеть, ваша милость!

— Тогда отправляйся с нами — покажешь нам входы в эти ваши камеры, — сказал граф. — В день я буду платить тебе по луидору. Думаю, это возместит твои труды.

— С лихвой, ваша милость! Вы, верно, иностранец и хотите осмотреть наш остров?

— Ты не угадал. Но у меня есть основания предполагать, что в одной из камер находятся мои знакомые, — объяснил Монте-Кристо. — Если ты готов сопровождать нас, садись в нашу шлюпку.

— Сколько времени я буду нужен вашей милости?

— Думаю, сегодня и завтра, не больше.

— Я готов, ваша милость.

Он сделал знак находившейся вдалеке рыбачьей лодке, и та без промедления приблизилась. Старик передал ее владельцу свою лодку и снасть и велел предупредить жену, после чего перебрался в шлюпку графа.

— Так ты говоришь, эти камеры недоступны? — спросил Монте-Кристо.

— Не все… Они такие разные… Одна очень большая и открыта сверху. Другие то больше, то меньше. В одних можно причалить, в других — нет.

— А далеко до них? — продолжал нетерпеливо спрашивать граф.

— Да нет. Они начинаются у Сан-Бонифачио и тянутся вдоль берега.

Граф глубоко задумался и даже забыл о своей подзорной трубе. Может быть, он думал о том, что близок к цели своего путешествия, а может быть, именно это его и беспокоило. Между тем лодка плыла на некотором расстоянии от скал. Сан-Бонифачио и некоторые другие селения были как на ладони.

— Черт побери! — внезапно вскричал Тордеро, направив свою подзорную трубу на небольшой островок, возвышавшийся прямо посередине пролива. — Я что-то заметил!

Граф вскочил и тотчас схватился за свою трубу.

— Ну, что случилось? Я вижу выброшенную на берег лодку…

— Да, да, и эта лодка — моя! — вопил Тордеро. — Моя, моя лодка!

Повинуясь знаку графа, шлюпка тут же взяла курс на загадочный островок. Гребцы удвоили свои усилия, и шлюпка заскользила по волнам вдвое быстрее. Не прошло и получаса, как она подошла к таинственному клочку суши.

На пологой отмели островка лежала лодка. Казалось, она попала в шторм: мачты были сломаны, руль разбит, а то, что пощадил шторм, окончательно разрушил прибой. Одним словом, от лодки остались обломки.

Осмотрев эти обломки, Тордеро глубоко вздохнул.

— Это моя лодка! — повторил он снова.

— Но как она сюда попала? — спросил граф, лицо которого покрыла смертельная бледность. — Вероятно, ее выбросили волны!

— Может быть, — согласился старый рыбак. — Уж не та ли это лодка, о которой ваша милость меня спрашивала?

— Та самая, и она попала в шторм… Но где же люди?

— Или спаслись и высадились на остров, — предположил старик, — или море взяло их раньше. Я так думаю.

— Сойди на берег и проверь, нет ли там кого! — приказал граф одному из матросов.

Тот поспешил исполнить распоряжение. Взгляд графа скользил по морской глади, словно именно там была скрыта тайна исчезнувших людей.

— Они могли спастись, — проговорил он. — Какая-нибудь лодка могла доставить их на берег.

— И такое бывает! — осторожно заметил старик. — Только во время шторма лодка могла перевернуться и в проливе, а все, кто в ней был, утонуть.

— Но тогда и лодка лежала бы на дне! — возразил Тордеро.

— Вовсе не обязательно, — не согласился старик. — Лодка могла накрениться, да так сильно, что люди упали в воду, после чего она снова могла выровняться.

Тем временем вернулся посланный на разведку матрос.

— Никаких следов, ваше сиятельство! — доложил он. — На острове ни души!

— В таком случае есть еще одна возможность, — не сдавался граф, обращаясь более к самому себе, чем к своим спутникам. — Обследуем камеры! Вперед!

