Девушка лежит рядом с вампиром, который укусил ее. Ощущала едва различимую дрожь в том месте на груди, где его зубы заполнили ее удивительно чувственным способом. Потерявшись в оргазме, Оливия не заметила укуса, пока не стало слишком поздно, но он добавил ей наслаждения, доводя до оргазма.
Теперь часть ее жила в нем. Как ни странно, однако у нее не была ощущения тревоги, лишь заинтересованность смелым шагом к неизвестному. Ну и еще взволнованность, но станцевав с ним, напряжение быстро сошло на нет, и ей захотелось сделать куда больше. Позже скачает на свой iPod ту песню Бубле.
В комнате было темно, хотя судя по бледному свету, пробирающемуся из–под штор, уже утро. Ее любовник проснулся с удовлетворенным вздохом, и его рука заскользила вдоль ее спины, пробудив на мгновение в ней возбуждение. За что играючи укусила его за нос.
– Вот значит как? – проворчал он сонным голосом.
– Да, – провела пальчиками по его твердым мышцам и схватила его полутяжелое копье, и оно отреагировало, увеличившись в размере и встав. – И часть тебя думает так же.
Нырнув под покрывало, она поцеловала низ его напряженного, упругого пресса и лизнула гладкую головку плоти, решая, что парень мог заснуть, если хотел бы. Ей не нужно его участие для того, чтобы сделать то, что у нее было на уме. Опустилась ниже по простыни и оседлала его, заскользив по всей твердой, как сталь, длине члена вампира.
– Ты немного напориста по утрам, знаешь об этом?
– Позволь предположить. Ты не ранняя пташка?
– Не совсем, – произнес Дэниэл с содроганием. И прикрыл свои глаза рукой. – Эти шторы пропускают немного света.
– Не беспокойся, – Оливия натянула покрывало с кровати на плечи и накрыла их обоих им, возвращая темноту глазам вампира-любовника. – Так сойдет?
Он схватил ее за бедра и погрузился в нее.
– Доброе утро, любимая.
Было тяжело вставать и одеваться, но Дэниэл не собирался оставаться на кофе и разговор. Он не медлил. Хотя наклонился и поцеловал Оливию после того, как надел футболку, и после того, как натянул джинсы, теперь мерил шагом комнату, выискивая свои носки, но уже после всего сомневался, что вернуться в постель и прижаться к ней плохая идея.
С другой стороны, прошлой ночью он пропустил оговоренную встречу. Полностью вылетело у него из головы. Тело страстно требовало уйти, но разум и кожа тянулись назад к Оливии. Он разорвется на части из-за это. Или скорее ад разверзнется, потому что вампир очень уж сосредоточился на привлекательной певице. Дэниэл должен уйти отсюда и как-нибудь восполнить свое невыполненное обещание.
Удобно устроившись на смятых пурпурных простынях, Оливия спросила:
– У тебя есть душа?
Теперь ей хотелось поговорить о глубоких, таинственных вещах? Лучше пресечь этот разговор в зародыше, и быстро.
– Да, но она черна как бездна.
Вампир достал носок и надел его, но ему пришлось сесть на кровать, чтобы сделать это. Требовательные руки обвили его талию, и ее щека прижалась к его спине. Мужчина закрыл глаза, утопая в сладости прикосновения. Когда он ночью укусил ее, она не закричала. Оливия никогда не узнает, как много это значит для него.
– Я не верю в это, – произнесла девушка.
– Не веришь, что у меня есть душа? Да, но где-то очень глубоко. Никогда проходил курс «Вампиры 101 – все о вампирах», но некоторые вещи узнал за прошлый год. Вампирские души не яркие и не сияющие. Мы делаем дурные поступки, чтобы…
– Выжить. Но ты сказал, что не убивал.
– Не мог.
– И не создал других вампиров?
У него напряглась челюсть от мысли о встрече, которую он пропустил. Жизнь в опасности. И он позволил этой жизни – и двум другим – сорваться вниз.
– Создание других кровососов может быть хуже, чем смерть.
– Потому твоя душа такая яркая, как я и думала.
Девушка оптимистка, но Дэниэл не хотел окунаться в ее оптимизм. Это подобно солнечному лучику, промелькнувшему в пыльной комнате. Они знали друг друга только день, и сейчас не время для откровенного разговора о жизни и уж тем более не о том, были ли вампирские души темными или яркими.
