1863 * * * Сны и тени, Сновиденья, В сумрак трепетно манящие, Все ступени Усыпленья Легким роем преходящие, Не мешайте Мне спускаться К переходу сокровенному, Дайте, дайте Мне умчаться С вами к свету отдаленному. Только минем Сумрак свода, – Тени станем мы прозрачные И покинем Там у входа Покрывала наши мрачные. 1859 ШОПЕНУ Ты мелькнула, ты предстала, Снова сердце задрожало, Под чарующие звуки То же счастье, те же муки, Слышу трепетные руки – Ты еще со мной! Час блаженный, час печальный, Час последний, час прощальный, Те же легкие одежды, Ты стоишь, склоняя вежды, – И не нужно мне надежды: Этот час – он мой! Ты руки моей коснулась, Разом сердце встрепенулось; Не туда, в то горе злое, Я несусь в мое былое, – Я на все, на все иное Отпылал, потух! Этой песне чудотворной Так покорен мир упорный; Пусть же сердце, полно муки, Торжествует час разлуки, И когда загаснут звуки – Разорвется вдруг! <<1882 >> РОМАНС Злая песнь! Как больно возмутила Ты дыханьем душу мне до дна! До зари в груди дрожала, ныла Эта песня – эта песнь одна. И поющим отдаваться мукам Было слаще обаянья сна; Умереть хотелось с каждым звуком, Сердцу грудь казалася тесна. Но с зарей потухнул жар напевный И душа затихнула до дна. В озаренной глубине душевной Лишь улыбка уст твоих видна. <<1882 >> * * * Я видел твой млечный, младенческий волос, Я слышал твой сладко вздыхающий голос – И первой зари я почувствовал пыл; Налету весенних порывов подвластный, Дохнул я струею и чистой и страстной У пленного ангела с веющих крыл. Я понял те слезы, я понял те муки, Где слово немеет, где царствуют звуки, Где слышишь не песню, а душу певца, Где дух покидает ненужное тело, Где внемлешь, что радость не знает предела, Где веришь, что счастью не будет конца. <<1884 >>
* * * Только в мире и есть, что тенистый Дремлющих кленов шатер. Только в мире и есть, что лучистый Детски задумчивый взор. Только в мире и есть, что душистый Милой головки убор. Только в мире и есть этот чистый Влево бегущий пробор. 3 апреля 1883 В ЛУННОМ СИЯНИИ Выйдем с тобой побродить В лунном сиянии! Долго ли душу томить В темном молчании! Пруд как блестящая сталь, Травы в рыдании, Мельница, речка и даль В лунном сиянии. Можно ль тужить и не жить Нам в обаянии? Выйдем тихонько бродить В лунном сиянии! 27 декабря 1885 * * * Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть, – То кулик простонал или сыч. Расставанье в нем есть, и страданье в нем есть, И далекий неведомый клич. Точно грезы больные бессонных ночей В этом плачущем звуке слиты, – И не нужно речей, ни огней, ни очей – Мне дыхание скажет, где ты. 10 апреля 1887 * * * Я тебе ничего не скажу, И тебя не встревожу ничуть, И о том, что? я молча твержу, Не решусь ни за что намекнуть. Целый день спят ночные цветы, Но лишь солнце за рощу зайдет, Раскрываются тихо листы, И я слышу, как сердце цветет. И в больную, усталую грудь Веет влагой ночной... я дрожу, Я тебя не встревожу ничуть, Я тебе ничего не скажу. 2 сентября 1885 * * * Все, как бывало, веселый, счастливый, Ленты твоей уловляю извивы, Млеющих звуков впивая истому; Пусть ты летишь, отдаваясь другому. Пусть пронеслась ты надменно, небрежно, Сердце мое все по-прежнему нежно, Сердце обид не считает, не мерит, Сердце по-прежнему любит и верит. Тщетно опущены строгие глазки, Жду под ресницами блеска и ласки, – Все, как бывало, веселый, счастливый, Ленты твоей уловляю извивы. 24 июля 1887 * * * Моего тот безумства желал, кто смежал Этой розы завои, и блестки, и росы; Моего тот безумства желал, кто свивал Эти тяжким узлом набежавшие косы. Злая старость хотя бы всю радость взяла, А душа моя так же пред самым закатом Прилетела б со стоном сюда, как пчела, Охмелеть, упиваясь таким ароматом. И, сознание счастья на сердце храня, Стану буйства я жизни живым отголоском. Этот мед благовонный – он мой, для меня, Пусть другим он останется топким лишь воском! |
