– Я просто думаю, что это не очень удачная мысль. – Он поднялся и заходил по комнате.

В напряженной тишине раздался голос Колин:

– Думаю, Джонни прав. – Она понимающе кивнула. Снова повисла напряженная тишина. – А теперь скажите, пожалуйста: раз все решилось само собой и ничто не мешает вам распоряжаться вашей жизнью по собственному усмотрению, останетесь ли вы вместе или разойдетесь?

Миднайт бросил на Колин ледяной взгляд.

– Не твое собачье дело.

– Мы побудем здесь несколько дней. И ты пока поживешь с нами. А там я начну искать себе пристанище, – вздохнула Лейси.

Их глаза встретились. И он без труда прочел, что она ему хотела сказать.

Если хочешь, чтоб мы с Джо еще здесь побыли, будь с Колин поласковее.

– Где я буду спать? – с восхитительной улыбкой спросила Колин.

– Со мной, – ответила Лейси, бросая не менее восхитительную улыбку Миднайту.

И этими двумя простыми словами она уготовила ему ад.

Двадцати четырех часов приторных улыбок Колин оказалось достаточно, чтоб нервы у Мид-найта были на пределе. Двадцати четырех часов жизни бок о бок с Лейси – но без Лейси, потому что на нее нельзя было ни взглянуть, ни прикоснуться к ней, чтоб тут же не встряла с каким-нибудь идиотским вопросом или какой-нибудь мелочью Колин, – оказалось достаточно, чтоб света невзвидеть. Он хотел ей показать, как нежно ее любит, а вместо этого готов был взорваться от любой ерунды. Всю ночь он провалялся в кровати, думая только о том, что в соседней комнате Лей-си – со своей дуэньей Колин.

Когда он наконец провалился в сон, ему приснилось, что Лейси ласкает его языком и губами. Он вскочил, весь трясясь от возбуждения, его раскаленное тело изнывало от желания. Он еще больше возненавидел Колин. А утром вел себя с ней еще хуже, чем вчера, отчего Лейси просто неистовствовала. В результате Миднайт с радостью поехал на вечеринку к Дж. К., хотя Лейси дулась на него и всячески избегала.

А драгоценное время между тем утекало.

Джонни с хмурым видом стоял между Хани Камерон и Инносенс Лескуер, притворяясь, что заинтересован разговором о давно пропавшем брате Хани, Рейвене.

– Что бы я не отдала, лишь бы снова увидеть Рейвена! – говорила Хани.

– А когда он исчез?

– Порой невозможно восстановить прежние, столь дорогие для тебя отношения, как ни пытайся, – с горечью заметил Миднайт, не подумав: глаза его были прикованы к Лейси, которая разговаривала с новым адвокатом Дж. К. и смеялась.

Неподдельное страдание на лице Хани тронуло Джонни, и он пожалел о том, что сказал.

– Прости, – извинился он. Глаза его снова следили за Лейси. – Честно говоря, я говорил не о твоем брате.

Он отошел в сторону и стал выискивать в толпе Колин, которая приехала попозже, одарив его одной из своих торжествующе-ослепительных улыбок, и он понял, что она прекрасно знает, что делает. Потом она столь же таинственно исчезла.

Тем не менее ему было не по себе при мысли о том, что она где-то здесь. У Джонни было такое ощущение, что он имеет дело с тем же исчадием, при котором был нянькой когда-то, и что с нее нельзя глаз спускать, иначе случится что-то ужасное. Сидеть при Колин было все равно что сидеть на бомбе с заведенным часовым механизмом. Только сейчас это ощущение стало еще отчетливее и ужаснее. Не безумие ли это? Ведь теперь она не ребенок.

Дж. К. принес ему переносной телефон.

– Это инспектор, который занимается делом Дугласа. – Дж. К. тронул его за руку. – Если чем-нибудь могу помочь…

Миднайт кивнул. Дж. К. помогал ему всю жизнь. Его поддержка значила чертовски много. По голосу инспектора чувствовалось, что он взволнован.

– Мои люди едут к вам. До их приезда побеспокойтесь о своей спине, приятель.

Миднайт плотнее прижал трубку к уху.

– Что-нибудь случилось?

– Коул умирает.

Джонни поневоле весь напрягся.

– Да, боюсь, я приложил его чересчур сильно…

– Не вы. Она. Только что.

– Кто?