Лодка вновь направилась к берегам Корсики.

— Первые, маленькие камеры начинаются отсюда, — показал рыбак. — Потом доберемся до большого грота, а там и до настоящих камер. Вы хотите попасть в них?

— Я хочу видеть их все! — сказал граф. — Но мне кажется, входы в них слишком узки и наша шлюпка в них не пройдет. Нам потребуется что-нибудь поменьше.

— Верно, об этом я и не подумал, — согласился старый рыбак. — Ну да не беда. Таких лодок на берегу хватает. Пожалуй, можно взять одну.

Эти первые камеры, о которых упоминал старик, вряд ли могли служить надежным укрытием. Морские волны сделали в скалах углубления, напоминающие сводчатые галереи. Они не были ни высокими, ни глубокими и не имели другого выхода, кроме как в море. Входы в них оказались настолько широкими, что прекрасно просматривались с моря.

И все же граф обследовал каждое из этих творений природы с присущей ему тщательностью. На это ушло часа два. Чтобы добраться до очередных камер, преследователям пришлось обогнуть выступающую в море скалу.

— Вон он, вход! — крикнул старик, указывая на небольшое отверстие у подножия скалы, которое временами почти полностью скрывали набегавшие волны, ибо с утра поднялся легкий ветер. — Теперь без маленькой лодки не обойтись.

Ее вскоре принесли. На отмели оказалось несколько рыбачьих лодок. Владелец одной из них случайно встретился нашим героям и за небольшое вознаграждение охотно уступил им на несколько дней свою лодку. Места в ней заняли граф, Тордеро и старик рыбак, севший на весла.

Шлюпку оставили у входа. Нанятая лодка, повинуясь ловким, сноровистым рукам старого рыбака, мягко скользнула под своды полутемного грота, залитого неярким светом.

В одно мгновенье граф окинул взглядом внутренность грота. Он был невелик. Игра света, проникавшего снаружи через небольшое отверстие, создавала своеобразное, захватывающее зрелище, освещая поверхность воды и скалистые стены, сверкая и переливаясь на них разными цветами. Вода в гроте стояла неподвижно и отличалась такой прозрачностью, что отчетливо просматривалось дно.

Впрочем, высадиться в таком гроте было невозможно. Скалистые стены оказались совершенно отвесными: даже ногу некуда поставить. Граф все обследовал самым внимательным образом, после чего дал знак рыбаку вновь вывести лодку в море.

— Это и есть большой грот, о котором ты говорил? — спросил он.

— Нет, ваша милость. Этот из тех, что поменьше. До большого грота надо еще плыть, да и попасть в него можно только во время отлива. Вам угодно поглядеть некоторые из тех маленьких камер, что находятся на пути к большому гроту?

— Конечно! Я же сказал, что должен осмотреть их все, — твердо ответил Монте-Кристо.

Поиски возобновились. Все камеры, которые они теперь осматривали, напоминали грот, описанный выше. Граф методично обследовал их одну за другой с прежней тщательностью. С наступлением сумерек поиски, однако, пришлось прервать. Они пристали к берегу недалеко от маленькой рыбацкой деревушки. Трое матросов остались в лодке, прочие устроились на ночлег на берегу. Тордеро и старый рыбак последовали их примеру. Граф опустился на большой камень и просидел на нем до утра, не сомкнув глаз.

С рассветом поиски были продолжены.

— Это мыс Пертусато? — спросил граф, указывая на невысокий, увенчанный маяком утес — южную оконечность Корсики.

— Да, ваша милость, — подтвердил рыбак. — Скоро доберемся до большого грота.

Монте-Кристо потребовал бутылку вина, специально для него припасенную на шлюпке, откупорил ее, но налил себе совсем небольшой бокал и выпил его, после чего съел немного сухарей. Шлюпка меж тем огибала мыс Пертусато.