Яркими? Черт. Оливия наивная, а Дэниэл собирался выйти за дверь и никогда не возвращаться. Она не заслужила развращения, которое последует за ним.
– Думаешь, что не можешь полюбить, – произнесла девушка.
Дэниэл покачал головой, ухмыляясь.
– Любовь – последняя вещь, о которой я волнуюсь.
– Это очень плохо. Каждый нуждается в любви.
Он резко обернулся и схватил ее за подбородок.
– Ты провела ночь, занимаясь любовью с вампиром, Оливия. Немного нетрадиционный способ проводить рождественские каникулы. Подумай над этим, хорошо?
Мужчина вышел в гостиную, но остановился около дивана, потому что не мог сделать ни шага вперед. Сжал пальцы в кулак и подумал о плохих, темных вещах – о себе – и сопротивлялся притяжению вернуться к ней. С Оливией тепло, ярко и нежно и это не походило ни на что ранее испытываемое им. И ее кровь на вкус -чертовски хороша. Яркая, живая, в отличие от его.
Дэниэл заскрежетал зубами и выдавил:
– Увидимся позже.
– Обещаешь? Вернешься вечером?
С такой надеждой. И для чего? Для еще одного ни к чему не обязывающему сексу? Ему все здорово. Но если она ждала любви и отношений и всей сопровождающей чепухи, то она ничего хорошего не дождется.
Дэниэл коснулся ладонью дверной ручки. Может быть, стоило показать ей всю свою тьму чем раньше, тем лучше.
Он не ответил на ее вопрос. Потому что был не уверен, мог ли причинить ей вред, не возвращаясь, или навредит себе больше, вернувшись для еще одного поцелуя и более увлекательных вещей, которые случились с ним.
С девочками было все хорошо, только они были расстроены, что он не появился прошлой ночью, как обещал. Дэниэл объяснил, что у него было еще одно дело и его извинения были приняты с кивками и тяжелыми вздохами. Их огорчение терзало ему сердце. Вполне заслужено.
Семья Джонс была забавной, если слово «забавно» подразумевало скрипеть зубами и ради спасения пребывать все время в забытье, что пугало даже Дэниэля.
Он пообещал прийти вечером, и это было крайне важно. На Сочельник луна будет полной и простоит на все кровавые ночи. Для семьи Джонс праздники не будут счастливыми. Но вампир сделает все от него возможное, чтобы по земле не разгуливал еще один монстр. Он оставил девочек с обещаниями и с улыбкой, настолько обнадеживающей, насколько мог выдать.
Теперь ему необходимо выкинуть из разума нежную, сладко пахнущую Оливию. Может быть, нужно найти парочку оборотней, чтобы его разум держался подальше от сердца?
Ему не пришлось далеко идти, чтобы найти псину: нужно было только подумать о Панче[1]. Его партнером по преступлениям Джуди – фу, этот волк носил розовые теннисные ботинки – никогда не был на виду. Дэниэл решил перейти через улицу, чтобы избежать встречи с приближающимся оборотнем, который пока что не заметил его. Руки запихнул в карманы своей куртки, ускорил шаг, и только съежился, когда услышал гортанный, довольный смех и звук кулака о ладонь.
Чертовы оборотни могли унюхать вампира за милю. Что лучше сделать? Бежать.
Дэниэл повернулся лицом к оборотню, который приблизился к нему неуклюжей походкой и остановился в шаге от него. Год назад бестолковый брокер–инвестор в накрахмаленной белой рубашке и с золотыми запонками поскорее убежал бы, подобно маменькому сынку, от любой опасности, несмотря на посещение спортзала два раза в неделю. А сейчас?
– Принесло его, – пробормотал Дэниэл, и кивнул вправо на узкий переулок, где в беспорядке разбросаны картонные коробки, ожидающие вывоза.
Волк поменял направление, и они бок о бок вошли в переулок.
– Сегодня ты без своей подружки, – произнес Панч. – Но я унюхиваю ее на тебе. Вкусно.
– Она не моя подружка. Положишь грязную лапу на девушку, и останешься без конечности.
Оборотень толкнул Дэниэля к стене, мусор загрохотал и покатился, раскидывая свое незначительное содержимое на чистый снег. Вампир отреагировал ударом ноги, который угодил в бедро соперника и заставил того, спотыкаясь, отлетел назад. Лучшая защита – быстрые движения, что Дэниэл и делал, колотя по подбородку, носу и ушам оборотня. Видимо хорошенько дал в ухо, так как волк застонал и сгорбился.