– Его сестрица. После нее он почувствовал себя плохо. Похоже, она сделала ему какую-то инъекцию. Яд медленного действия. Врачи предпринимают все, что можно, но на успех не надеются.

Миднайт безумными глазами оглядел толпу.

Лейси все так же стояла с адвокатом и смеялась, но Колин нигде не было видно.

И Джо тоже.

И тогда он понял.

Бомба должна была вот-вот взорваться.

Словно в замедленной съемке, взгляд его скользнул вниз и выхватил стремительную черную фигурку с шапкой рыжих волос. Колин сажала Джо в синюю «тойоту».

– Джо! – вскрикнул Джонни.

Колин захлопнула дверцу за мальчиком, затем подняла голову вверх и весело помахала рукой – словно взлетела стайка зеленых попугайчиков. Она улыбалась, но в ее ярко-голубых глазах горела ненависть.

– Джо!

Глаза у Лейси расширились, когда Миднайт бросился к ней и схватил ее за руку, сбив с ног официанта с подносом, заставленным бокалами. Ничего не объясняя, он потащил ее к лестнице, ведущей с пятого этажа в гараж.

Он не обращал внимания на недоуменные вскрики вокруг.

– Куда Колин тащит Джо? – повелительно бросил он Лейси.

– В Алкатрас. Им обоим стало скучно здесь, я и решила: пусть едут. И тебя это избавит от необходимости…

Джонни подтолкнул ее к лестнице.

– Джонни, да что случилось, скажи, ради Бога?

– Это она – Колин. Все время – она. Не Коул. Не Сэм. Какое-то подозрение у меня было, еще когда я ударил Коула. Я чувствовал: что-то не так, а когда объявилась Колин, подозрения усилились. Надо было слушаться интуиции. Она убила собственную мать, наших отцов, Сэма – всех.

Она пыталась убить Коула несколько минут назад. Она может сделать что угодно с Джо.

– Но я думала, что тогда ночью в Вене это был голос Коула.

– Она же актриса. Что ей стоит говорить чужим голосом?

Они добрались до неосвещенного помещения гаража, и Джонни прыгнул в черную спортивную машину Дж. К. Из-под коврика он достал ключи и вставил нужный в зажигание. От толчка автоматические ворота открылись.

Джонни обернулся к Лейси:

– Скажи полиции и Дж. К., куда я поехал. В машине есть телефон, в случае чего я позвоню…

Лейси открыла переднюю дверь справа:

– Я еду с тобой.

– Еще чего не хватало!

Он уже выезжал, когда Лейси прыгнула на сиденье рядом с ним.

– Лейси… – громовым голосом рявкнул Джонни, нажимая на тормоз.

– Джонни, я могу тебе пригодиться.

– Ты считаешь меня калекой?

– Что ты… Просто хочу доказать тебе, что я уже не та девчонка, которая бросила тебя ради Сэма, какие бы ни были на то причины. Я хочу доказать тебе, что действительно люблю тебя и Джо, я здесь не лишняя.

– Выходи сейчас же. Еще не хватало, чтоб ты погибла из-за бредовой идеи что-то доказать.

– Джонни Миднайт, думаешь, ты один такой, кому необходимо доказывать себе, что он герой?

И в тот же миг ему стало ясно, что эти долгие годы были пусты не только для него. Его угольно-черные глаза заглянули в ее глаза, и сердце его залила какая-то новая, незнакомая нежность. Новое прощение. Он все готов был отдать, чтобы принять это новое чувство, но время не ждало. Он только провел рукой по ее лицу.

Затем руки его вцепились в руль, глаза решительно устремились вперед, и машина пулей вылетела из гаража.

Синюю «тойоту» Миднайт догнал на мосту Золотые Ворота и сел ей на хвост. Джо, не ведая об опасности, весело помахал им. Непонятный страх шевельнулся в груди Миднайта, когда Колин свернула с автострады на прибрежное шоссе в сторону развязки. Там, но он свернул вслед за ней.

Джонни почти ничего не помнил о дорожном происшествии, но почувствовал, что отдал бы все на свете за то, чтоб не ехать этой дорогой.

Дорога петляла между эвкалиптами. Для «тойоты» повороты были крутоваты. Для спортивной машины Дж. К. – пара пустяков.

Но не для Миднайта. Панический ужас рос в нем откуда-то изнутри и усилился до предела, когда они вырвались в вылизанные ветром голые бурые холмы с белыми скалами, обрывающимися к каменистому берегу.