Из своего большого мешка вытащил Тюр маленький барабан и начал барабанить. На звуки тамтама сошлись к нему люди со всего света. Тюр дал им немного еды и всем раздал семена съедобных плодов и злаков. А с тем, что осталось в его мешке, вернулся домой.
Взошли семена, принесенные Тюром с небес. И с тех пор у людей есть еда.
Как Тюр отворил воду
Перевод с английского Ф. Мендельсона
Давным-давно, говорят, земля изнывала от жажды.
В те времена жила одна старуха. Она сажала ямс[1]. И такой у нее был вкусный ямс, что люди издалека приходили угоститься. Только никто домой не возвращался.
Когда приходил гость, старуха пекла ямс на углях. Человек съедал сухой и горячий клубень. От жажды все у него внутри слипалось, но старуха не давала ему воды. Человек умирал. Тогда старуха бежала в ущелье, к плотине, за которой у нее была затворена вся вода страны, набирала полный котел воды, варила убитого гостя и съедала. Так она погубила многих.
Но вот прослышал об этом Тюр-паук. Набрал он дождевой воды в пустую тыкву, всунул в тыкву полый стебелек и все спрятал в мешок, так что только кончик стебелька выглядывал. Снарядился Тюр и отправился в путь.
Пришел он к хижине старухи. Смотрит, а от хижины две тропинки — одна сухая, та, по которой он шел, а на другой вода расплескалась. «Ага, — подумал Тюр, — вот куда старуха за водой ходит!» Вошел он в хижину и говорит:
— Угости меня своим сладким ямсом!
Испекла ему старуха большой клубень. Тюр съел, пососал незаметно воды через стебелек и сидит, ждет еще.
Испекла ему старуха ямс покрупнее. Тюр съел, пососал воды и еще просит.
Выкопала ему старуха самый большой клубень — больше не бывает! Испекла на углях как следует, чтобы рассыпался, подала на банановом листе. Все съел Тюр и говорит:
— Ой, ой, пить хочется, все внутри горит!
— Хи-хи-хи! — засмеялась старуха. — Люди приходят сюда угощаться ямсом, а не воду пить. Нет здесь воды.
Закатил Тюр глаза, захрипел и упал, словно умирает.
— Хи-хи-хи! — засмеялась старуха. — Вот и этот готов для котла!
Взяла она длинный нож, хотела прирезать Тюра. Но Тюр-паук вскочил на ноги и выбежал из хижины. Старуха за ним. Тюр сразу повернул на влажную тропинку. Бежит за ним старуха, кричит:
— Куда бежишь, куда? Тропа не ведет никуда! А Тюр бежит быстрее.
— Не ходи по тропе нехоженой, там только место отхожее! — кричит старуха.
А Тюр еще наддает.
Добежал до плотины и сразу все понял. С размаху пробил Тюр в плотине копьем дыру. Потекла вода сначала струйкой, потом струей, потом ручьем, потом рекой хлынула, и захлебнулась в той бурной реке старуха.
А Тюр выбрался из ущелья наверх и по вершинам гор вернулся домой.
Так Тюр-паук отворил воду. Разлились реки по всей земле, да так и текут до сих пор.
Тюр и Одноногий
Перевод с английского Ф. Мендельсона
Давным-давно, говорят, поселился неподалеку от дома Тюра-паука Одноногий человек. Но между его домом и домом Тюра были непроходимые заросли.
Одноногий не хотел, чтобы люди его видели. Поэтому он выходил из своей хижины только по ночам. Когда становилось совсем темно, он залезал на большой термитник посреди зарослей и кричал:
— Эй, Тюр, а ну ответь: ты когда-нибудь меня видел? Тюр просыпался от громкого крика и отвечал:
— Нет, я тебя никогда не видел. Каков ты собой?
— Я красавец, настоящий красавец, красивее всех мужчин на свете! — хвастался Одноногий.
Потом он спускался с термитника и шел к себе. По дороге он плясал и пел от радости. Хорошо, что его никто никогда не видел!
И так повторялось каждую ночь. Каждую ночь Одноногий мешал Тюру спать.
