ГЛАВА XXX ПЯТАЯ БЕСЕДА О щедрости ГЛАВА XXXI Рассказ о Хатаме Тайском Спросил Хатама некий человек: «О славный муж, я прожил долгий век, Но кто же равного тебе найдет, С тех пор как ты простер ладонь щедрот!» Ответил: «Я под сень шатров моих Созвал однажды всех людей степных. Чтоб изобильна трапеза была, Барашков я зарезал без числа. На том пиру мне душно стало вдруг. Я вышел в степь, гостей покинув круг. И на тропе глухой, среди песков, Увидел старика с вязанкой дров. Под этой тяжестью сгибался он, Кряхтя, на посох опирался он. Вся хижина телесная его Шаталася от бремени того. Так, что ни шаг, он тяжело вздыхал И, останавливаясь, отдыхал. Я был взволнован видом этих мук И ласково сказал ему: «О друг, Твой непосилен груз! Тебя язвит Колючек ноша, как гора обид, Ты — житель степи — видно, не слыхал, Что здесь у вас Хатам с шатрами стал, Что он, дабы в сердцах посеять мир, Всех, злых и добрых, звать велел на пир? Сбрось ты колючек ношу с плеч долой! В цветник добра, на пир идем со мной!» Мое волненье увидал бедняк; Он улыбнулся мне и молвил так: «Цепями алчности окован ты, На шее у тебя — петля тщеты. На башню благородства никогда Не вступишь ты — не знающий труда. Поверь: мой тяжкий труд не тяжелей, Чем иго благодарности твоей. И лучше мне трудом дирхем добыть, Чем от Хатама стадо получить!» И не сказал в ответ я ничего, Склонясь перед величием его». * * * О Навои! Будь сердцем щедр во всем, — Да будет сам Хатам твоим рабом! Дай чашу, кравчий, щедро нам служи, Пример Хатаму Тая покажи! Мы бедны. Не на что купить вино, Тебе лишь море щедрости дано! ГЛАВА XXXII ШЕСТАЯ БЕСЕДА О благопристойности ГЛАВА XXXIII Рассказ о стыдливости Ануширвана[16] В дни юности своей Ануширван Любовным был недугом обуян. Он от любви своей изнемогал, Но в тайне ото всех ее держал. И, мукою великой истомлен, Свиданья, наконец, добился он. В дворцовом цветнике, в тени ветвей, Он встретился с возлюбленной своей. И руку он к любви своей простер; Но, видя, что глядит она в упор, Он прочь отдернул руку, устыдясь. Она спросила: «Что с тобою, князь? Ты руку протянул и прочь убрал?» И так Ануширван ей отвечал: «Не суждено мне счастье в этот час, Огонь мой пред нарциссами погас!» Вот так не перешла своей черты Стыдливость юношеской чистоты. Нарциссы глаз своих склонил в слезах, Ушел, и от любви отрекся шах. Иной огонь светил уму его. И по величью духа своего Владыкой он непобедимым стал, Мир справедливостью завоевал. * * * О Навои, все души страсть влечет, Но чистота — величия оплот. Эй, кравчий! Скромно кубок наполняй, Девятикратно кланяясь, подай! Чтоб сам тебе я молвил: «Друг, испей!» Вина уронишь каплю — не жалей! За каплю девять чаш я выпить рад, Прольешь — я выпью тридцать чаш подряд. ГЛАВА XXXIV
СЕДЬМАЯ БЕСЕДА О воздержанности ГЛАВА XXXV Рассказ о юношах — нетребовательном и алчном От бедности два друга в старину Пошли пешком из Фарса в Чин-страну. Один смиренно гнет судьбы терпел, Другой богатства, почестей хотел. И вот на некий горный перевал Взошли они. И камень им предстал Утопленный в земле; а над землей Он высился обтесанной плитой. И надпись, врубленную долотом, Увидели они на камне том: «Кто б ни пришел когда-нибудь сюда, Пусть, не жалея силы и труда, Подроет камень и перевернет. На нем он указание прочтет, Что есть вблизи забытый харабат, И там, среди руин, закопан клад. А кто меня, не тронув, обойдет — Богатство в бескорыстье обретет!» И взволновался алчный, не тая, Как в нем свирепа жадности змея. Стал рыть он землю, руки в ход пошли, Чтоб выворотить камень из земли. А бескорыстный молвил: «Никогда Такого я не начал бы труда! Не лучше ли, чем душу изнурять, Своим душевным кладом обладать? А если бог захочет одарить, Он может скалы в щебень сокрушить!» Так он сказал и путь свой продолжал, А на рассвете город увидал. Открылись створы городских ворот, И он вошел под их высокий свод. Когда ж вошел в ворота, вкруг него Столпились люди города того. А в той стране обычай бытовал: Когда глава державы умирал, С утра к воротам выходил народ; И первого, кто в город их войдет, Они венчали золотым венцом И над собою ставили царем. Вот так в цари скитальца, бедняка, Избрали горожане и войска. А спутник, лютой жадностью объят, Рыл землю, чтобы найти желанный клад. И наконец, смертельно изнурен, Ту глыбу камня выворотил он. И прочитал: «Кто за мечтой идет Несбыточной, тот — в бездну упадет». Так бескорыстный странник стал царем, Корыстный же остался бедняком. вернуться Рассказ о стыдливости Ануширвана. — Ануширван — шах сасанидской династии (VI в.). |