И вот надоело все это Тюру-пауку. И однажды вечером он сказал своей старшей жене:
— Когда наш сосед опять закричит ночью и спросит: «Тюр, ты меня видел?» — ответь ему за меня: «Нет, не видел, каков ты собой?» А я тем временем посмотрю на этого красавца.
И Тюр еще засветло прокрался в кусты и спрятался возле большого термитника.
Едва начало темнеть, Одноногий взобрался на термитник и принялся кричать:
— Ого-го-го, Тюр! Ты когда-нибудь меня видел? Ответь! Ого-го-го!
— Нет, я тебя никогда не видел, — ответила за Тюра его жена. — Каков ты собой? На кого ты похож?
— Я красавец, красивее не придумаешь! — заорал Одноногий. — Я самый красивый из всех мужчин!
И он вернулся к себе, приплясывая от радости. Но Тюр успел его хорошо разглядеть. Он бегом вернулся в свою хижину и сказал старшей жене:
— Ой жена, ты знаешь, кто наш сосед? Ты знаешь, кто нас тревожит каждую ночь? Урод из уродов. У него одна нога, одна рука, половина тела и полголовы с одним глазом, одним ухом, одной ноздрей и одним огромным зубом во рту!
Все жены Тюра принялись хохотать, и так хохотали, так хохотали, что едва не задохнулись.
На другую ночь Одноногий снова вскарабкался на термитник в зарослях и снова завопил:
— Тюр, ого-го-го! Ты меня когда-нибудь видел?
— Ого-го-го! — ответил Тюр. — Да, я тебя видел.
— Тогда скажи, каков я собой? — поспешно спросил Одноногий.
— Ты урод из уродов с одной ногой, одной рукой, с половиной тела и половиной головы: у тебя один глаз, одно ухо, одна ноздря и всего один большой зуб во рту. Вот ты каков!
Одноногий пришел в ярость. Единственный глаз его налился кровью. Он-то думал, что никто его не увидит, и все будут считать красавцем! Потрясая копьем, устремился он через кусты к хижине Тюра, распевая:
Моя мать меня видела, но Тюр не видел,—
Где он мог меня видеть?
Мой отец меня видел, но Тюр не видел,—
Где он мог меня видеть?
Не жить больше Тюру, если он меня видел,—
Где он мог меня видеть?
Сдеру с него шкуру, если он меня видел,—
Где он мог меня видеть?
Услышал эту песню Тюр и бросился наутек. Со всех ног бежал Тюр от страшного Одноногого и жалобно пел:
Ох-хо-хо, плохо Тюру, — хуже собаки!
Одноногая смерть за ним скачет во мраке.
Ох-хо-хо, плохо Тюру, — сожрут его звери
За то, что он только глазам своим верит.
Изо всех сил бежал Тюр, но Одноногий скакал за ним не отставая. Так он гнался за Тюром день за днем много лет, и Тюр никак не мог от него убежать. И не было видно конца этой погоне.
Тем временем подросли сыновья Тюра. Однажды сказали они своим матерям, женам Тюра:
— Мы убьем Одноногого и спасем отца!
Они выковали наконечники для копий, выковали длинные ножи и короткие метательные ножи. Они собрались в дорогу и пустились по следам Тюра. Встретились им люди.
— Не видели вы Одноногого? — спросили сыновья Тюра. — Он гонится за нашим отцом.
— Они пробежали здесь пять лет назад, — ответили люди.
Быстрее побежали сыновья Тюра. Опять остановились и спросили у людей:
— Не видели вы Одноногого? Он преследует нашего отца.
— Они пробежали здесь три года назад, — ответили им. Еще быстрее побежали сыновья Тюра. Снова остановились и спросили:
— Не видели вы отца нашего Тюра и Одноногого?
— Они пробежали здесь год назад, — ответили люди.
Все быстрее и быстрее бежали сыновья Тюра, останавливались, спрашивали и бежали дальше. И наконец сказали им люди:
— Отец ваш Тюр и Одноногий пробежали здесь вчера вечером.
Из последних сил припустились сыновья Тюра. И наконец издали услышали они песню Одноногого:
Не жить больше Тюру, если он меня видел,—
Где он мог меня видеть?
Сдеру с него шкуру, если он меня видел,—
Где он мог меня видеть?
